— Разве?
— Почему ты одна?
— А с кем я должна быть?
— Я просил тебя приехать с дочерью.
— Я не думаю, что ей стоит встречаться с тобой сейчас.
Он молчит, сидит опустив голову.
— Женя. Ты… давно была на могиле у мамы?
Я обескуражена его вопросом. И он спрашивает меня об этом?
— Нет. Я была там три недели назад. Принесла цветы. За памятником ухаживают.
— Да, я распорядился.
Какой молодец. Он распорядился.
— Давай к делу, отец. Чего ты хочешь?
— Я узнал, что ты живешь с Устюговым. Это правда?
— Нет. Я не живу с Устюговым. Я собираюсь замуж за Алексея Устюгова. Это правда.
— Ты знаешь о моих делах с его отцом?
— Да, я в курсе.
— И он женится на тебе?
— Представь себе, да.
— А ты в курсе, что его компанию хотят подставить?
А вот это весьма интересно, откуда, отец?
— Мы не говорим о делах компании.
— Очень жаль, что твой жених не поставил тебя в известность. Кажется, и он, и его отец считают, что к утечке информации причастна именно ты.
— И что?
Изо всех сил стараюсь сохранить спокойствие.
— Ты спрашиваешь, что? Они вышвырнут тебя из дома, вот что. С позором.
— Это все, что ты хотел сказать?
— Женя. Я переживаю за тебя.
— Поздно, папа. Нужно было переживать два года назад.
Да уж, отец! Мне есть что тебе предъявить! Если ты знал о все правду о Власове, почему не рассказал? Почему повел себя так? Почему посчитал, что если я тебя не послушала один раз, то нужно сделать все, чтобы я оступилась? Да, я любила его, сильно! Но… это не значит, что я не послушала бы советов! Может, я была бы более осторожна.
— Я… Я очень виноват перед тобой. Я не думал, что все зайдет так далеко. Я занимался своими проблемами, и…
И зачем мне сейчас знать об этом? Сейчас мне уже все равно. Только коробит от его слов о том, что Алекс вышвырнет меня из своей жизни.
— Отец, если это все, то я поеду. Меня ждет дочь.
— Подожди. Не все. Я хотел… В общем, тебе снова открыт доступ к твоему фонду. Я увеличил его. Думаю, этих денег тебе должно хватить надолго, ну… я знаю, у тебя всегда были довольно скромные запросы.
Да уж. Не то, что у некоторых. Но я не хочу вспоминать о второй жене отца. Даже мысленно произносить ее имя. Хочу сказать, что деньги мне не нужны, но он продолжает говорить.
— Наш дом. Он твой. Я не продавал его. Просто… сдал на время. Но теперь все документы оформлены на тебя. Косте я передал квартиру. Впрочем, ему есть где жить.
Хочется просить, к чему этот аттракцион неслыханной щедрости.
— Я болен, Женя. Наверное, ты уже заметила. Я через несколько дней улетаю в Израиль, ложусь в клинику. Там сделают операцию. Надеюсь, выиграю еще пару лет жизни.
Мне больно слышать это. Несмотря ни на что больно. Он мой отец. Я… когда-то очень сильно любила его.
— Тебе нужна помощь?
— Ты предлагаешь помощь?
— Ну… может, тебе что-то нужно. Ты летишь один?
— Да. Я… мы развелись.
Почему-то это было ожидаемо, учитывая состояние отца.
— На самом деле… Может быть я и не полечу в Израиль. Смысл? Ну, сделают операцию, а дальше что? Зачем…
Я поняла, что он хотел сказать. Зачем жить?
— Я не смог в свое время помочь твоей матери. Несправедливо будет если я…
Я кладу ладонь на его руку.
— Папа, тебе надо ехать. Если есть шанс…
— Зачем?
Он смотрит мне прямо в глаза и я понимаю, о чем он говорит.
— Потому, что у тебя есть внучка, которую ты никогда не видел.
Я слышу шум у входа, поворачиваю голову — в дверном проеме стоит Алекс.
— Женя?
Он шагает ко мне, я встаю и падаю в его объятия. Плачу. Просто не могу сдержать слез.
— Что вы ей сказали? Почему она плачет?
Я прижимаюсь к нему, хочется просто впечататься в его сильное тело.
— Что, малышка?
— Я люблю тебя. Ты… посидишь с нами немного? Мы еще не договорили…
Глава 81. Женя
Мы выходим из ресторана вместе. Отец, я и Алекс. Летние сумерки уже накрыли Москву. Народу на бульварах достаточно много — погода располагает к прогулкам.
— Женя, я пока остановился в гостинице, дом приводят в порядок, но… надеюсь, что перееду дня через два. Я могу пригласить вас в гости?
Я смотрю на Алекса. Не потому, что он будет решать поеду я в свой родной дом или нет. Просто я хочу, чтобы он поехал со мной. Уголок его рта чуть приподнимается — я все читаю по его глазам.
— Мы приедем, пап.
— Ты привезешь девочку? …Ульяну?
— Привезу, конечно. Мы привезем.
Я понимаю, что папе хочется обнять меня, но он боится. Боится, что я его оттолкну. Но… Эти несколько часов все изменили. Я сама шагаю к нему. Да, конечно, я отдаю себе отчет в том, что как раньше уже не будет. Но… Мне жаль отца. Сейчас он не выглядит хозяином жизни. И, возможно, понимает, что после смерти мамы его жизнь встала не на те рельсы.
— Когда ты должен лететь в Израиль?
— Через семь дней. Еще нужно сделать несколько исследований и сдать анализы.
— Если нужна будет моя помощь…
— Спасибо.
Подъезжает машина — я узнаю водителя, который работал когда-то у папы.
— Вас подвезти?
— Нет, спасибо, мы прогуляемся. — Алекс обнимает меня за плечи.
Отец протягивает ему руку, они прощаются. Я снова шагаю к отцу, чтобы обнять.
— Я люблю тебя пап.
— Я люблю тебя, принцесса.
Глаза на мокром месте. Он всегда говорил так раньше. Часто укладывал меня спать, читал сказки, и каждый раз, укутывая одеялом повторял — Я люблю тебя, принцесса.
Авто отъезжает, я поднимаю голову, чтобы слезы не катились по щекам.
— Малышка моя…
Мне сложно рассуждать о том, права ли я, что так быстро забыла все обиды. Конечно, до конца я все-таки его не простила. Но… Я не могу сейчас поступать иначе. Просто с ужасом думаю о том, чем может закончиться его визит в Израиль.
Нет. Не думать. Не представлять. Даже мысли не допускать!
— Пойдем? — Алекс обнимает меня за талию.
