— Где ты так драться научилась, красавица? — полюбопытствовал Виктор после долгого поцелуя.
— А что это за камень, который они от тебя требовали?
— А где ты так драться научилась, красавица? — ушел от ответа Виктор.
— А что это за камень, который они от тебя требовали? — парировала Света.
Такая игра заводила обоих.
— А где…
Виктор не закончил. На улице прозвучал взрыв такой силы, что содрогнулась вся гостиница. А четверо налетчиков, убегавших вдаль, оказались в эпицентре попадания снаряда и разлетелись в стороны, как тряпичные куклы…
— Живо вниз! — скомандовал Виктор Светлане. — Ну, когда оденешься.
* * *
В вестибюле гостиницы «Маалюля» царил беспорядок. По всему полу были разбросаны рекламные проспекты отеля, на которых совсем по-американски, в тридцать два зуба, улыбался Аднан Насралла. По правде говоря, ему лучше было бы не улыбаться, но хозяину видней.
В углу пожилой мусульманин, сняв обувь, молился на коврике, будто он в этом мире остался один. Стеклянная панель рецепции была разбита, а за ней Антуанетта с порезанной щекой в неестественной позе откинулась назад, безвольно свесив руки.
— Ее что, убили? — в ужасе спросила Светлана.
Виктор спокойно подошел к женщине и приложил два пальца к сонной артерии.
— Обморок… Света, у меня в номере в заднем кармане сумки коробочка с нашатырем. Тащи сюда. А я пока тут приберусь.
С этими словами Виктор легко поднял довольно упитанную Антуанетту на руки, отнес к сдвоенному креслу и аккуратно уложил ее на бок.
— Вай-уляй! — Это были первые слова Антуанетты Насралла, пришедшей в себя от паров летучей жидкости.
— Не бойся, свои, — перевела слова Лаврова на арабский Светлана.
— Где Аднан? — спросил Виктор на английском.
Словно в ответ на вопрос, послышался сдавленный стон из угла вестибюля. Только сейчас Виктор заметил хозяина отеля, провалившегося в большой кувшин с широким горлом, который стоял в углу для красоты. Причем из него торчали только ноги и голова. Все остальное, сложенное пополам, находилось внутри сосуда.
— Аднан, живой? — спросил Виктор, постучав по кувшину.
— Ай-яй! — ответил араб.
— Выползай отсюда! — потребовал Лавров и попытался вытащить Насраллу за руки.
Пять минут продолжалась борьба человека с кувшином. Но никакие уловки не помогали, и Аднан принялся жалеть себя и плакать. Наконец Лавров не выдержал, ткнул ногой в кувшин и крикнул:
— Вылезай, или разобью твою амфору! Буратино хренов!
Хозяин отеля зашевелился, и Виктор после пятнадцатой попытки наконец-то смог его вытащить. К этому времени окончательно пришедшая в себя Антуанетта принесла воду и полотенце для брата.
— Мистер Лэвров, а что такое «буратино»? — спросил Аднан, когда отдышался и немного оправился от боли в спине.
— Надо же, запомнил, — буркнул тот на родном языке. — Можно подумать, что он знает, что такое «хренов».
Светлана засмеялась. Вместе с ней засмеялась и Антуанетта, видимо решив, что все в порядке, раз гостям весело.
А в углу продолжал тихо молиться мусульманин.
— Он что, глухой? — спросил Виктор Аднана и Антуанетту.
— Это правоверный Захреддин — паломник из Средней Азии, — с уважением сказала Антуанетта. — Сейчас он молится за нас с вами.
Виктор был готов отпустить очередную колкость, как вдруг вспомнил, что он сам православный монах, и решил промолчать.
«Та-та-та-та-та» — раздалось на улице. Это работал автомат Калашникова.
«Неужели зачистка? — подумал Лавров. — Вот только этого нам не хватало».
Виктор вдруг тонко ощутил послевкусие «своей-чужой» войны — Афганистана тридцатилетней давности. Разбитые дома, шумливые духаны, крики муллы с минарета и работа «Градов», которые при ошибке разведчиков могли ударить и по своим. Тот самый предательский страх, когда из каждого окна в городе могла прилететь смерть, и тут уж храбрись — не храбрись… Страшная, никому не нужная бойня, в которой повезло остаться живым… Это послевкусие отпечаталось в мозгу и долгое время возвращалось в снах, а сейчас воплотилось наяву. В одно мгновение с него слетела вся мишура обывательской жизни, церковная патетика и проснулось все то, чему его учили, чтобы выживать.
— Света, а где пятый? — спросил он, оглядываясь по сторонам.
— Какой пятый? — недоумевала девушка.
— Я слышал шаги пятерых, — твердо сказал Виктор.
— Может, ты ошибся?
Виктор обернулся и посмотрел на Светлану так, будто она сказала неимоверную глупость.
— Ты когда красишься, часто промахиваешься и тушью попадаешь в глаз?
— Я, если ты заметил, не крашусь! — обиделась Светлана, но Виктор не обратил на это внимания.
— В общем, так, детка. Слушай меня внимательно. Нам надо проверить отель.
— Как?
— Вот так… Ты у нас девочка слабенькая — больше трех мужиков не завалишь, поэтому будешь прикрывать мой тыл. А я пойду первым. Держи.
Лавров протянул Светлане пистолет «Глок-18», только что отобранный у бандитов. Еще два пистолета он держал в руках.
— А нам что делать? — вмешался в разговор Аднан.
— Покушать приготовьте. А то завтрак скоро, — ответил Виктор.
Медленно, не торопясь, они спина к спине обошли оба этажа отеля, остановившись у последней двери на втором этаже, — это был номер Светы.
— Ну все, — облегченно выдохнула девушка, — в сыщики-разбойники поиграли. Теперь я пойду мыться.
Расслабившись, она потянулась к дверной ручке.
— Стоять! — строго приказал Лавров, и Светлана отдернула руку.
Он жестом велел ей отойти в сторону.
— Прижмись к стене, — почему-то шепотом произнес Виктор.
Сам же он внимательно осмотрел окрестности. На одной стене под стеклом, как предмет интерьера, висела сабля «под старину». Недолго думая, Виктор разбил стекло и снял саблю. Затем подошел к двери сбоку и аккуратно, из-за косяка надавил кончиком сабли на дверную ручку. Язычок замка щелкнул, дверь открылась.
— Все в порядке, растяжки нет, — с облегчением выдохнул Лавров.
Светлана улыбнулась, уже без всякой осторожности подошла к двери и открыла ее.
— Зайдешь, мистер Шерлок Холмс?
— Да надо бы, — серьезно ответил Виктор.
Девушка засмеялась и шагнула в номер, Виктор — за ней. В луче солнца, пробившегося в окно, он вдруг увидел тоненькую леску, натянутую на уровне груди девушки, и резко толкнул ее в спину двумя руками:
— Падай!
