Не ожидала. Его губы горячие, как и он сам. Жесткие, требовательные. Он впивается в мой рот, а меня током простреливает. Я тут же обнимаю его за шею, но гладить не решаюсь. Позволяю уложить себя на спину. Он сверху. Нависает сверху, продолжая целовать, трогать. Он словно повсюду!
Не хочу показаться излишне доступной, сейчас не лучшее время требовать от меня трезвых решений. Но и оттолкнуть его я тоже не могу, происходящее слишком волнительно и приятно.
Он целует меня без языка, но в его движениях столько страсти, что она кружит мне голову. Потом отдаляется.
— Илья? — спрашиваю я.
— Сразу скажу, как друг — я прекрасный человек, — он говорит торопливо. Все еще находится сверху и уходить никуда не собирается. — Как обещал раньше — не брошу. Постараюсь понять. — Он снова часто дышит. Поедает меня глазами, постепенно отпускает себя. — Но как парень… я та еще скотина, Полина. Требовательный, ревнивый, упрямый. Доставучий.
«Как парень». Он так сказал. Дальше я уже плохо слушала.
Мы оба спешим, у обоих пульс частит.
— Поля…
— Я согласна.
— Никаких, мать твою, больше клубов, — он ударяет ладонью по матрасу. Он злится, впервые показывает эмоции. — Тусовок и прочих заведомо опасных мест. Никаких приключений с дурными подружками и обжиманий с мужиками по пьяни. Никаких скидок на возраст.
— Никаких, — киваю я. — Все по-честному и на равных.
— Ты подумай, — он словно нападает на меня. Целует мои щеки, виски, с трудом отрывается. — Подумай хорошо. Тебе восемнадцать, я старше на десять лет. У тебя море свободного времени и полная свобода действий. Вся жизнь впереди. У меня работа с утра до ночи, пациенты и квартира съемная. Я… — он закипает.
Я тянусь и касаюсь его губ своими. Потом легонько дую, чтобы остудить, и снова тянусь. Не успел проснуться, уже разнервничался. Осторожно, самыми кончиками пальцев поглаживаю его затылок, шею. Какие он глупости говорит, разве это имеет значение? Стальные руки обхватывают мою талию, Илья рывком притягивает меня к себе и снова целует так, как мне нравится. Без вульгарной похоти, но с поразительной жадностью. Как будто дорвался. Наконец-то! Его язык проникает в мой рот, его вкус заполняет меня. В моем мире существует он один.
— Тебя больше никто не обидит, — обещает он. — Ничего не бойся.
— Не буду. — Мы снова целуемся, гладим друг друга. Но теперь делаем это осторожно, словно боимся спугнуть. Разрушить то робкое, что зарождается.
Глава 35
Он медленно ведет ладонью по моей спине от поясницы и выше, задирает майку. Пальцы растопырены, движение собственническое, ощутимое. Сам целует сначала шею, затем область за ухом. С огромным удовольствием целует — оторваться не может! Я сладко плавлюсь под ним, глаза давно закрыла, полностью отдаваясь ласкам. Он лежит между моих ног, я их перекрестила на его талии и чувствую… его эрекцию. Крайне отчетливо. Твердую, каменную. Невольно совершаю движение бедрами, чтобы потереться об нее промежностью, — очень уж хочется, в ответ он прижимает меня к себе сильнее. Целует так, что еще чуть-чуть, и засос останется! Посасывает мою кожу. Влажно ведет по ней языком. Ощущения потрясающие, тело откликается на каждое прикосновение, напряжение между нами опасно возрастает.
— Поля, Полечка, и снова я теряю с тобой голову, — он часто дышит. — Моя необыкновенная девочка.
— Еще. Пожалуйста, продолжай, — я закрываю глаза и шепчу одними губами.
— Я хочу тебя, — выдыхает он прямо на влажную мочку уха, отчего я дрожу. — Адски.
Я ахаю, а он ложится рядом на бок и кладет ладонь на мой живот. Большим пальцем водит вокруг пупка, это приятно. Я полностью расслабляюсь, и он ведет рукой ниже. Протискивается под мое белье и касается пальцами нежной кожи. Я выгибаюсь от наслаждения. Там так горячо, влажно. Там все пылает для него одного! Он зажмуривается и резко выдыхает.
— Тебе хорошо? — спрашиваю я, сама задыхаясь.
— Потрясающе. А тебе?
Киваю.
— Расслабься, я тебя поласкаю немного. Ни о чем не думай.
Я снова послушно киваю, но на самом деле лгу. Я думаю о нем. В этот момент я не всадник Ревности, а один большой эпицентр потребности и восторга. Полностью подчиненная этому мужчине, с ума сходящая от своей первой любви. Которая не прошла ни через неделю, ни через месяц, ни через полгода! Напротив, она стала сильнее, ярче, крепче!
Он меня трогает. Нависает сверху, находит мои губы своими, не переставая гладить там внизу. Ласкает самые чувствительные точки, запоминает, как я реагирую. Очерчивает пальцами клитор и дальше сосредотачивается именно на нем. Трогает то сильнее, то мягче, заставляя меня то выгибаться, то замирать, тереться об его руку в ответ. Обнимать его и, теряя контроль, впиваться ногтями в широкие плечи. Уже не просить, а требовать «еще».
Второй рукой он резко задирает мою майку, наклоняется к груди, обхватывает губами сосок и мокро облизывает. Движения его пальцев под моими стрингами становятся быстрее, резче. Он не проникает внутрь, лишь трогает между губ и клитор, снова и снова надавливая на особенные точки. Он будто… трахает меня пальцами, но без проникновения. И даже этого оказывается достаточно!
Мелькает мысль об умелых, тренированных пальцах хирургов, я даже улыбаюсь пошлой шутке, но потом меня окатывает новой волной удовольствия. Мир растворяется, перестает существовать.
Напряжение внутри становится невыносимым, сердце колотится на разрыв, я еще крепче вцепляюсь в его плечи, развожу шире ноги, позволяя трогать себя как ему вздумается. Нежности в движениях больше нет, но она и не нужна сейчас. Прелюдия закончилась, происходящее в данный момент — чистый секс. Он имеет меня своей рукой, стимулирует все сильнее и жестче. В одном ритме, не сбиваясь. Настойчиво, требовательно. Звуки, запахи, частое шумное дыхание… Все вместе кружит мне голову. Он трахает меня, дает все больше и больше. Он хочет, чтобы я была его, кончала с ним. Он адски хочет меня.
Оргазм настигает в момент максимального удовольствия, я словно срываюсь вниз, покидая точку невозврата. Зажмуриваюсь, не сдерживая тихих стонов от сладких спазмов, терзающих мое тело. Нежная кожа пульсирует. Я понятия не имею, осознает ли Илья то, что со мной делает.
