Другие «дела», заведенные Кан Шэном
Анализируя документы по делу Кан Шэна и основываясь на уже упоминавшемся выступлении Ху Яобана по его делу из 14 основных тягчайших преступлений, предъявленных Кан Шэну, одним из самых серьезных были девятое и десятое обвинения, гласящие: «В период „культурной революции“, являясь „черным советником“ и палачом у „банды четырех“, сфабриковал дела о так называемых предателях и спецагентах. В эти годы вред от его деятельности был наибольшим, яд проник очень глубоко, страна подверглась величайшим разрушениям.
Создав тайную полицию, Кан Шэн подрывал социалистическую законность, попирал Конституцию и партийную дисциплину, за спиной Председателя Мао и ЦК партии прибрал к рукам Отдел по охране ЦК и Госсовета, организовывал мобильные отряды действия спецслужбы, тайно учредил камеры пыток, в широких масштабах практиковал вынуждение к признанию, доносы, установил слежку за пролетарскими революционерами старшего поколения, руководителями партии, включая Председателя Мао и премьера Чжоу».
По китайским данным, в 60-е годы Кан Шэн учредил пункты секретной агентуры в 54 важнейших городах страны, каждый пункт находился под непосредственным контролем его доверенного лица, которое отвечало за сбор информации об ответственных работниках партии, и в любое время докладывало Кан Шэну. Кан Шэн имел нескольких секретарей, 10 с лишним связных. С 1969 по 1975 гг. Кан Шэн потратил 230 млн. юаней государственных денег, чтобы через внешнеторговые организации тайно приобрести за границей шпионское оборудование. Из Китая поступала информация, что даже за Председателем Мао, Председателем ВСНП Чжу Дэ, премьером Чжоу Эньлаем, заместителем премьера Дэн Сяопином велась слежка, якобы были направлены специальные люди для установки подслушивающих устройств в кабинете и канцелярии Мао Цзэдуна и премьера Чжоу. Трудно со стопроцентной достоверностью утверждать, были ли установлены подслушивающие устройства в кабинете и канцелярии Мао Цзэдуна, но что у Чжоу Эньлая стояли подслушивающие устройства — это реальный факт. Весной 1974 г. в советском посольстве в Пекине автор разговаривал с советскими дипломатами, встречавшимися с Чжоу Эньлаем по своим делам, и они подтвердили, что в кабинете премьера на столе во время их бесед с Чжоу Эньлаем стоял микрофон, прикрытый носовым платком. В КНР рассказывали, что когда Чжоу Эньлай в последние годы жизни заболел и находился в больнице, он как-то в шутку сказал маршалу Е Цзяньину: «Там мне жить стало невмоготу, осталось лишь спрятаться в больнице, по крайней мере, в больнице я могу говорить то, что хочу».
Серию крупных «дел» Кан Шэн совместно с Цзян Цин провел в некоторых регионах страны.
Так, во Внутренней Монголии они сфабриковали три крупных дела: об «Антипартийной предательской клике Уланьфу», «Февральском противотечении во Внутренней Монголии» и «Новой народной партии Внутренней Монголии». 4 февраля 1968 г. Кан Шэн утверждал, что «до сего дня Народная партия Внутренней Монголии ведет подпольную деятельность, не надо бояться, следует начать расширять рамки вытаскивания на свет» членов этой партии, он заявил, что в «войсках также есть Народная партия Внутренней Монголии и это вопрос слишком серьезен»
[544]. Кан Шэн утверждал, что во Внутренней Монголии «еще очень много врагов, имеются советские спецагенты, имеются монгольские ревизионисты, имеются японские шпионы, а также представители Маньчжоу-Го, Фу Цзои».
Были использованы два анонимных письма, на основе которых и были сфабриковали обвинения, где говорилось, что «бывшее руководство автономного района Внутренняя Монголия планировало создание новой революционной партии, которая выдала бы Китай врагу». Только по третьему делу проходили несколько сотен тысяч человек членов КПК, кадровых работников, преследованию подверглись 346 тыс. человек, из них 16 тыс. 222 человека погибли в результате преследований. Кан Шэн лично подписал смертный приговор 839 ни в чем не повинным кадровым руководящим работникам
[545].
Сотни людей проходили по так называемому делу «Дунбэйской банды» в провинции Ляонин. К «делу» привлекли лиц, прямо или косвенно участвовавших в составлении в 1946 г. петиции на имя Чан Кайши, в которой содержалось требование об освобождении организаторов известного «сианьского инцидента» гоминьдановских генералов Чжан Сюэляна и Ян Хучэна. Среди проходивших в 1968 г. по этому «делу» были бывший заместитель губернатора провинции Ляонин, заместитель Председателя провинциального комитета НПКСК Чэнь Сяньчжоу, бывший заместитель командующего Ляонинским военным округом Чжао Чэньцзинь и многие другие. Осенью 1978 г. по данному «делу» были реабилитированы 90 человек
[546].
Приложил руку Кан Шэн и к «чисткам» в структуре Академии наук Китая. По данным, опубликованным в газете «Гуанмин жибао», в период «культурной революции» подверглись преследованию более трех тысяч научных сотрудников Академии наук. Более 100 человек были объявлены «идущими по капиталистическому пути», более чем 60 ученым навесили ярлык «проводников влияния реакционной науки», а более 70 сотрудников были заклеймены как «современные контрреволюционные элементы». Кроме того, свыше 1300 человек были обвинены в принадлежности к «агентуре спецслужб» противника
[547].
По официальным данным, подверглись репрессиям более 2600 работников литературы и искусства, известных писателей и драматургов. Только в сфере образования по 17 провинциям и городам были ошельмованы более 142 тыс. кадровых работников и преподавателей. Свыше 53 тыс. работников сферы науки и техники подверглись репрессиям
[548].
Был дискредитированы и подверглись репрессиям 674 профессора и доцента 14 медицинских вузов, непосредственно подчинявшихся министерству здравоохранения, из них более 500 человек погибли. Кан Шэн с Цзян Цин попытались начать «дело» против лечащего врача Мао Цзэдуна Ли Чжисуя и его жены Лилиан. Кан Шэну известно было, что Лилиан служила как у британцев, так и у американцев, кроме того, она имела родственников на Тайване. Этого было достаточно, чтобы открыть «дело». Ли Чжисуй в связи с этим также подозревался как «контрреволюционер». Все материалы на них Кан Шэном и Цзян Цин были переданы Ван Дунсину, который заявил им, что личный врач Мао Цзэдуна «уже просвечен со всех сторон», и «ничего серьезного за ним не числится»
[549].
Под большое сомнение Кан Шэном и его единомышленниками была поставлена прошлая работа с китайскими эмигрантами «хуацяо» на территории 19 провинций и городов Китая. Под «жернова» «культурной революции» попало в связи с этим более 13 тыс. человек, 381 из них скончались в результате репрессий, в том числе руководитель Комитета по работе с китайскими эмигрантами при Госсовете КНР Фан Фан
[550].
