Женщины могут быть не только красивыми, но и коварными.
* * *
Утром я проснулась от грохота и шума, что разносился по всей спальне. Чуть было не вскрикнула, когда увидела перед собой деревянное полотно. Спросонок не сразу сообразила, где именно нахожусь, но спустя пару секунд вспомнила абсолютно все.
Выбираться из-под кровати было стыдно и как-то неловко. В комнатах явно кто-то был, кого отправили убрать учиненный разъяренным императором бардак. Могла бы дождаться, пока все уйдут, но правда в том, что от обязанностей своих при дворе я не отказывалась. Император пригрозил расправой моей семье только в том случае, если я покину дворец, но в его словах не было и намека на то, что он совершит обещанное, если я не стану его фавориткой.
И да, он самолично вчера предоставил мне выбор. Я его сделала, а значит, должна была торопиться в покои Ее Величества.
Только я собиралась выбраться из-под кровати, как услышала то, что совсем не предназначалось для моих ушей:
— Смотри, здесь монеты лежат! — раздался шепот. — Целых два мешка! И брошки!
— Не трогай! — строго одернула служанку Гела. Этот голос я запомнила отлично.
— Да кто ж узнает? — вопросила первая девушка. — Подумают, что леди эта вместе с собой все утащила. Да и тут за диваном не видно было. Явно Его Величество вчера скинул на пол и даже не заметил. Давай заберем?
— Ты захотела лишиться работы? Не твое — не трогай.
— Да никто не узнает, Гела! Здесь ведь целое состояние! И потом Его Величество так пьян был к утру, что и не вспомнит ни о чем. Ты посмотри, как разнес здесь все! Ничего целехонького не осталось, кроме кровати! А все из-за леди этой. И весь дворец из-за нее перевернули с ног на голову. А убирать все кому? Нам! Так разве ж не достойны мы платы за свои труды?
— Ты мне зубы-то не заговаривай. Убирайся давай.
— Ох, Всевышний! — закричала молоденькая служанка, едва я вместе с подушками и одеялом выползла из-под кровати. — Живая!
— Вена! — прикрикнула на девушку Гела, глядя на меня без какого-либо удивления. — Простите, Ваша Светлость.
— И вам доброго утра, — отряхнулась я, бросая свою ношу на кровать, которая действительно невероятно каким образом уцелела в этом ужасе.
Гостиная полностью была разгромлена, как если бы на нее совершили набег воришки. Комод оказался перевернутым, диван — разрубленным надвое, все вазы — разбитыми на осколки, а цветы — затоптанными.
Кресла — от них остались только деревяшки. Стол — увы, теперь лежал без стеклянной столешницы. Тяжелые портьеры, словно тряпки, свисали вниз, пропуская внутрь сияние рассвета. Я никогда прежде не видела такого разгрома и не представляла, что было бы, если бы этот монстр вчера все-таки нашел меня.
— Ванну, леди? — отвлекла меня от созерцания Гела. Все внутри обмирало от страха, но решительность моя никуда не ушла.
— И побыстрее, — кивнула я, направляясь в сторону уборной. — И платье приготовь мне для торжества.
В спальню я вернулась минут через пятнадцать. Высушив волосы магией, попросила Гелу сделать мне скромную прическу. Темно-синее платье отлично легло по фигуре, хоть и было куплено в готовом виде. Никаких деталей, никаких украшений, никакой краски для лица. Только золотая туфелька, усыпанная зачарованными рубинами. Говорят, эти камни чернеют, когда рядом имеется яд. Никогда раньше мне не доводилось видеть их вблизи, а теперь могла как следует рассмотреть.
Я самолично приколола брошку к груди так, чтобы она была видна даже издалека. Обернувшись в последний раз, еще раз обвела взором разрушенную гостиную. Страх уже засел в груди, прочно обосновался в самой глубине, но отступать было некуда. Война разделила не только материки, но и мою жизнь на до и после.
Служители тоже нисколько не выказали удивления, увидев меня. Возможно, просто не знали о произошедшем этой ночью, потому что мужчины явно сменились. Двери открывались и закрывались. Никто не пытался задержать меня, и я беспрепятственно добралась до комнат будущей императрицы, чтобы с трудом, но все-таки отыскать ее спальню.
— Входите, — раздался бодрый звонкий голос по ту сторону двери, едва я скромно постучала.
— Доброе утро, Ваше Величество, — зашла я в комнату, чтобы сразу же присесть в реверансе.
— Леди Пехто? — воскликнула она удивленно. — Я уже и не надеялась вас здесь увидеть. Поднимитесь и ответьте мне, где же вы были этой ночью?
— Я была в своих комнатах, — ответила я честно.
Девушка сидела на низкой банкетке перед тремя ростовыми зеркалами. Бежевая сорочка едва ли скрывалась за прозрачным халатом, что сейчас был распахнут. В руках она держала еще одно зеркальце — совсем маленькое и круглое — и тряпочку, которую макала в блюдце, что стояло на столике.
Услышав мой ответ, она продолжила обтирать свое лицо, но вдруг замерла и вновь обернулась ко мне:
— И это все? Я жажду подробностей, моя дорогая! Дамиан вчера на уши весь дворец поднял. Неужели вам больше нечего мне рассказать?
— Я всю ночь спала под кроватью в выделенных мне комнатах, Ваше Величество. Сейчас покои представляют собой жалкое зрелище. Я была бы вам признательна, если бы вы дали мне разрешение переехать на этаж придворных, — решилась я на просьбу, что хоть как-то могла отгородить меня от посягательств императора.
— Я? Леди Пехто, вы в своем уме? Кто я такая, чтобы препятствовать его решениям? Тем более в преддверии коронации, — усмехнулась она, больше не удостаивая меня своим вниманием. — Знаете, как говорят? Чем больше женщина кажется недоступной, тем сильнее разжигается страсть. Меньше прячьтесь под кроватью, и тогда, возможно, Дамиан вскоре оставит вас в покое.
— Но я ваша фрейлина, — произнесла я с нажимом. — Мне дали выбор, и я его сделала.
Мое отражение в зеркалах продемонстрировало брошку с рубинами, но будущая императрица на этот жест ответила лишь слегка приподнятой бровью. Я читала в ее взгляде неприкрытую иронию по отношению ко мне. Это было неприятно.
— Вам известно, кто я? — решилась я на неслыханное.
— Леди Пехто, представительница старинного рода, — сухо продемонстрировала свою осведомленность девушка.
— Мадмуазель Аделина Рейоро, дочка простого торговца, — ударила я скандальной правдой, вынуждая Оливию недоуменно обернуться, но останавливаться не собиралась: — Я успела перенестись из Реверонга в Шагдарах перед тем, как подняли защитный купол. И я знаю намного больше, чем рассказала Его Величеству, но свои тайны я готова продать за высокую цену. Две тайны — две просьбы, — отчеканила я, а меня буквально трясло от злости.
Отлично понимала, что это скандал. Дочь простого торговца не может быть фрейлиной императрицы. Дочь простого торговца не может стать фавориткой императора. Меня должны бы вышвырнуть отсюда немедленно, но правда в том, что я нахожусь под протекцией Дамиана, а значит, даже Оливия не может пойти против его слова.
