– От всей души сочувствую вам, – сказал Борис, когда я наконец замолчал, – но есть и хорошая новость: съемка завершилась.
– А вот и нет, – возразил я, – никто не предупредил меня, что шоу состоит из двух частей. Сначала мы с Демьянкой дефилируем по студии, демонстрируя наши восхитительные луки. Меня и собаку переодевали четыре раза, хорошо хоть прическу не меняли. А потом идет вторая часть. Черные ящики! Три штуки. Надо выбрать один, в нем будет письмо с заданием. Его надо выполнить хозяину и собаке. В других тоже послания, они все разные. Подробностей я не знаю.
– Ну и ну! – покачал головой батлер. – А если придется прыгать с парашютом?
– Нет, нет, – возразил я, – никакого экстрима. Нечто простое.
– Что? – уточнил Боря.
– Не знаю, – вздохнул я, – но меня предупредили: «Не волнуйтесь, ничего сложного не будет».
– Что делали предыдущие герои? – не унимался мой помощник.
– Шоу только начинается, – пояснил я, – мы с Демьянкой были первыми. С нами еще дама с собачкой! Сейчас пятнадцать часов. Сколько ехать до Развилкова?
Борис подвигал мышку.
– Сорок минут.
Я встал.
– Хватит бездельничать, отправлюсь к Марине. Что-нибудь о ней известно?
– Скорей всего, дама проживает в поселке без регистрации, – ответил Боря, – там сейчас ни одной Марины нет. Есть Марии в количестве пяти штук. Три школьницы и две дамы средних лет.
– Возможно, одна из них представляется Мариной, – предположил я.
– Если женщина работала в психиатрической клинике, которую закрыли в начале девяностых, то ей никак не сорок лет, – возразил батлер. – Документы психиатрической лечебницы не сохранились. Кто там руководителем был, я пока не выяснил.
– Ну, не все сразу получается, – утешил я расстроенного Бориса, – а насчет возраста Дегуниной… Можно его примерно определить. Медсестра получает диплом в восемнадцать лет, предположим, она сразу после училища нанялась в сумасшедший дом… Хотя хватит строить догадки на пустом месте. У нас есть шапка? Шерстяная.
– Да, – кивнул Боря, – но вы их не любите.
– Верно, – согласился я, – да только мыть голову времени нет, а явиться в Развилково с прической, как у сумасшедшего клоуна, большой радости мне не доставляет.
Батлер ушел, а я быстро выпил чай, отправился в прихожую и нашел там Бориса, державшего черный вязаный колпак. Я натянул головной убор и взглянул в зеркало.
– Надеюсь, ресницы и брови отвалятся по дороге. Не знаю, чем их приклеили. Многократные умывания не смыли ни «опахала», ни «беличьи хвосты».
– Вам странно видеть себя таким, – забормотал Боря, – но на самом деле никто не удивится и не будет шокирован, глядя на вас. Вы просто мужчина с густыми бровями и на зависть всем дамам длинными загнутыми ресницами. Волосы экзотика, остальное нет.
– Уговорили, – улыбнулся я, – шапку не снимаю, на остальное внимания не обращаю. Ну, я пошел.
– Проводим вас, – засуетился Борис, – заодно собака прогуляется.
Мы спустились во двор, я сел за руль, помахал рукой помощнику, Демьянке и лег на курс.
Дорога оказалась свободной. Основная масса москвичей еще была на работе, поэтому я очень быстро добрался до съезда на Дмитровское шоссе и полетел по нему, радуясь своей удаче. Современный столичный автолюбитель ликует по любому поводу. Не попал в пробку? Ура! Не поменяли за ночь направление движения по улицам? Ура, ура! Не перекрыта дорога, потому что некая важная персона спешит непонятно куда в самый час пик? Ура, ура, ура!
В Развилково я въехал в самом радужном настроении, припарковался около продуктового магазина и зашел внутрь. За прилавком стояла полная тетушка с безумными кудрями. Покупательницами были две дамы в одинаковых пуховиках. У одной из-под него торчала фиолетовая юбка. Ноги второй были упакованы в голубые джинсы.
– Здравствуйте, – сказал я.
Трио перестало что-то оживленно обсуждать. Продавщица улыбнулась.
– Чего хотите? Есть молоко с фермы.
– Может, вы домик ищете? – с надеждой осведомилась одна из покупательниц. – Новый год скоро. Его принято встречать за городом. У меня отличные условия. Биотуалет в доме. Не в пятиэтажке кукую. В своем особняке.
– Особняк! – рассмеялась вторая. – Ирка, у тебя изба!
– Да, – подтвердила Ирина, – большая, теплая. С биотуалетом. Вода есть, электричество.
– Спасибо за предложение, – поблагодарил я, – вы, наверное, давно в Развилкове живете?
Ирина вздернула подбородок.
– Я местная. Родилась тут. Папа с мамой, бабушка с дедушкой, все развилковские. А Верка приехавшая, замуж она сюда вышла.
– Ага, – обиженно протянула вторая женщина, – тридцать два года тут, а все не местная!
– Наверное, вы знаете, где можно найти женщину по имени Марина… – начал я.
– Маринку-гадалку, – хором произнесла троица и рассмеялась.
– Как вы догадались, что я ищу именно ее? – удивился я. – Марина не редкое имя.
– Мы всех своих знаем, – пожала плечами продавщица, – да и дачников тоже, одни и те же на лето избы снимают. Вас же никогда тут не видели.
– А к кому посторонние прикатывают? – перебила ее Ирина. – К Маринке.
– По центральной улице до конца, – начала объяснять третья участница беседы, – упретесь в забор, потом налево и по дороге до конца. Там она живет.
– Дом кирпичный, – с завистью добавила торговка, – крыша черепичная. Забор до неба. Домофон имеется.
Я поблагодарил кумушек и отправился к гадалке Марине.
Глава семнадцатая
– Иван Павлович? – спросил из динамика звонкий молодой голос. – Вы не записаны.
– Простите, свалился вам как снег на голову, – начал я извиняться. – Очень нужно поговорить.
– О чем? – поинтересовались с той стороны калитки.
– Сложно объяснить в двух словах, – ответил я. – Понимаю, я помешал вам, наверное. Но увы, не смог найти телефон Марины, а побеседовать с ней необходимо.
Замок щелкнул.
– Входите, – разрешила та, что с пристрастием допрашивала незваного гостя.
Я очутился во дворе, увидел девушку в объемной куртке. Голову и большую часть ее лица скрывал капюшон.
– Шагайте за мной, – скомандовала она.
Я подчинился и очутился сначала на большой веранде, а потом в комнате, где стояли стол, два стула и комод. Другая мебель отсутствовала, и окна в помещении не было. Зато на стенах висели плакаты, почти на всех изображались части человеческого тела. И лишь на одном было много-много цифр. На столе находился псевдохрустальный череп, красная, желтая и зеленая свечи в стакане, глобус. Длинная полоса ткани, расшитая крестами из золотых нитей, свисала с комода.
