— Да, Ульяш.
— Это я.
— Как ты?
— Голова болит. Как Богдан? — спросила быстрее, чем Руслан заговорил бы мне зубы.
— Все хорошо, — тут же кашлянул и поправился: — Ну, до хорошо ему далеко, но опасности для жизни больше нет никакой.
Сердце словно сбилось со своего обычного бега, и меня затопило волной облегчения. Но только рано еще праздновать победу, я все еще ничего не знала.
— А что?
— Ой, Рори, там все сложно. Может, не будешь лезть?
— Ты издеваешься?
— Ты зря сегодня поехала к родителям. Я еле успел.
— Ты сам мне отдал ключи.
— Я просто… — мужчина замялся, а я рассмеялась. Вот он, женский напор. Иногда хорошо быть танком. Руслан и не сразу, наверное, понял, что сделал. — У меня был план. Еще до появления Богдана. Но покушение на него и ты — пришлось ускориться, — хмыкнул он.
— Ты в больнице? Я сейчас приеду. — Я опять резко поднялась, совершив все ту же ошибку, что и в прошлый раз. В висках стучало. Но я все же пересилила себя и медленно поднялась.
— Я же говорю, опасность миновала. Тем более у него мама и Олег.
Я, аккуратно держась за стенку, вышла в коридор.
— А ты?
Пройдя до конца коридора, я увидела валяющуюся дверь на пороге спальни Востровых.
— Я решаю проблемы с отцом.
— Где он?
— Давай не сейчас? Но можешь его больше не бояться.
Я лишь хмыкнула и сбросила вызов, чтобы вызвать такси. Яблочко от яблони недалеко падает. Как бы я ни любила Руса — по-братски, да, именно по-братски, — но он во многом был еще более жесток, чем его отец. Я вернулась в комнату дочери и, заглянув в ее тайник с деньгами, вытащила из него несколько купюр. Потом верну ей в двойном размере.
По дороге до больницы я немного подремала, а когда приехала, стоило только сказать к кому, меня без единого вопроса пропустили, лишь всунули в руки халат, бахилы и шапочку.
— Он все еще в реанимации? — шепнула я, почему-то боялась говорить громко.
— Перевели в интенсивную терапию. — Я кивнула и продолжила путь за медсестрой.
В палате была Яна Юрьевна, женщина сидела на стуле рядом с больничной кроватью и тихо плакала. Я молча придвинула еще один стул и села рядом. Наверное, через четверть часа я все же решилась дать руку женщине, крепко взяла ее ладонь, а потом и вовсе притянула свекровь к себе, обняла. Она заплакала еще громче, я же просто гладила ее по голове, пытаясь успокоить и поддержать. Именно в этот момент я задалась вопросом: а к кому я сюда приехала на самом деле? К Богдану или к женщине, ставшей мне ближе матери? За окнами начало рассветать, а мы так и сидели, обнявшись и даря друг другу тепло.
— Он такой дура-а-ак, — всхлипывая, произнесла она пару часов спустя.
Тот самый дурак был все еще без сознания или же просто спал.
— Я поняла, — слабо улыбнувшись, ответила, не отрывая взгляда от Бо. Его кожа и губы больше не были синюшными, а имели вполне здоровый вид. Казалось, словно он вот-вот проснется бодрячком. Эта мысль отозвалась во мне испугом. Я не хотела, чтобы, очнувшись, он увидел меня.
— Прости его, — шепнула женщина, и я нахмурилась. Зря она об этом. — Нужно жить каждым мгновением, этому я научилась после смерти Вити. Потому и… — она задохнулась собственными словами.
— Это я тоже уже поняла, — невесело добавила я. — Так же как и то, что Богдана было слишком много в моей жизни на протяжении долгих лет. Я, наверное, пойду.
— Аврора…
— Простите, но у меня еще не кончился отпуск, и я хотела бы им воспользоваться. — Я кивнула ей и вышла из палаты.
Нет. Я не сбегала. Впервые не сбегала. Это решение было осознанным, осмысленным и полновесным. Сразу из больницы я поехала в квартиру Богдана за машиной и телефоном, а потом на поиски Руслана. За хоть каким-нибудь, но внятным объяснением случившегося. Деверя я нашла в его офисе.
— Все сложно, — вздохнул он и провел пятерней по волосам, — но ты сделала то, на что не решался сначала брат, потом и я. Я… я давно узнал о причастности отца, потом понял и то, что в смерти Богдана виноват он. Тогда я и предположить не мог, что Бо жив.
— Но ты все равно молчал? — хмыкнула я, поражаясь им всем.
— Я просто зашел с другой стороны. Я люблю отца, Рори, и все это тяжело… Да, люблю меньше, чем мать, и не буду скрывать этого, но так же меньше, чем братьев. Гибель Богдана я ему не простил. А потому начал работать над его отстранением от дела. Месяц за месяцем лишая его поддержки влиятельных знакомых, переманивая на свою сторону его личных бойцов.
— Где он сейчас?
— В клинике, — неохотно произнес деверь.
— И?
— Мне есть за что его посадить, не за смерть первого мужа матери. И даже не за вчерашнюю попытку убийства, там уже все концы в воду. Мужчина, которого ты вчера видела, — его нет в живых…
— Откуда ты? Я же тебе не гово…
— Мама сказала. Так вот, я могу его посадить, но честно признаюсь: не хочу. Потому, надеюсь, он выберет другой вариант.
— Какой?
— Закрытая клиника, из которой его просто так не выпустят.
— Господи. — Я растерла лицо ладонями, в который раз убеждаясь в жестокости Руслана. Правильно Лия сделала, что сбежала тогда. — Как же у вас все… — я осеклась, не сумев подобрать нужных слов. — Я уеду.
— Что?
— Ты забыл? У меня отпуск, — усмехнулась я. — Ты сам меня в него отправил и обещал не запустить мои рестораны. Так что разбирайтесь тут сами. Все, что могла, я сделала. Яне Юрьевне вроде лучше. Хотя… я даже не хочу представлять, каково ей… — Мое настроение менялось словно маятник. Туда… Сюда.
— А как же Богдан?
— С Богданом все хорошо, ну или будет хорошо, — пожала я плечами. — У вас сейчас, наверное, много бумажных проволочек будет по его воскрешению, но я уверена, уж ты-то придумаешь что-нибудь. Только одна просьба. Оформи нам с ним развод.
— Ты уверена?
— Как никогда.
Глава 25
На этот раз для отдыха я выбрала страну, в которой мечтала побывать уже давно. Я поехала в Китай на берег Желтого моря. Увидев его, я поняла, почему оно так называется: цвет был у него темно-коричневым, как у большой, просто гигантской лужи.
Но тут было хорошо. Много русских туристов, правда москвичей почти не было, в основном дальневосточники, говорящие так быстро, что мне иногда казалось, что и они изъяснялись на каком-то неизвестном мне языке.
На самом деле и у этой поездки была цель: я хотела переманить себе одного повара — для своей старой задумки. В планах у меня было открыть ресторан азиатской кухни. В Москве с поиском нужных поваров у меня возникли проблемы, и только тут я поняла, что ресторан азиатской кухни — это слишком широкое понятие. И либо мне надо было открываться только в одном направлении, либо искать несколько шеф-поваров. Но что это за ресторан, когда шеф-повар не один? Это все равно что несколько хозяек на малометражной кухне.
