4
* * *
По-хорошему надо было дождаться темноты, но ничего хорошего мне больше не светило. Еще минута с ней там — и я бы натворил дел… Я их и так натворю — позже, но хотелось оттянуть этот момент. Когти вспарывали перчатки, пока я впивался пальцами в руль мотоцикла, летевшего по трассе к городу. Давай, подбросим огня в мое личное пекло, а то я уже привык ко всему этому дерьму — нужно повышать градус!
Мне иногда казалось, что я гребанный Христос. Пришел вынести все грехи и сдохнуть на кресте как минимум за свою семью. Если бы точно знать, что это так! Когда уже вся эта чернь достигнет апогея? Я уже не прятал чудовище внутри — оно прятало меня! Бывали дни, когда я приходил в себя на какой-нибудь крыше весь в крови и грязи и не чувствовал ничего — ни боли, ни сожаления… не мог больше. Хреново было другое — эта анестезия не обезболивала главную рану от потери Камиллы. Вместе с ней ушло все — смысл жизни и смерти, а после забрали и мои ценности. Если раньше я служил на стороне закона, теперь стал просто бездушным пистолетом и когтями. Правы мои жертвы или нет — какая разница? Не мне стало решать.
До сегодняшней ночи.
А теперь я будто вышел из реанимации. Смотрел по сторонам через шлем и видел жизнь. Да, странную, чужую, но я ее видел. И мне даже что-то от нее было нужно — долги. Пора взять свое. Мне больше не все равно. Потому что, как бы смешно это ни звучало, желание оттолкнуться от дна жгло в груди. Так же как и желание вернуться к Зои и погрузиться в нее…
Я прикрыл глаза на короткий миг и с трудом сглотнул. А в следующий надавил на газ. Место, куда я ехал, скрыто от взгляда людей. Как и любое другое, принадлежащее моей расе. Вот и здесь — пропускная система, сканирование, и я в темноте парковки под взглядом десятков устройств наблюдения. Бросил мотоцикл поближе, стянул шлем и направился к лифтам с охраной.
— У вас назначено?
— У меня всегда назначено, — огрызнулся.
Ребята напряглись, а почувствовав во мне прайма, даже растерялись. Незаметно, само собой. Доложив обо мне наверх, тут же получили приказ пропустить. Уже когда проходил мимо последнего, заметил на его виске крупную каплю пота, а потом в ноздри ударил едкий запах страха. Наши взгляды встретились: в его глазах зрачки оказались сжаты в точку — он не контролировал страх. Передо мной.
Давно я не выходил… «в звери».
Когда створки лифта отрезали меня от стоянки, губы дрогнули в злой усмешке — жуткое я чудовище, должно быть. Хорошо, Зои не моей расы и не видит этих внутренностей. Но скоро начнет чувствовать. А Камилла… наверное, хорошо, что она не видит меня сейчас.
Стоило вспомнить ее восторженные глаза, которыми она на меня смотрела, внутри все скрутилось от отвращения к себе. Девчонка совсем маленькая, не стрелянная… Я принял ее в свои руки, а для нее они оказались первыми. И последними… Если бы не Аарон, меня бы похоронили вместе с ней — я так и не выпустил ее до последнего вдоха.
От губительных воспоминаний отвлек тот же цирк, что и на парковке — от меня просто разбегались те, кто послабее, и застывали столбом другие, кому бежать было не положено. По коридорам я прошагал быстро и беспрепятственно. Не пикнул никто, когда я прошел и в нужную мне приемную.
— Мистер Хауэр, — подскочила секретарь, но я уже дернул ручку двери и влетел внутрь.
Давно я тут не был. Меня будто оглушило вакуумом чужого давящего внимания, аж в глазах задвоилось.
— И что это за шоу? — послышалось суровое от стола.
Карстер Лоу — единственный, кого не задело мое вторжение в департамент. Седой высокий мужчина сидел за столом, сложив перед собой сухие ладони, которые на фоне черного стола и костюма казались прозрачными. Очень старый, но силы при этом не потерял ни капли — даже мускул ни один не дрогнул на его лице, а у меня весь воздух из легких вытянуло.
— Мистер Лоу, — произнести ровно стоило немалых сил, — я сам не знаю, что происходит.
— Ты давно не знаешь, Джейден, — сурово перебил он, высокомерно задирая подбородок. А я едва не сел там же, где стоял. — Проходи.
Вовремя он предложил. Я перевел дыхание и быстро прошел через большое помещение. Лоу не сводил с меня взгляда:
— Мне что, в кофе дурь сегодня подлили? Ты же не соскучился?
Да, он никогда не стеснялся в выражениях и не скрывал эмоции. Ему это не нужно — проявлял он их крайне редко. Но метко.
— Я хочу требовать амнистию, — посмотрел ему в глаза, пропуская едкие замечания мимо ушей.
— Вот как? А я уже думал, тебе никогда не надоест бегать у моей системы на поводке, — неприязненно процедил он.
Теперь не станет меня щадить. В кровь прыснул адреналин, а в голову ударила злость, но я быстро обуздал эмоции. Правда, они не остались незамеченными. Лоу оскалился
:— Дай угадаю — напоролся на свою женщину. — Он прошелся цепким взглядом сначала по моей обескураженной физиономии, потом по плечу, где из-под ворота футболки торчал кусок пластыря. — Где ты вчера был?
— Не имею права говорить, — нехотя выдавил.
От него скрыть все равно не удастся. Лоу был вершиной системы, у которой я бегал в самом низу, исполняя грязную работу.
— Ты и здесь находиться не имеешь права, — раздраженно заметил он.
— Я знаю. Но у меня есть право обращения к судебной системе… и к вам как высшему представителю этой системы.
— Да, против гормонов не попрешь — право у тебя есть. — Злился. — Где же эта счастливица бегала три года назад, чтобы тебе мозги вставить?
— Мистер Лоу, — чувствовал, что никакой выдержки может не хватить, если он продолжит взбалтывать мои гормоны, — нихрена это не счастье…
— Твой брат проиграл только потому, что сдался ты, — повысил он голос. — То, что не имел права сдаваться — мы видим сейчас. Ты весь департамент ушами к паркету прижал одним появлением! Надеюсь, заметил? Такому место здесь, а не по локоть в крови на помойках!
Я скрипнул зубами.
— Вы мне поможете? — процедил. Не время отыгрываться. Считал меня слабым — мне плевать. Да, сдался. Да, хотел сдохнуть. Но все поменялось. Я не смог отказаться от шанса, который упал в руки. Внутри грызло дурное предчувствие, что я снова получу по морде, что ни черта не выйдет, но все равно конец один, так почему не попытаться? — Мне надо выдрать ее из человеческой системы.
Я не мог скрываться. Это не выход — мне нужна помощь. Сам я натворю таких дел, что никто не разберет.
— Вот только не говори… — начало было Лоу.
— Она — мой заказ, — придушил все его надежды в зачатке. — Но если я ее официально оформлю, ее не смогут забрать.
— Кто она? — сдавленно потребовал старик, потирая лоб.
— «Жучок»…
«Жучками» у нас пренебрежительно назывались вот такие человеческие засланцы-смертники, которых ни одно правительство на самом деле ни капли не жалело. Свои ее могут забрать назад, наши могут докопаться, что она была на здании и потребовать выдать. Она даже не числилась в моем списке, мне просто сказано было «зачистить». Поэтому мне нужно было срочно заявить на нее права.
