- За разъяснениями, солнце, не ко мне.
- Марк, ты мой единственный друг. Мне некому больше задать вопросы. А они у меня есть.
- Давай после того, как мы уплетем по пирожному, и ты мне расскажешь сначала про себя. Я же волнуюсь.
- Как папа, Марк? Я спрашивала Глеба, он каждый раз отвечает лаконично: хорошо.
- И всё?
- Сказал, что отец в больнице. Что его прокапывают. Организм очищают. Я всё время думала, что прокапывать надо запойных, мой же отец не такой… Марк?
Марк шумно вздохнул, и этот вздох совсем не понравился Миле.
- Не такой.
- Но…
Она выжидающе посмотрела на друга.
- Сейчас больница для него - самое безопасное место.
Ноги девушки вмиг ослабли, и она поспешила присесть на край небольшого дивана.
- Марк, я требую разъяснений. Почему самое безопасное? Ты что такое говоришь?
- Так! – Марк демонстративно громко хлопнул себя по коленям. – Где чай?
- Марк! – уже на повышенном тоне воскликнула Мила, но из-за больного горла вышло хрипло.
- Мила.
- Отлично! Просто круто! Если ты мне ничего не хочешь говорить, я сама спрошу у отца. Чай отменяется! Мы едем в больницу.
- Дядька меня прибьет.
- Твоего дядьки в комнате нет. Есть я! И поверь, сейчас я на таком взводе, что тоже могу представлять опасность!
В подтверждении своих слов, Мила вскочила на ноги и собиралась пройти к гардеробной, чтобы переодеться. В домашних спортивных штанах и футболке не вариант ехать в больницу.
Марк её поймал на полпути, схватив за руку:
- Мил, не горячись.
Девушка выдохнула, задрала голову, чтобы удобнее было смотреть в лицо другу, и выпалила:
- Я хочу знать правду. У папы проблемы, да? Со здоровьем? Или… С чем, Марк?
- Ай… Ну и хрен с ними! – Марк свободной рукой провел по коротким волосам. – Я тоже считаю, что ты должна знать. Быть готовой к инфе, что благожелатели могут обрушить на тебя. Неделю назад твой отец крупно проигрался. В покер. Очень крупно, солнце. Ваш дом, машина… Не уверен, что покрывает долг. Насколько я сейчас знаю, дядя пытается разрулить ситуацию, но и там не всё так просто. Карточный долг – особый вид долга.
Хорошо, что Марк держал её.
- Папа играет в покер? - её брови вздернулись кверху, а в горле зажгло, словно по нему внутри провели наждачкой.
- Получается, что да.
- И Глеб сейчас…
Она шумно выдохнула:
- Так. Мне надо сесть.
- Садись. Нечего было и вскакивать.
- Сумма, говоришь, большая?
- Да.
- Насколько?
- Не знаю точно.
- Если наш дом заберут… Черт! – Мила сдернула с волос резинку и потрясла головой, чем вызвала легкую боль в затылке, грозящую перерасти в более серьезные проблемы. - Марк, спасибо, что сказал.
- На вашу семью всё навалилось разом. Ещё мой отец лютует.
- Наш контракт, да? Там же тоже какие-то деньги папе ссуживались по нему.
- Забудь. Тут мы точно решим.
Как такое можно забыть?
Кругом одни долги. Большие. Взятые у серьезных людей.
И пока она болеет, Глеб решает эти проблемы.
Мила закашлялась. Что-то ей снова подурнело.
***
- Ты можешь его просто выкупить.
- Марат, это карточный долг.
- Мне жаль, что Лебедев потерял тормоза. И всё началось ещё двадцать лет назад. Неплохой мужик был.
Глеб сжал губы. Они с Саитовым стояли на веранде ресторана и курили. Стол был накрыт неподалеку. Они уже успели поужинать, но расходиться не спешили. Вопрос так и не был решен.
- Ты знал Елену?
Марат усмехнулся и сделал затяжку.
- Знал. Правильно вы с Тойским и сделали, что взяли присмотр за девочкой. С Лебедевым бы давно сшалавилась, или он так же проиграл бы её в покер.
При мысли, что старый ублюдок не побрезговал бы поставить Милославу на кон, у Глеба рождалась потребность выпустить ему кишки.
Нельзя.
К сожалению…
Мила его любит. Это понятно. Но мудаку не помешало бы начистить морду, чтобы тот пришёл в себя, открыл глаза и увидел бы, какая красавица-дочка у него выросла. А он… Искал, как с её помощью извлечь побольше выгоды. И если бы Глеб его не изолировал бы в клинике, тот пустился бы во все тяжкие.
Глеб сделал затяжку, выпустил сизую струйку и лениво наблюдал, как та рассеивается в ночной полутьме.
- Я слышал, вы перетасовали колоду, - Марат затушил сигару и оперся локтями о перила.
- Да. Поэтому я беседую с тобой.
- Глеб, я выше всё сказал. Мы с тобой сможем все уладить бесшумно.
- Не люблю быть обязанным.
- Ты и не будешь. Решим. Береги девочку.
Уголок губы Глеба слегка дернулся кверху.
- Когда это Марат Саитов стал настолько сентиментальным? Ты ли это?
- Ерничаешь? Молодежь, - Саитов усмехнулся в ответ. – Племяшка у меня тут нарисовалась. Неожиданно. Но тоже девочка с характером. Пока ни в какую меня не желает признавать.
- Жена Багровского?
- Вот видишь, ты тоже хорошо осведомлен.
Глеб тоже затушил сигарету.
- В казино?
- В следующий раз. Марат, разговор не окончен. Не хочешь принимать от меня деньги – решим иначе.
- Конечно, решим.
Старый лис. Хотя каждый, кто посмотрит на Марата, вряд ли назовет его старым. Мужчина слегка за пятьдесят, молодых любовниц меняет с периодичностью раз в полгода. Хорошо, что хотя бы они не становятся от года к году моложе, иначе вскоре запахло бы педофилией. Алашеевы аккуратно в своё время прощупывали его на предмет слабости – не было у Марата Саитова постыдных слабостей, за которые могли бы притянуть. Даже зависть брала. Прожить полвека и не иметь компромата, вернее, подчистить за собой с такой тщательностью – это талант.
Дом Лебедевых он забирать не будет. Вообще, странен сам факт, что Саитов принял подобную ставку. Знал же, что Лебедев почти что родня Тойскому. Может, дело и не в Лебедеве самом?
Глеб поставил в голове галочку. Даст задание прощупать эту нить.
Они попрощались, и Глеб выдвинулся в сторону дома, который снял.
Он хотел увидеть Милу.
Принцесса заперлась в высокой башне. Пора её оттуда вызволять. Стефан Маркович сказал, что Мила вполне удачно справляется с болезнью, и прогулки на свежем воздухе ей помогут быстрее прийти в норму. Вот на прогулку он её и вытянет. Хватит сидеть в комнате и делать вид, что она едва ли не при смерти. Похандрила и будет. Он дал ей время.
