Завершив эту часть своей агрессии, Япония начала деятельную подготовку маньчжурского военного плацдарма к нападению на СССР. В этой подготовке японцы уделяли большое внимание роли русских белоэмигрантов. Семенов был вызван к начальнику 2 отдела штаба Квантунской армии полковнику Исимура, который заявил, что японское правительство в силу своего хорошего отношения к белоэмигра-ции, хочет помочь осуществить их давнишнюю мечту вернуться на Родину. Рассказал, что японский генеральный штаб разрабатывает план вторжения японской армии на территорию Советского Союза и отводит в этой операции большую роль белоэмигрантам. Предложил готовить вооружение силы белогвардейцев и доложить в ближайшее время свои мероприятия.
При следующей встрече Семенов доложил Исимура свои предложения о необходимости объединить эмиграцию, находящуюся в Китае, Японии и Маньчжурии, в единую организацию назвав ее управлением по делам российских эмигрантов при министерстве внутренних дел Маньчжоу-Го. Исимура согласился, ответив, что Семенов должен возглавить только ту часть русских эмигрантов, которая проживает на территории Маньчжоу-Го, а что касается других эмигрантских колоний, то ими будут заниматься те штаба японской армии, в районе которых они проживают.
В 1934 г., в результате переговоров между Семеновым и начальником японской военной миссии генерал-майором Андо, вопрос относительно создания в Маньчжурии эмигрантской организации был решен окончательно. В том же году, организация русской эмиграции в Маньчжурии была создана и по предложению штаба Квантунской армии названа «Бюро по делам российских эмигрантов», сокращенно «БРЭМ».
По словам Семенова, создание «Бюро по делам российских эмигрантов никак нельзя рассматривать, как какую-то заботу японцев о русских эмигрантах. Если японцы нуждались в эмигрантах, как базе для ведения враждебной Советскому Союзу работы, то они нисколько не заботились о предоставлении русским каких-либо прав. Наоборот, японцы поощряли всякое проявление недоброжелательности к русским, как к белой расе».
Идеологом политики расовой дискриминации, а также религиозных гонений, являлся генерал Койсо, занимавший в период 1933-36 гг. должность начальника штаба Квантунской армии, а впоследствии премьер-министр Японии. По его настоянию в японских школах нашла себе применение инструкция японского министерства просвещения, предписавшая учителям обязательное воспитание у детей-японцев ненависти к русским, американцам и англичанам и прививался взгляд о том, что японцы являются высшей расой по сравнению с другими национальностями. Койсо являлся также инициатором издания в Маньчжурии в 1940 г. манифеста ПУ-И, которым было предписано, чтобы все население Маньчжурии, независимо от религиозных убеждений тех или иных национальных групп, поклонялось японской богине Аматерасо. Особенно усилилось преследование русских после начала японской войны против США и Великобритании, когда можно было наблюдать беспричинное избиение русских японцами прямо на улицах Харбина и Дайрена.
Эти факты говорили, что «БРЭМ» был нужен только в интересах войны против СССР. Созданием «БРЭМ» в Маньчжурии преследовалась цель укрепить антисоветскую идеологию эмигрантов и обеспечить подготовку их к войне с Советским Союзом на стороне Японии.
В соответствии с этими задачами строилась работа «БРЭМ». В Харбине находилось Главное бюро по делам российских эмигрантов, руководителем которого первое время являлся генерал Рычков. Представителем Семенова при Главном «БРЭМ» был генерал-майор Власьевский, впоследствии назначенный японцами начальником «БРЭМ».
В составе Главного «БРЭМ» было создано пять отделов: 1-й — пропаганды, 2-й — военной подготовки эмигрантов, 3-й — разведки и контрразведки, 4-й — экономический и 5-й — благотворительный. Кроме этого при «БРЭМ» был организован совет национальностей. В него входили председатели национальных общин: от еврейской — доктор Кауфман, от украинской — профессор Кулянко-Корецкий и также представители тюркско-татарской и армянской колоний.
Среди эмигрантов была организована широкая антисоветская пропаганда. Руководителем отдела пропаганда был назначен бежавший в 1925 г. из Советского Союза Родзаев-ский, который развернул активную антисоветскую деятельность.
По инициативе помощника начальника японской военной миссии Акикуса, в Харбине в 1934 г. была оборудована типография, где под руководством Родзаевского стали выходить газета «Наш путь» и журнал «Нация». Тогда же было организовано издание брошюр, прокламаций, которые широко распространялись в Маньчжурии. Часть из них изготовлялась на тонкой бумаге для удобства доставки и распространения в СССР.
В 1941 году, после заключения пакта между СССР и Японией, штаб Квантунской армии отдал распоряжение переменить тон в отношении СССР. При этом было указано, что антисоветскую пропаганду вовсе не прекращать, а вести ее путем издания памфлетов и брошюр, которые распространять среди эмигрантов. Редакция газеты «Наш путь» была перенесена в Шанхай, а на журнале «Нация», который продолжал выходить в Харбине, появилась отметка о том, что он якобы, также издается в Шанхае.
Наряду с этим японцы предложили усилить устную пропаганду, путем организации разного рода литературных и исторических кружков, преследовавших одну цель — проведение антисоветской пропаганды.
Тогда же эмигрантская молодежь стала привлекаться в созданную японцами организацию «Кио-Ба-Кай» (содружество наций), где они должны были усвоить японскую политику. Она была создана японцами в 1932 г. после опубликования специального манифеста императора ПУ-И и представляла собой широко разветвленную среди всех слоев маньчжурского населения, в том числе и белоэмигрантов, организацию, рассчитанную на то, чтобы привить населению нужную для японцев точку зрения, оправдывающую агрессивные намерения Японии, и проповедовала идею господства Японии нал другими народами Восточной Азии. Ее деятельностью руководит штаб Квантунской армии, директивы которого носили обязательный характер для руководства организации. Президентом ее являлся премьер-министр Маньчжоу-Го Чжан-Чжин-Куй, а фактическими руководителями были японцы — Такеба и бывший начальник штаба Квантунской армии Мияки. Центр «Кио-Ва-Кай» находился в Чанчуне, в других городах имелись местные отделы организации, осуществлявшие руководство сетью ячеек среди населения.
«Бюро по делам российских эмигрантов» организовывало военную подготовку в эмигрантских школах, а с 1938 г. были созданы специальные военизированные отряды. Один из таких отрядов численностью в 500 человек находился в Хань-даохэцза и второй численностью в 800 человек на ст. Сунгари-2. За время существования этих отрядов через них прошло 4.600 эмигрантов, которые впоследствии ежегодно призывались для переподготовки на летние сборы. В Захан-ганьи, где эмигранты в основном занимались сельским хозяйством, и отрывать их от работ японцам было невыгодно. Подготовка эмигрантской молодежи осуществлялась путем ежегодных трехнедельных военных сборов. В Хайларе находился отряд полковника Портнягина, на ст. Якиши отряд есаула Пешкова. Отряды насчитывали по 1.200 человек каждый. Периодически отряды использовались японцами для действий против китайских партизан. Все эти военизированные отряды готовились иля использования в вооруженной борьбе против СССР на стороне японцев.
