Официантка принесла свежезаваренный чай, но забрать тарелку так и не удосужилась. Элейн окликнула ее и попросила убрать посуду. Женщина неохотно подчинилась.
В заведении сейчас не оставалось других посетителей, и официантка начала убирать обеденное меню со столов, меняя его на вечернее. Элейн сидела уставившись в окно. Последние несколько минут по улице полз сизый дымок, и просвечивавшие сквозь него солнечные лучи казались особенно четкими.
– Опять жгут, – сказала официантка. – Везде этот проклятый дым.
– Что жгут?
– Раньше тут был общественный клуб. Его сносят и строят новый. Только наши налоги тратят.
Дым тем временем вползал в ресторан. Элейн он не раздражал: у него был сладковатый аромат осени, ее любимого времени года. Заинтригованная, она допила чай, расплатилась, а потом отправилась на улицу, решив поискать источник дыма. Далеко идти не пришлось. В конце улицы находился небольшой сквер, где и стояло то самое здание, предназначенное под снос.
Однако ее подстерегала одна неожиданность. Здание, которое официантка назвала «клубом», на деле оказалось церковью или же было ею когда-то. С крыши уже сняли свинцовые листы и сланцевую черепицу, и голые балки уставились прямо в небо, окна лишились стекол, а с газона рядом со зданием содрали слой дерна и срубили два дерева. Это от их погребального костра исходил такой соблазнительный запах.
Элейн сомневалась, что церковь отличалась особой красотой, но ее развалины все же позволяли думать, что раньше в здании была своя прелесть. Выветренные камни сейчас совершенно не сочетались с окружавшими их кирпичом и бетоном, но осада, в которую попала церковь (рабочие трудолюбиво разбирали ее по камням, а стоявший рядом бульдозер жадно глотал их), придавала ей романтический ореол.
Рабочие заметили Элейн, но не сделали ни малейшей попытки остановить ее, пока она шла через сквер к главному входу. Внутри остались лишь голые своды. Из здания уже вынесли и декоративное убранство из резного камня, и амвон, скамьи, купель и все прочее, церковь полностью лишилась своей величавой атмосферы. Тем не менее кому-то было интересно и здесь. В дальнем углу церкви спиной к Элейн стоял мужчина и пристально разглядывал пол. Услышав за спиной шаги, он виновато оглянулся и сказал:
– Я сейчас уйду.
– Всё в порядке, – отозвалась Элейн. – Похоже, мы оба вошли без приглашения.
Мужчина кивнул. Одет он был весьма скромно, даже невзрачно, если не считать зеленого галстука-бабочки. Хотя костюм и седые волосы выдавали в нем человека зрелых лет, на лице было на удивление мало морщин, словно его невозмутимое выражение никогда не нарушали ни улыбка, ни нахмуренные брови.
– Грустно, правда? – сказал он. – Видеть подобное в таком месте.
– Вы бывали в этой церкви раньше?
– Я заходил сюда время от времени, но здесь никогда не бывало много народа, – ответил он.
– Как она называется?
– Церковь Всех Святых. Думаю, ее построили в конце семнадцатого века. Вы любите церкви?
– Не особенно, я просто увидела дым и…
– Всем нравится смотреть на то, как сносят дома, – сказал он.
– Да, – ответила она. – Похоже на правду.
– Это как похороны. Лучше их, чем нас, верно?
Элейн пробормотала что-то в знак согласия, внезапно оказавшись мыслями далеко отсюда. Она опять думала про больницу. Про свою боль и выздоровление. Про то, что ей сохранили жизнь лишь благодаря тому, что отняли возможность дать новую. Лучше их, чем нас.
– Меня зовут Кавана, – сказал он и протянул руку, сокращая и без того короткую дистанцию между ними.
– Очень приятно, – ответила она. – Я Элейн Райдер.
– Элейн, – повторил мужчина. – Очаровательное имя.
– Вы просто решили взглянуть на церковь в последний раз?
– Именно так. Любуюсь надписями на каменном полу. Некоторые из них весьма красноречивы.
Он смахнул ногой обломок строительных лесов с плитки.
– Так жалко. Наверняка камни просто разломают на кусочки, когда начнут разбирать пол.
Элейн взглянула на узор у себя под ногами. Отметины виднелись не на всех плитках и зачастую представляли собой только имена и даты. Однако попадались и надписи подлиннее. На одной плитке, слева от Каваны, можно было разглядеть почти стершийся рельеф со скрещенными берцовыми костями, похожими на барабанные палочки, и краткое изречение: Дорожи временем.
– Должно быть, здесь внизу когда-то была крипта, – сказал Кавана.
– Понятно. А это люди, захороненные там.
– Мне сложно представить, по какой еще причине здесь могли оказаться надписи. Я хотел спросить рабочих… – Он запнулся на середине предложения и продолжил: – Вам, наверное, все это кажется не очень здоровым…
– Что?
– Ну, желание спасти от уничтожения какие-то резные камни.
– Не вижу здесь ничего нездорового. Они очень красивые.
Такой ответ его явно воодушевил.
– Мне, наверно, стоит с ними сейчас поговорить, – сказал он. – Я отлучусь с вашего позволения на минуту?
Он пошел пытать вопросами рабочего, а Элейн осталась стоять в притворе храма, как покинутая невеста. Она медленно побрела в сторону алтаря, читая по пути надписи. Кто сейчас помнил о месте последнего упокоения этих людей? Они умерли двести лет назад или того раньше и пребывали не в памяти благодарных потомков, а в полном забвении. И внезапно невысказанные надежды на посмертное бытие, которые она вынашивала в себе тридцать четыре года, растворились: ее больше не давило смутное стремление попасть на небо. В один прекрасный день, а может, и сегодня, она умрет, как умерли все эти люди, и это не будет значить ничего. Нечего ждать, не к чему стремиться, не о чем мечтать. Она думала об этом, стоя в пятачке пробивавшихся сквозь дым солнечных лучей, и была почти счастлива.
Кавана, поговорив с рабочим, вернулся.
– Здесь действительно есть крипта, но ее еще не вскрывали, – сказал он.
– Вот как.
Они до сих пор у нас под ногами, подумала Элейн. Прах и кости.
– Похоже, туда не так-то просто попасть. Все входы запечатаны. Вот почему копают вокруг фундамента. Чтобы найти другой путь внутрь.
– Крипты всегда запечатывают?
– Не так старательно, как эту.
– Может, там больше не было места.
Кавана всерьез задумался над этим комментарием.
– Может, и так, – ответил он.
– Они дадут вам один из камней?
– Это не они решают, – покачал головой Кавана. – Они просто подчиняются местной администрации. Похоже, те наняли фирму профессиональных экскаваторщиков, которые должны попасть внутрь и перенести тела на новое место. Блюдут приличия.
