Король пожаловал им то, что было гораздо ценнее, — жизнь, назначив герцога вечным хранителем чаши. Да и не было нужды на тот момент истреблять всех фей. Среди злобных тварей, отравленных ядом вседозволенности и роскоши, попадались и истинные чаровницы, еще помнящие, для чего Мать Природа их создала.
Именно так герцог де Зентье думал тогда.
Абсолютно противоположное мнение сложилось у него спустя три года нескончаемых покушений. Сейчас он искренне жалел, что не разобрался с каждой, не стер фей, будто их и не существовало. Он даже был готов к тому, что Мать Природа отвернется от него, лишив сил, но лучше так, чем жить в постоянном страхе.
Не за себя.
За дочь.
А теперь еще и за Сандру.
Настольное зеркало пошло серебряной рябью. Сжимал и разжимал пальцы, ожидая, пока Алдрид выйдет на связь. Сегодня феи подобрались слишком близко. Настолько близко, что каждый его неосторожный шаг мог стоить жизни Анги или Сандре. Чувствовать себя беспомощным герцогу совершенно не понравилось.
— Удалось что-нибудь узнать? — спросил Себастьян, не утруждая себя приветствиями.
Мужчина уже сотню раз пожалел, что отправил верного друга в столь длительное путешествие, но доверить это дело кому-то другому просто не мог.
— Увы, но ответ все тот же. Несколько лет назад Алдийские словно в воду канули. О них ничего неизвестно ни на дальних островах, ни у наших соседей. Есть версия, что корабль, на который они сели, был захвачен пиратами, но в дальнейшем это судно так и не появилось ни в чьих водах.
— Но Сандра говорила о родителях… — размышлял герцог вслух, задумчиво глядя в окно.
— Возможно, они так и не сели на этот корабль. Думаю, обо всем этом лучше всего спросить у нее. Конечно, я могу еще поискать…
— Нет, — оборвал Себастьян чужую речь. — Ты нужен мне здесь. Король требует незамедлительной свадьбы, но даже не это главное.
— Что ты придумал? — насторожился Алдрид, который своего подопечного знал как облупленного.
— Ничего нового. Лишь то, что давно стоило сделать. Возвращайся. И да, мне нужна синь-трава. Много синь-травы.
— Хочешь перетравить всех фей?
— Только так моя дочь сможет жить спокойно, — голос герцога был холоден и полон решимости.
— А ты?
— А что я? У Анги останется Сандра, да и ты не бросишь…
— Никогда не любил в тебе эту черту, — кривовато усмехнулся камердинер, настраивая портал.
— Какую? — спросил Себастьян, позволяя порталу открыться в кабинете.
— Всегда поступать правильно, — ответили уже рядом.
Изображение в зеркале пропало, а герцога де Зентье ждал ужин. Тот самый ужин, который должен был расставить все точки над «и».
Глава 17
— Знаешь, Сандра, любовь — это самое страшное, что есть в жизни, но одновременно с этим самое прекрасное чувство. И… Я не хочу тебя любить. Но люблю. И отпустить от себя уже не смогу.
Странные слова. Странные чувства.
Вот так мне еще ни разу в жизни не признавались в любви. Эмоции смешались. Должна была бы радоваться, но отчетливо ощущала обреченность, с которой герцог все это произносил.
Не понимала. Не понимала его чувств, не представляла, чего ожидать. Все мое возможное будущее сейчас замерло под огромным знаком вопроса. Растеряна, испугана, насторожена. Именно так я себя ощущала и не зря. Все то, что я услышала в дальнейшем, напрочь разбивало хрустальный замок, который мы еще даже не начали строить.
— Прежде чем ты скажешь хоть что-нибудь, я хотел бы поведать тебе одну историю. — Прижавшись губами к тыльной стороне моей ладони, мужчина поднялся и отошел к окну, за которым скрывался вечер.
Белоснежные хлопья снега неспешно падали прямо с потолка, оседая на темные волосы и плечи мужчины, скрытые синим камзолом. Где-то там зажигались огни ночного города, текла размеренная, привычная жизнь, от которой я была далека.
Каждое слово, произнесенное герцогом, забивало очередной гвоздь в крышку моего личного гроба.
Когда желание вернуться домой стало неприоритетным?
Не могла сказать, но лучше бы я действительно вернулась домой, потому что рассказать правду после услышанного от Себастьяна — все равно что подписать себе смертный приговор.
Я не знала, даже не могла предположить причины конфликта между герцогом и феями. Мне все это время казалось, что дело именно в этой чертовой чаше, которую матушка Тез так сильно желала получить обратно.
Не представляла, как это — спустя шесть лет очнуться от чар и понять, что тобой и твоей жизнью все это время умело манипулировали. Хотя почему не представляла? Мой супруг поступил ровно так же, только в отличие от меня герцог выжил и взял все в свои руки, а я — глупая, наивная, доверчивая дура — оказалась здесь.
Теперь я хотя бы осознавала, почему мы до сих пор топтались на месте. У меня были свои причины — как минимум понимание того, что я должна буду вернуться домой, а герцог…
Трудно отпустить себя, когда за плечами подобный опыт. Трудно вообще верить женщинам, если каждая из них может оказаться пособницей фей. Прямо как я, при всем моем отрицании и желании поступить правильно. А ведь именно я и отдала этим чертовым сектантам эту чертову чашу.
— Я даже представить не могу, что чувствовала Ангилия, — прошептала я, осторожно приближаясь к герцогу.
Себастьян так и стоял у окна. Чувствовала, что лучше его не жалеть — мужчины вообще не терпят жалости, но обнять его мне никто не запрещал. Просто для того, чтобы показать, что я не считаю его монстром. Да, он мог сделать и другой выбор, но люди…
Гралья была настоящим чудовищем, если позволяла себе все то, о чем рассказал герцог. Странно, но его словам я поверила сразу. Наверное, просто хотела верить, что так все оно и было. Да и феи ко всему прочему вызывали у меня только негативные эмоции.
— Анги никогда не воспринимала Гралью как мать. Рядом с ней с самого рождения находились я и Алдрид. Ну и нескончаемый поток нянь, — положил он ладони поверх моих рук, лежащих у него на животе, чуть сжимая пальцы. — Ей просто некогда было заниматься дочерью. Да и особого желания никогда не возникало. Ее интересовала власть — повсеместная, абсолютная.
— Прости, что по моей вине забрали чашу. Анги привела меня в это место, и мне показалось логичным пойти именно туда… — покаялась я, остро чувствуя вину.
— Не говори глупостей. Твоей вины в этом нет. Да и забрали из парка лишь бесполезную копию.
— Как копию? — не сдержала я изумления.
— Вот так. Таких копий на территории замка огромное множество. Увы, они это очень скоро поймут.
Ужина как такового не получилось. Остро чувствовалось что-то гнетущее, но озадачило меня даже не это. Обернувшись, Себастьян произнес то, что неожиданно всколыхнуло во мне самую настоящую обиду. То, что задело меня до глубины души, поражая.
