Дональд, четвертый ребенок и второй сын супружеской четы, родился в 1946 году, одновременно с появлением у Фреда планов строительства нового дома для семьи. Он приобрел земельный участок площадью в половину акра сразу за домом на Wareham Road, расположенным на холме с видом на Midland Parkway, – широкую, обсаженную деревьями автомагистраль, которая проходит через весь район. Когда дети узнали о предстоящем переезде, то шутили, что им не придется нанимать грузовик: они могут просто скатить весь свой скарб вниз по склону холма.
Дом площадью более четырех тысяч квадратных футов был самым впечатляющим особняком в округе, но все же меньше и не настолько помпезный, как многие усадьбы, возвышающиеся на холме в северной части района. Расположенный на самом высоком месте участка, в послеобеденное время Дом отбрасывал тень на широкие, вымощенные плитами дорожки, ведущие с улицы к парадному входу, которым мы пользовались лишь по особым случаям. Декоративные фигурки в виде жокеев
[9], напоминающие о расистской эпохе «Законов Джима Кроу»
[10], вначале перекрасили в розовый цвет, а потом заменили цветами. Фальшивый фамильный герб на фронтоне над главным входом остался нетронутым.
Хотя со временем Куинс станет одним из самых мультикультурных районов на планете, в сороковых годах, когда мой дед купил эту землю и построил величественный дом из красного кирпича в колониальном стиле с двадцатифутовыми колоннами, его население на 95 процентов состояло из белых. В Jamaica Estates, где проживали представители верхушки среднего класса, население состояло исключительно из белых англосаксов. Когда в 1950-х годах в этот район переехала первая итало-американская семья, Фред был шокирован.
В 1947 году Фред приступил к осуществлению на тот момент важнейшего крупномасштабного проекта своей карьеры: комплекса Shore Haven в районе Бенсонхерст, Бруклин, состоящего из тридцати двух шестиэтажных жилых домов и торгового центра на площади более тридцати акров. На этот проект FHA выделила льготное финансирование в сумме 9 миллионов долларов, которые выплачивались непосредственно Фреду. Схожим образом и Дональд в будущем будет наживаться на налоговых льготах, щедро предоставляемых ему как городом, так и штатом. Будущие съемщики 2201 квартиры этого комплекса относились к социальной прослойке, которую Фред раньше называл «нездоровой», считая, что достойные люди живут только в собственных квартирах или домах на одну семью. В прошлом он специализировался именно на такой застройке, но 9 миллионов долларов – очень убедительная сумма. Примерно тогда же стало очевидно, что состояние Фреда лишь продолжает расти, и они с матерью создали трасты в пользу его детей, призванные вывести деньги семьи из-под налогообложения.
Правивший дома железной рукой, деспотичный Фред очень умело кланялся и приседал перед более могущественными и влиятельными людьми. Я не знаю, как он приобрел этот навык, но впоследствии Фред передал его Дональду. Со временем он установил контакты с лидерами отделения Демократической партии в Бруклине, политической машиной штата Нью-Йорк и представителями федеральных властей. Многие из этих людей были ведущими игроками в секторе недвижимости. Если для получения льготного финансирования нужно подлизываться к местным политиканам, влияющим на принятие решений в FHA, значит, так тому и быть. Он вступил в элитарный пляжный клуб, расположенный на южном побережье Лонг-Айленда, а позднее в North Hills Country Club. И тот, и другой он считал отличным местом для того, чтобы развлекать, впечатлять и заводить знакомства с людьми, способными направить государственные деньги в его бизнес. Примерно тем же в 1970-х годах занимался и Дональд в Le Club Нью-Йорка и в гольф-клубах по всей стране.
Поговаривали, что ради собственного спокойствия Фред тайком сотрудничал с мафией; позднее то же самое приписывали и Дональду с его Trump Tower и казино в Атлантик-Сити. Когда Фред получил финансирование FHA на еще один свой девелоперский проект, Beach Haven, стало очевидно, что его стратегия строительства на дармовые деньги налогоплательщиков работает просто блестяще. Этот жилой комплекс на Кони-Айленд, занимающий территорию площадью сорок акров и состоящий из двадцати трех зданий, принес ему 16 миллионов долларов чистой прибыли.
Хотя бизнес Фреда был построен во многом за счет государственного финансирования, налоги он платил неохотно и делал все, чтобы от них уклониться. На пике роста своей империи он не тратил ни цента без необходимости и никогда не залезал в долги (этот принцип не распространился на его сыновей). Фред, чье мировоззрение сформировалось под воздействием Первой мировой войны и Великой депрессии, владел своими объектами недвижимости без каких-либо юридических или финансовых обременений. Прибыль от арендной платы, которую получала его компания, была огромной. Для человека с состоянием такого уровня Фред, чьи дети говорили, что он был скуп как дядюшка Скрудж, вел относительно скромный образ жизни. Несмотря на уроки фортепиано и частные летние лагеря – в соответствии с его представлением о том, что ожидается от человека его общественного положения, – два его старших ребенка росли, чувствуя себя «белыми бедняками». Мэриэнн и Фредди пятнадцать минут шли пешком до бесплатной государственной школы № 131, а когда хотели отправиться в город, как все живущие в отдаленных районах Нью-Йорка называют Манхэттен, садились на метро. Безусловно, они не были бедными – и, если не считать недолгих затруднений после смерти его отца, Фред тоже никогда не был.
Состояние Фреда давало ему возможность жить где угодно, но он провел большую часть своей взрослой жизни менее чем в двадцати минутах ходьбы от того места, где вырос. За исключением нескольких выходных, проведенных с Мэри на Кубе в ранние годы их брака, он никогда не покидал страну. По завершении проекта в Вирджинии он даже из Нью-Йорка выезжал крайне редко.
Его бизнес, при всем размахе и доходности, выглядел столь же провинциально. Число зданий, которые находились в его владении, приближалось к пятидесяти, но сами строения были относительно малоэтажными и однотипно утилитарными. Его владения оставались почти исключительно в пределах Бруклина и Куинса. Для него Манхэттен с его роскошью, блеском и разнообразием был каким-то другим континентом; правда, в те далекие годы действительно могло показаться, что это недосягаемый другой мир.
К тому времени, когда семья переехала в Дом, все в округе знали, кто такой Фред Трамп, и Мэри наслаждалась ролью жены богатого и влиятельного бизнесмена. Она с головой погрузилась в благотворительную деятельность, включая организацию Women’s Auxiliary при больнице Jamaica, а также Jamaica Day Nursery, председательствуя на официальных обедах и посещая мероприятия по сбору средств со строгим дресс-кодом.
