– Давай, – Зимин набулькал коньяка себе и мне. – Для нервов полезно.
– За то, чтобы долететь туда, куда мы направляемся, – произнесла Марина, поднимая бокал с вином.
– Тогда уж лучше за то, чтобы там хорошо приземлиться, – скорректировал я ее тост.
– Оба неправы, – Зимин подцепил зубочисткой ломтик лимона. – За то, чтобы обратно вернуться.
И мы выпили.
– А что, может случиться так, что мы все останемся там? – изумилась Танюша. – Я больше чем на две недели не могу, у меня потом преддипломная начнется.
– Тебе беспокоиться не о чем, – заверил ее Зимин. – Можешь мне поверить. Кто-кто, а ты точно вернешься домой. Причем целой и невредимой, это я тебе гарантирую.
Танюша явно начала нервничать. Ее можно понять – нанималась она в переводчицы к респектабельной даме, которая не вызывала никаких опасений. И тут – на тебе. Странные попутчики, странные разговоры. При таких раскладах любой человек душевный покой потеряет.
– Не психуй, – сказал я, развернул шоколадку и протянул ей. – На, погрызи, успокаивает. Прага – не Мельбурн, туда лететь всего ничего, пара часов. Сейчас мы еще выпьем, потом нас покормят – и все, мы на месте.
– Да меня не полет беспокоит, – жалобно сказала девушка, хлопая ресницами. – Я ничего не понимаю.
– Ну-у-у-у, – протянул я и цапнул бокал, который вновь наполнил Зимин. – Это нормально. Я давно уже потерял нить событий, потому в нужные моменты просто поддакиваю или говорю: «Вот-вот». И ничего, вот сижу здесь, пью коньяк. Так что – не переживай.
– Нагло врет, – заявил Зимин, чокаясь со мой. – Все он понимает. И много чего знает. Причем многое из того, что он знает, следовало бы рассказать и нам, но этого наш друг Киф не делает. Несомненно, исключительно из-за нехватки времени или рассеянности. Например – почему вчера… Хотя нашим дамам наверняка это неинтересно. Пойдем-ка вон туда, пошепчемся.
Марина хотела что-то сказать, скорее всего – возразить, но Зимин уже встал, прихватил бутылку и направился к креслам, расположенным у самой стены небольшого, по сути, салона бизнес-класса.
– Скажи мне, дружище Киф, – задушевно спросил у меня он, как только мы сели в кресла. – Что это вчера случилось с троллями на плато Фоим? Отчего они воспылали к тебе любовью? Это, знаешь ли, противоестественно. Тролли – и кого-то не сожрали. В первый раз вижу такую доброту от этого племени.
– Да по той же, что в свое время мне темные дварфы помогли, – на голубом глазу, даже не моргнув, ответил ему я. – Страннику спасибо.
А что теперь врать? Если уж попал – так попал, все равно до правды докопаются. И если во лжи уличат, то только хуже будет. Я это еще вчера просчитал, потому к данному вопросу был готов. Правда, с темными дварфами все случилось немного по-другому, я там предмет активировал, но и на этот счет у меня заготовочка имелась.
– Ну вот, я же говорил, – Зимин удовлетворенно хохотнул. – А Костик мне: «Это какой-то глюк, надо программный код проверять». Меня не проведешь.
– А кто тут кого проводить собирался? – даже вроде как обиделся я. – И в мыслях не было. К тому же это получилось полностью случайно. Если бы знал, что так все сложится, то и к помощи наемников прибегать не стал, нафиг они мне тогда бы сдались? Когда тот здоровенный тролль на меня упал, а потом проявил дружелюбие, то я сам крайне удивился. Потом понял – он каким-то образом учуял, мы со Странником не враги.
– Учуял он, – Зимин помрачнел. – Это в игру Ставрос, паскуда, заложил. Почти все темные расы, за редким исключением, автоматически считают Странника своим повелителем. Нет, ему, конечно, тоже надо что-то делать для укрепления авторитета – репутацию зарабатывать, какие-то задания выполнять. Но при этом они изначально расположены к нему, а это серьезный благоприятный фактор. Уж как мы только ни пытались программу скорректировать – и все без результата. Есть только два варианта, и оба практически невозможно реализовать. Первый – откатить игру к тому моменту, когда изменения Ставроса вступили в действие. Второй – полностью заменить ядро программы.
– Я не специалист, но сдается мне, что оба варианта ведут к тому, что может накрыться сама игра, – уставился я на собеседника. – В первом случае, с прогрессом всех игроков за длительный период, во втором – вообще. Или это не так?
– То-то и оно, что так, – Зимин снова взялся за бутылку. – Нет, наши умники говорят, мол, можно что-то сохранить, потом все откатить, а после на откаченное по новой сохраненное залить. Но при этом у них вид достаточно неуверенный, а в голосах сомнение есть. Я распорядился, чтобы они это в тестовом режиме проделали и результат мне показали, так они глаза отводят. Оказывается – они до этого и без моей команды додумались.
– И что? – с интересом спросил я.
– А ничего, – Зимин аппетитно выпил. – Все просто не работает. Какой-то там конфликт происходит у игры внутри. Хотя даже случись такое, что все удалось довести до ума, то все равно Старик не дал бы нам этого сделать.
– Почему? – изумился я.
– Тоже конфликт получился бы, – Зимин снова взялся за бутылку. – И тоже в каком-то смысле внутри. Правда, уже не игры.
– Дела, – дипломатично заметил я, догадываясь, о чем идет речь.
– Они, – вздохнул Зимин. – Вот и выходит, что лучше пусть остается все как есть, чем мы начнем что-то менять. Лучшее – враг хорошего. Слишком много всего на кон поставлено, и эксперименты тут ни к месту. Да и толку в них? С того момента, как выяснилось, что именно происходит, всем понятно – самым разумным и действенным решением будет все начать с самого начала. То есть – вернуться на точку «зеро». Убить игру и воскресить ее снова, с нулевой точки. Только это даст гарантию того, что будут уничтожены все последствия вмешательства Ставроса.
– Плохая идея, – я недоверчиво посмотрел на Зимина. – Очень плохая. С одной стороны, вы игру этим воскресите, с другой – убьете ее нафиг.
– Вот то-то и оно, – Зимин протянул руку и потрепал меня по голове. – Кто нам даст такое сделать? Да и не так все страшно. Это все муторно, это привносит в нашу работу некий дискомфорт и элемент непредсказуемости, но не страшно. Ну да, есть теперь в игре «мертвые зоны», которые нам неподконтрольны. Что еще? Иногда вылезают какие-то квесты, о которых мы понятия не имели, это вообще пустяки, тем более что они не массовые, а скрытые, их еще поди возьми. Изменился ряд старых квестов, но опять же не простых, а редких, которые не всякому игроку по зубам. Все это неприятно, но не смертельно. А что до Странника – раньше или позже мы его все равно прищучим, никуда он, сволочь такая, не денется.
– Наделал делов этот Ставрос, – заметил я. – Наворотил, понимаешь.
– Он был гений, – печально сказал Зимин. – Из тех, что человечество рождает не каждый год и даже не каждый век. И у него были обычные для гениев недостатки – гипертрофированное ощущение того, что именно он сам выбирает ту дорогу, по которой идет в этой жизни, и уверенность в том, что все получится именно так, как он задумал. Гении в большинстве своем наивны как дети, это их слабое место. Вот, в результате, все и вышло как обычно.
