– Если тут действительно что-то нечисто, – произнес Грей, – значит, кто-то другой узнал о его открытии. Что еще сказал вам ваш друг?
– Только то, что мы с ним встретимся здесь, а если он вдруг задержится, то я должен отправиться к открытой дроном точке.
Грей снова нахмурился.
– А где это?
Бен указал на мыс Скорби.
– На другой стороне вон того горного хребта.
Не успел он опустить руку, как в указанном направлении прогремели выстрелы. Испуганная грохотом, из соседнего леса вылетела стая птиц. Поняв, что это значит, Грей мысленно отругал себя за то, что оставил свой спутниковый телефон в округе Колумбия, но, увы, это устройство было собственностью «Сигмы».
– Без сотовой связи и без радио, – сказал он, – мы не имеем возможности предупредить власти.
– И что же нам делать? – спросил Бен.
Грей повернулся спиной к морю и зашагал к снаряжению.
– Давайте наденем костюмы и приступим к работе.
09 часов 51 минута
Сейхан плыла от мелководья на глубину. Тело постепенно стряхивало с себя расслабленность нескольких месяцев безделья. С каждым взмахом руки, с каждым ударом ноги ее кожа впитывала в себя ледяной холод. Он обострял чувства, оттачивал рефлексы. Недели отдыха теперь казались сном, доказывая свою иллюзорность.
Этот холод был ее сутью, а ее истинная природа была хладнокровной природой хищника. Как и любая акула в этих теплых водах, чтобы выжить, она должна пребывать в вечном движении.
Сейхан слишком хорошо усвоила этот урок.
Скользя над яркими коралловыми зарослями рифов, она следовала за Греем и Беном, разглядывая Грея, его мускулистые ноги, мощный размах рук. Ей тотчас вспомнился блеск в его глазах, когда он, готовясь к этому погружению, на миг посмотрел в ее сторону.
Как и она, Грей был в своей стихии. После недавних событий в Штатах, они оба попытались бежать, ненадолго исчезнуть. Обоим требовалось время, чтобы залечить раны, заново открыть друг друга. Что они и сделали. Впрочем, оба нутром чувствовали, что это расслабленное блаженство не может длиться долго.
Оно не навсегда.
Оно не для них.
В эти минуты Сейхан ощущала это еще острее.
Примирившись с этой мыслью, она огляделась по сторонам. Вокруг нее кишела подводная жизнь, такая же богатая, как и в самых густых джунглях. Их трио врезалось в косяк гладких серебристо-черных барракуд, вспугнув их, словно стаю птиц. В воде, глядя на них немигающими глазами, неподвижно висели морские черепахи, а на твердых гребнях коралла колыхались, напоминая горгону Медузу, красноватые волосы морских вееров. То тут, то там, с неземной элегантностью мимо них проплывали гигантские скаты.
На протяжении нескольких ярдов рядом с ними плыл пучеглазый каменный окунь групер размером с минивэн «Фольксваген», но затем он утратил интерес к чужакам и неуклюже уплыл прочь.
Проплывая через эту страну чудес, они медленно продвигались вдоль мыса, намереваясь обогнуть его оконечность и оказаться на дальней его стороне. Их единственным оружием были элемент неожиданности и по ножу у каждого. Сейхан пожалела, что у них нет с собой огнестрельного оружия, особенно после того, как за мысом прогремели ружейные выстрелы.
– Остановка, – сказал Бен, и они услышали его через коммуникаторы.
Все трое собрались вместе. Сейхан протянула затянутую в перчатку руку к песчаному дну, чтобы удержать себя на месте. Но прежде чем она успела дотронуться до него, Бен оттолкнул ее руку.
– Осторожнее! – предупредил он.
Из песка, на который она только что собиралась положить ладонь, внезапно вылезли колючки. Из-под ила вырвалось некое морское существо и уплыло прочь.
– Рыба-камень, – объяснил Бен. – Самая ядовитая рыба в мире. Один укол об эти шипы, и вы умрете через считаные секунды. Иногда просто от нестерпимой боли. Без опаски их можно хватать только за хвост.
Сейхан поспешила прижать руку к груди.
Я – пас.
– Мы уже обогнули мыс, – сообщил им Бен, посмотрев на навигатор GPS на запястье. – Отсюда я поплыву первым. Мы будем двигаться вдоль дальней стороны мыса к точке, координаты которой сообщил мне Саймон.
Который теперь мертв.
Как будто в подкрепление этой зловещей мысли, подводный мир вокруг них стал стремительно меняться – от разноцветного великолепия кораллового рифа до серой безжизненной пустыни. Они достигли обесцвеченной части рифа. Казалось, вся морская фауна бежала отсюда, оставив одно запустение.
– О господи… – пробормотал Грей.
Пока они плыли обратно к берегу, Бен воспользовался этой унылой картиной, чтобы снять владевшее ими напряжение.
– Все не так безнадежно, как кажется, – объяснил он. – Обесцвеченный коралл все еще жив. Просто под воздействием более высоких температур он выбросил симбиотические водоросли, которые и придают рифу яркие цвета. Если ничего не предпринимать, то коралловые полипы в конечном итоге умрут. Но если вовремя устранить факторы негативного воздействия, рифы могут вернуться к жизни. К сожалению, Большой Барьерный риф подвергся очень сильному обесцвечиванию. Если оно продолжится, то, по некоторым оценкам, уже в ближайшую пару десятилетий риф может исчезнуть полностью.
– С решением этой конкретной проблемы придется подождать, – сказал Грей, указывая вперед.
Впереди, в тридцати ярдах от них, привязанные к морскому дну с помощью натянутых якорных канатов, покачивались две большие тени. У одной лодки имелся только один киль. Двойной корпус другой явно принадлежал катамарану команды океанографов.
Бен посмотрел на большее по размерам судно с одним килем.
– Явно нежелательная компания.
Грей подплыл к нему ближе.
– Как далеко нам до подводной пещеры Саймона?
Бен указал на береговую линию мыса.
– Еще метров пятьдесят.
Пирс кивнул и посмотрел вверх, на днища лодок.
Сейхан тотчас догадалась: его терзает вопрос. Не зная, какая ситуация там, наверху, они столкнулись с тревожным выбором.
Какую лодку они должны захватить в первую очередь?
Ответ был у них отнят – внезапно и безжалостно.
Темные тени под катамараном внезапно взорвались фонтаном огненных искр. Катамаран на миг выпрыгнул воды, а затем снова обрушился в нее. Разнесенные взрывом почти вдребезги, оба корпуса начали медленно погружаться в воду, по мере того как вода заливала их отсеки.
Сейхан выдохнула и покачала головой. Сотрясение от ударной волны больно отдалось в ушах и груди.
Будь мы чуть ближе…
Глядя на тонущие останки катамарана, Бен выругался.
