— Почему же ты тогда был так … готов?
— Потому, что поговорив с ним я минут пятнадцать думал о тебе, о том как выйду из комнаты, а ты сидишь на диване абсолютно голая и ждешь, когда я подойду, чтобы отыметь тебя.
— Ты думал, что я могу ждать тебя голая?
— Я мечтал об этом. Но… конечно, я не думал, что ты это сделаешь. И… не очень хотел, чтобы ты это сделала на самом деле.
— Почему?
— Потому, что такая скромница как ты вряд ли стала бы раздеваться до гола при чужом мужчине, правда?
— Да.
— Но это при чужом. Я ведь уже не чужой?
Она стоит, прислонившись спиной к окну, совсем как в тот день. Я опускаю губы на ее шею выцеловываю дорожку вниз, к груди, расстегиваю блузку, раскрывая ее как конфетку. Грудь идеальной формы, такая мягкая сочная…
— Как же хорошо, что она у тебя настоящая!
— А ты видел много не настоящих?
— Ревнуешь? Нет, на самом деле, не много. Я вообще знаешь ли… не совсем по этому делу. Вот брат мой в свое время был знатным плейбоем, а я так… как говорят — погулять вышел.
Она сдерживает смех, но стон сдержать не может, мои пальцы снова ласкают ее самое чувствительное местечко.
Облизываю ее соски, замечая, что молока почему-то не так много. Мне это не очень нравится. Я еще не насладился этим чудесным лакомством.
Задираю юбку выше стягивая трусики.
— Как же ты классно течешь! И тогда ты тоже текла. Для меня?
— Да…
— Хочешь меня?
— Да!
— Здесь?
— Да!
— И ты никуда не сбежишь больше?
— Нет, никогда!
Меня так заводит ее голос, придыхание с которым она выстанывает каждое слово. Рывком вхожу в нее, вгоняя член на всю катушку, проглатывая ее крик.
— Прости…
— Мне не больно…Мне… хорошо…
Она дрожит. Я чувствую, что ей осталось совсем не много. Я должен дать ей кончить быстро, а потом уже буду наслаждаться. Опускаю пальцы на ее клитор, она кладет свою руку поверх моей и смотрит прямо на меня.
— Алекс?
— Да. Любовь моя?
— Я люблю тебя… так сильно!
— А я тебя!
Кружу по ее клитору, глядя на то, как закатываются ее глаза. Целую ее подбородок, шею, посасываю мочку уха, шепчу что-то о том, какая она сладкая, манящая, как ходила передо мной виляя задницей, невозможная дразнилка, как мне хотелось заставить ее сесть этой задницей прямо на мой член… она бурно кончает и кричит громко, словно отпуская себя. А я продолжаю ее долбить… Мы стоим фиг знает на каком этаже у панорамного окна, под нами вся столица, миллионы людей как муравьи ползут где-то там, внизу, а мы парим над миром, растворяясь друг в друге.
Делаю еще пару фрикций. Но я еще не готов завершить марафон. У меня еще персидский ковер и кровать с ортопедическим матрасом. Я хочу брать ее еще и еще, пока снова не доведу до потери сознания.
— Алекс…
— Да, милая…
— Я хочу еще…
— Я не сомневаюсь. Я тоже хочу еще.
Беру ее на руки и несу в комнату. Ковер будет чуть позже.
Раздеваю ее, оставляя только чулочки и пояс, снимаю с себя все лишнее.
Раздвигаю ей ножки — какое чудо прячется там! Розовое, чуть припухшее, блестящее от ее сладких соков, которые мне хочется слизать. Так я и сделаю.
Дразню языком ее клитор, получая в ответ нежные стоны, и тихий шепот любви. Провожу по губам, засасывая сначала одну, потом вторую. Это нечто невероятно мягкое, такой мягкости я еще не встречал. Сильно трахаю ее языком, стараясь пробраться в самые глубины ее женственности. Она кричит, полностью готовая улететь второй раз. Сейчас, детка, на этот раз вместе со мной!
Дразню ее головкой, размазывая свою смазку по ее сокам. Вижу, как она сводит бедра в предоргазменном порыве.
Нет, детка еще рано! Мы должны добраться до вершины вместе!
Ввожу в нее член, нависая, глядя прямо в глаза.
— Я люблю тебя. Ты просто охренительно ощущаешься там, внутри.
— Ты тоже ощущаешься просто волшебно! Ты такой большой там…
— А ты такая узенькая… Маленькая, сладкая дырочка…
Вгоняю член до упора с каждым словом. Я готов быть в ней вечно. Похоронить себя в этой крохотной сахарной киске.
Долблюсь усиленно, потом выхожу, переворачиваю ее на живот. Провожу пальцем по сморщенному колечку ануса.
— Могу поспорить, что тут ты все еще девочка?
— Да… я… Я хочу, чтобы ты… Если ты хочешь я готова.
— Очень хочу, но не сейчас. Мне надо будет тебя подготовить!
Нагибаюсь, целуя ее в эту милую дырочку, и снова со всей дури загоняю член. Блин, я знаю, что ей немного больно, но просто нет сил сдержаться.
Она кричит, и просит меня продолжать еще сильнее. О, детка, меня не надо просить, я готов!
Мы покрываемся потом, у нас не остается сил ни на какие слова. Я еще несколько раз меняю позу, наконец, зависаю над ней, раздвигая ее ноги широко, глядя ей прямо в глаза, массируя большим пальцем клитор.
— Скажи, что ты моя! Что есть только я! И все! Больше никого!
— Только ты! Ты!
И мы кончаем вместе, сливаясь в огненном поцелуе.
Я выжат как лимон. Но мне охренеть как хорошо. Я, твою мать, словно приехал домой, после долгого, тяжелого путешествия. И моя дом — это она, просто она, моя Женя.
Думаю, очень скоро — моя жена!
Глава 56. Он
Я снова сделал это. Женя лежит рядом, совершенно без сил и да — она снова теряла сознание. Как же это заводит! И как же мне нравится, когда она кричит, срываясь на хрип и я чувствую ее удовольствие, которое пробирает меня доставая до каждой клеточки!
С ней у меня не один оргазм, а сразу два. Сначала я переживаю то, как это переживает она — ее дрожь, ее судороги, сокращение мышц, поток гормонов в крови. А потом уже взрываюсь сам — тоже не сдерживая стон — так охренительно это ощущается.
В этот раз я придержал себя специально, чтобы прочувствовать каждое мгновение ее удовольствия, а потом, когда она потерялась в своем блаженстве продолжал вколачиваться в нее, обмякшую, слабую, беспомощную. Нет, я не садист какой-нибудь, но… Мне это офигеть как понравилось. Я врубался в ее киску, наверное, еще целую минуту, наслаждаясь видом ее расслабленного тела.
После она ненадолго пришла в себя, сказала, что любит меня и провалилась в сон.
А мне не спится, у меня, как ни странно, наоборот небывалый прилив сил и энергии.
