Эпиктет. Беседы. 3.26.23–24
Как не раз говорили стоики, опасно верить в то, что от вас не зависит. Но ваш собственный разумный выбор? Что ж, пока он в вашей власти. Он то немногое, в чем можно быть уверенным. Это единственная сфера здоровья, где нам не поставят вдруг смертельный диагноз (за исключением того, с которым мы все рождаемся). Это единственное, что всегда остается нетронутым и никогда не изнашивается. Только человек может отказаться от разумного выбора – но разумный выбор никогда не оставит человека.
В этом фрагменте Эпиктет указывает, что так жить могут и рабы, и работники, и философы. Так жили Сократ, Диоген и Клеанф – и когда у них были семьи, и когда они были бедствовавшими учениками.
Так можете жить и вы.
17 ДЕКАБРЯ
Познай себя, пока не поздно
Смерть тому тяжела, кого
Знают все, но кто сам себя
Вплоть до смерти не мог познать
[533].
Сенека. Фиест. 400
Некоторые из самых влиятельных и могущественных людей в мире, похоже, практически не занимаются самоанализом. Совершенно незнакомые люди знают о них много, но сами знаменитости – потому что сильно заняты или потому что это причиняет боль – похоже, знают о себе крайне мало.
Мы можем впасть в тот же грех. Мы игнорируем изречение Сократа «Познай себя»
[534], часто понимая, что это делаем себе во вред, а спустя много лет однажды просыпаемся и осознаем, как редко мы спрашивали себя: кто я? Что для меня важно? Что я люблю? Что мне нужно?
Сейчас – прямо сию секунду! – у вас есть время изучить себя, понять собственные разум и тело. Не ждите. Познавайте себя, пока не поздно.
18 ДЕКАБРЯ
Что приходит к каждому?
Александр Македонский и погонщик его мулов умерли и стали одно и то же – либо приняты в тот же осеменяющий разум, либо одинаково распались на атомы
[535].
Марк Аврелий. Размышления. 6.24
В мире, который во многих отношениях становится все более неоднородным, осталось не так много эгалитарного, уравнивающего. И когда Бенджамин Франклин замечал, что «в этом мире неизбежны только смерть и налоги», он не представлял, насколько хорошо некоторые люди могут уклоняться от последних. Но смерть? Это по-прежнему единственное, что предстоит пережить каждому.
Всех нас ждет один конец. Завоевываете ли вы мир или чистите ботинки тому, кто это делает, смерть станет великим уравнителем – уроком крайнего смирения. Шекспир заставил Гамлета отследить эту логику в суровых строках, пригодных и для Александра Великого, и для Юлия Цезаря.
Истлевшим Цезарем от стужи
Заделывают дом снаружи.
Пред кем весь мир лежал в пыли,
Торчит затычкою в щели
[536].
Когда вы в следующий раз ощутите себя могучим или взлетевшим высоко или, наоборот, слабым и ничтожным, просто вспомните: все мы одинаково завершим свой путь. В смерти никто не будет лучше и никто – хуже. У всех наших историй развязка одинакова.
19 ДЕКАБРЯ
Человеческий масштаб
Помни о всеобщем естестве, к коему ты такой малостью причастен, и о всецелом веке, коего краткий и ничтожный отрезок тебе отмерен, и о судьбах, в коих какова вообще твоя часть?
[537]
Марк Аврелий. Размышления. 5.24
Количество вещества во Вселенной огромно – триллионы атомов
[538]. Какой же процент от этой массы приходится на одно человеческое тело?
Как нам говорит наука, Земле как планете примерно 4,5 миллиарда лет, и окончания ее существования в ближайшее время не предвидится.
С другой стороны, а каково время человечества и наше личное время на Земле? Возможно, еще несколько десятков лет?
Иногда необходимо разложить перед собой множество фактов и цифр, чтобы полностью осознать масштаб, которым люди связаны со Вселенной.
Вспомните об этом, когда в следующий раз почувствуете, что заважничали, или когда у вас возникнет ощущение, что все вокруг связано с вашими действиями. Это не так. Вы всего лишь один человек из множества других, который старается, подобно множеству других. И это все, что вам нужно делать.
20 ДЕКАБРЯ
Бойтесь бояться смерти
Так думаешь ли ты о том, что суть всех зол, неблагородства и малодушия у человека – это не смерть, а, скорее, страх смерти? Так вот, против него ты, у меня, упражняйся, сюда пусть будут направлены все рассуждения, упражнения на деле, чтения на занятиях, и ты узнаешь, что только так люди становятся свободными
[539].
Эпиктет. Беседы. 3.26.38–39
Великий стоик Катон, чтобы придать себе решимости перед самоубийством (он предпочел умереть, но не подчиняться уничтожению Римской республики Юлием Цезарем), почитал платоновский диалог «Федон». В нем Платон пишет: «А впрочем, не то чтобы мы сами трусили, но, пожалуй, сидит и в нас какое-то малое дитя – оно-то всего этого и боится»
[540]. Смерть страшит неизвестностью. Никто не может вернуться и рассказать нам, на что это похоже. Мы находимся в неведении.
Как бы по-детски наивно и невежественно мы ни относились к смерти, имеется множество мудрых мужчин и женщин, способных дать нам как минимум определенные наставления. Самые старые люди на планете, похоже, не боятся смерти: у них было больше времени подумать о ней, чем у нас (и они осознали, насколько бесполезно об этом тревожиться).
Есть и другие замечательные источники. Один из них – «The measure of my days» («Мера дней моих») Флориды Скотт-Максвелл, стоический дневник, который она вела во время неизлечимой болезни. Другой – знаменитые слова Сенеки, которыми он ободрял семью и друзей. Философ обратился к близким с увещеванием: «Где же предписания мудрости, где выработанная в размышлениях стольких лет стойкость в бедствиях?»
[541] Философия полна вдохновляющих храбрых слов от храбрых мужчин и женщин, которые могут помочь нам достойно встретить этот страх.
