И здесь в номере у меня не было большого выбора: только нож, небольшой, острый и совершенно обычный, и револьвер.
Но расставаться с оружием я не собиралась ни на минуту. И устраиваясь перед телевизором, спрятала нож под подушками кресла, а револьвер положила в карман халата.
Итак, я задремала. Был ранний вечер, никто, в том числе и я сама, не ожидал нападения. Во-первых, одна попытка покушения сегодня уже была. А во-вторых, если ее кто-то и пожелает повторить, то сделать это будет умнее и гораздо удобнее поздней ночью, а еще лучше – под утро. В час, когда веки слипаются сами собой, будто приклеенные. И когда охранники, будь они самые бдительные и ответственные в мире, теряют определенный процент скорости и быстроты реакции. Просто потому, что человек по сути своей существо дневное и ночью ему требуется полноценный отдых. Он может, конечно, пересилить себя, взбодрить организм энергетическими напитками, от кофе или чая до специальных коктейлей, и продержаться всю ночь, но под утро эффект от всего этого обязательно ослабеет и усталость накроет с двойной силой.
Я спала не очень крепко. Сквозь сон слышала, как ведущий тоном, будто сообщает прекрасную новость, объявил, что сейчас они прервутся на рекламу. Слышала, как стартовал первый ролик. И как Сашка закрыл воду и перестал петь, видимо, он вытирается, переодевается и скоро выйдет из ванной.
Кто-то тронул ручку двери, толкнул ее, нажал вниз, проверяя, закрыто ли, и осторожно вернул на место, слишком осторожно, Мельниченко вовсе ни к чему так нежничать.
Потому что это вовсе не он! И только что тихонько щелкнул вовсе не замок ванной, это входную дверь проверяли!
В кровь мгновенно выплеснулась доза адреналина. Я проснулась, схватила спрятанный нож, в один миг вскочила с кресла и плюхнулась на пол под его прикрытие. Подумала, что мягкая мебель для этой цели годится не слишком, пуля, выпущенная из мощного огнестрельного оружия, прошьет кресло, как картонку. Но делать баррикаду из подручных средств было преждевременно, мало ли кто там дверь тронул, может, это горничная или из ресторана пришли за посудой?
Размышляя таким образом, я, тем не менее, отступила под прикрытие комода и стала думать, как предупредить Сашку, чтобы не поднимать лишнего шума.
В этот момент он сам, распаренный, розовощекий и посвежевший, вышел из ванной, разумеется, заметил мои маневры и недоуменно приподнял брови:
– Же… – и мгновенно осекся, припомнив, что мне сейчас положено откликаться на другое имя.
– Светлана, – с готовностью шепотом подсказала я.
– Светик, ты чего?! – На лице приятеля явственно отражалось сомнение в моей вменяемости в комплекте с легким изумлением.
– Не стой столбом, только что в дверь ломились, проверить нужно, – сообщила я.
Положила нож в карман халата, достала револьвер и взвела курок.
– Брось, это горничная, – возразил Сашка, но, тем не менее, шагнул к комоду, на котором оставил свой пистолет в наплечной кобуре.
Но достать его он так и не успел, как и посмотреть, кто там явился. Дверь с треском распахнулась от мощного удара ноги, вырывая язычок закрытого замка из деревянного паза.
В номер вломились двое в берцах, камуфляже, масках, в руках они держали пистолеты с глушителями. Это название популярно у любителей боевиков. Специалисты называют подобные устройства «поглотителями шума». И кстати сказать, во время выстрела раздается не такой уж и слабый хлопок, как любят показывать в фильмах. Выстрел все-таки остается выстрелом, хоть и немного приглушенным.
Пока все эти мысли вихрем пронеслись в моей голове, один из незваных гостей наставил пистолет на Сашку и молвил строгим голосом:
– Не советую!
Рука Мельниченко замерла в пяти сантиметрах от кобуры.
– Парни, а чего вам вообще надо? – попытался усмехнуться Мельниченко.
– Где она?! – не слишком вежливо поинтересовался второй, делая несколько энергичных шагов вперед.
Я все еще сидела за комодом, и поскольку он стоял слегка под углом относительно входа, была незаметна для посетителей, впрочем, стоит кому-то из них сделать еще пару шагов внутрь комнаты, мое прикрытие мгновенно накроется. Поэтому, больше не тратя времени на размышления, я сделала прицельный выстрел в того, что находился ближе. Попала, как и собиралась, в голову, мужчина мгновенно, подкошенным снопом, с грохотом рухнул на пол, под его телом медленно растекалась приличная лужица крови. Но я уже не смотрела в его сторону, снова взвела курок, выглянула из-за комода, чтобы посмотреть, где там второй. Он, кстати, попытался отступить за дверь, как только увидел тело поверженного напарника, целясь при этом в Сашку. А Мельниченко, улучив момент, стал выхватывать из кобуры свое оружие.
Я выстрелила, но, поскольку мужчина как раз в этот момент отпрыгнул в сторону, промазала. Незваный гость, не глядя, сделал еще два прыжка, только теперь уже назад, наткнулся на косяк и, видимо, от испуга выстрелил в сторону Сашки.
Мы ответили ему дружным огнем, причем Мельниченко стрелял куда попало, а я, памятуя о любви этих парней к бронежилетам, целилась в голову или шею, стоя на полу на коленях и полностью высунувшись из-за комода. И кто-то из нас, разумеется, попал в шею, мужчина выронил оружие, двумя руками ухватился за горло, вытаращил глаза и попытался прохрипеть что-то очень похожее на ругательство, после чего стал медленно сползать по стене.
Я поднялась с пола и рванула к Сашке, на его белоснежной, только что надетой рубашке расплывалось кровавое пятно.
Приятель был ранен в район плеча, я схватила плотную накрахмаленную тканевую салфетку, сложила несколько раз, наложила на рану и прижала, за неимением ничего лучшего вполне сойдет.
Сашка протяжно застонал:
– Посмотри, что там с этим, – он кивнул в сторону мужчины, сидящего у входа.
– Он жив, но ненадолго, – констатировала я, бросив беглый взгляд.
Незваный гость стремительно терял кровь, но кровотечение потихоньку затихало, это говорило о скором конце.
– Ты сам-то как? В кресло присядь, давай помогу! И на вот, зажми! Можешь?! Я поищу что-то, чтобы наложить повязку.
– Он говорил о тебе, – пробормотал приятель, скрипнув зубами.
Я тем временем осматривала его спину в поисках выходного отверстия.
– Ругался и чего?!
– Нет, мужик пробормотал: «Это не может быть она! Ошибка! Ловушка», – или что-то вроде того.
– Саш, сейчас это неважно! Он истекает кровью, и ты тоже, кстати сказать! Только он быстрее, а ты медленней! И у тебя хорошие шансы на выживание, в отличие от него! Мне тебя бросить и оказывать помощь противнику?!
– Пожалуй, не стоит. Подыхает, туда ему и дорога! Тем более что он что-то просек по поводу тебя. Я понял, он еще повторял: «Снайпер, снайпер!» Похоже, не ругательство это было, детка!
