Черник — крайпрокурор, снятый ЦК ВКП(б) и Вышинским по предложению крайкома;
Чеманов — начальник КрайЗУ арестован по связям со Свердловской правой контрреволюционной организацией и Дальневосточной. Вместо него выдвинули Назаренко, агроном по специальности, до этого работавший зав. Сельхозотделом Уссурийского обкома;
Ир — начальник КрайУНХу. Вместо него выдвинут Первухин, работавший в Приморье, затем заместителем Край-УНХУ;
Залкиндер — управляющий краевой конторой Госбанка. Вместо него выдвинули Доброва — работника крайкома ВКП(б), окончившего финансовый институт и аспирантуру. С Кругликовым вопрос согласован;
Василевич — зав. Сельхозотделом крайкома ВКП(б) арестован по белорусским связям и ДВК. Вместо него ЦК командирован работник Сельхозотдела ЦК Семенихин;
Чугунов — редактор китайской газеты «Рабочий путь», вместо него утвержден Мартынов.
Кроме того, отстранены от работы, ныне арестованы следующие:
Родин — секретарь Ивановского райкома партии, вместо него выдвинут Скотников.
Шерстнев — секретарь Кировского райкома партии, вместо него выдвинут Умничкин;
Гуськов — секретарь Нанайского райкома партии, вместо него выдвинули Лисненко;
Гуревич — секретарь Бикинского райкома партии;
Точмин — секретарь Пенжинского райкома партии Камчатской области, вместо него крайком послал Пикова;
Новлянский — уполномоченный Наркомпищепрома, вместо него выдвинут работник крайкома Федоров;
Свят с работы секретарь Далькрайкома комсомола Чернявский, вместо него прислан из ЦК ВЛКСМ Аман;
Касименко — зав. Школьным отделом крайкома ВКП(б), вместо него утвержден Беляев».
Варейкис информировал, что в связи с арестом Дерибаса, Западного и начальника УНКВД Приморья Визеля, Амурской области Давыдова, начальника Особого отдела ОКДВА Барминского выяснилось, что органы НКВД покрывали участников контрреволюционного японо-троцкистского фашистского заговора, часть которых еще якобы осталась в составе руководящих работников
[65].
В своем следующем письме Варейкис подробно информировал Сталина о положении в Дальневосточном крае. По его словам, положение было плохо с партийным и советским руководством, особенно по войсковому строительству. Сослался на то, что бывший секретарь Лаврентьев все запустил.
«Враги тормозили укрепление ДВК. После февральского Пленума быт вскрыт краевой троцкистско-правый японский шпионский центр, в который входили: Лаврентьев, Крутов, Дерибас, Лейберг (член бюро крайкома, бывший начальник Дальневосточной дороги), Сангурский (заместитель командующего ОКДВА), Аронштам (нач. ПуаРМа ОКДВА), Гербек (шпион, агент двух контрразведок — немецкий и японский). На ДВК работал четыре года уполномоченным Наркомлеса».
После приезда нового начальника УНКВД Люшкова выяснилось, что в заговоре активную роль играл бывший начальник НКВД Дерибас и его первый заместитель Западный. Второй заместитель Барминский (он же начальник особого сектора ОКДВА) оказался японским шпионом. Были арестованы как японские шпионы и участники заговора: Бизиль — начальник НКВД во Владивостоке, Давыдов — начальник НКВД Амурской области (г. Благовещенск) и большая группа других чекистов.
Они всячески тормозили разоблачение заговорщиков, прятали материалы, искажали протоколы следствия и допросы. Показаниями Крутова, Дерибаса и других были разоблачены как участники заговора — Слинкин секретарь Хабаровского обкома ВКП(б) — старый Дальневосточник, партизан, находившийся в тесной связи с Гамарником, Аронштамом и другими; секретарь Уссурийского обкома Овчинников, связанный с военными заговорщиками по Приморской группе войск и с Лаврентьевым; Васильев — секретарь Нижне-Амурского обкома, до этого работавший секретарем Куйбышевского райкома Амурской области, и др.
Барейкис признался, что выдвигать новых людей очень трудно т. к. партийные руководители и он сам еще плохо знают людей. Осторожность эта оправдывается тем, что в составе секретарей райкомов, председателей райисполкомов и других городских и районных работников немало есть еще прямых ставленников Лаврентьева и Крутова.
Неблагополучно обстояло дело и в комсомоле. Секретарь крайкома комсомола Листовский работал на ДВК пять лет, характеризовался разложившимся человеком, троцкистом, японским шпионом. В 1926 г. его отозвал ЦК ВЛКСМ, прислали Чернявского с Северного Кавказа, оказалось, что он проходит в группе правых, в компании с Пивоваровым на Северном Кавказе. Его сняли. Распустили бюро крайкома ВЛКСМ. Политическое, бытовое, моральное разложение в среде руководящего состава работников комсомола поощрял Лаврентьев, он спаивал секретарей крайкома комсомола, таскал их по банкетам, которые здесь чудовищно процветали.
В настоящее время секретарем крайкома ВЛКСМ избран Аман, присланный ЦК ВЛКСМ. Дела в комсомоле пошли значительно лучше.
Была вскрыта троцкистско-правая вредительская организация на железных дорогах ДВК. Выяснилось, что на всех крупных железнодорожных узлах, станциях и депо были расставлены японские шпионы, агенты, резиденты. За это время основательно почистили железные дороги. Свыше 500 шпионов было расстреляно, после чего железные дороги стали работать значительно лучше. Очистку железных дорог продолжаем.
Барейкис попросил ЦК, хотя бы за счет других дорог Советского Союза, отгрузить требуемое оборудование для скорейшего полного окончания оборудования вторых путей Дальневосточной и Амурской железных дорог, чтобы пустить по ним движение.
Особого внимания, по мнению Варейкиса, требовали Камчатка и Сахалин. Камчатка имеет огромное значение в рыбном хозяйстве, а Сахалин по углю, нефти и лесу. В военном отношении Камчатка и Сахалин фактически не защищены. В связи с этим состояние партийных и советских кадров здесь приобретает исключительное значение.
После разоблачения работавшего на Камчатке в АКО Адамовича была проведена чистка рыбных организаций. Дела пошли лучше. Годовой план лова рыбы выполнен.
На Сахалине в некоторых районах, примыкающих к японской концессии, трудно установить, кто является хозяином — мы или японцы. Выпи вскрыты японо-троцкистские резидентуры, расставленные врагами в нефтяной и в угольной промышленности, в рыбных, советских и партийных организациях. В крае взят курс на строгий контроль над выполнением концессионных договоров, заключенных с японцами.
Варейкис предлагал построить железную дорогу, чтобы использовать этот богатейший район высокого качества угля, хорошей нефти и леса.
Сообщил, что с большим трудом поднимается угольная промышленность
[66].
