— Ну, наверное, так.
Я сначала просто упал на задницу, вытянув ноги. Потом подогнул их и встал на колени, а скоре все-таки устроился по-турецки.
— Теперь мне надо дождаться просветления?
— Учитывая твою «светлую» голову, — сделал Якут кавычки пальцами, — многие успеют помереть, пока это наступит. Думаю, большая часть нынешнего населения Земли точно.
— Мага каждый может обидеть, — пробурчал я. — Не каждый может убежать.
— Итак, смотри, что от тебя требуется. Представь бескрайнюю пустыню, где ты маленькая песчинка. Огромный океан, где ты лишь капля. Бесчисленное количество звезд, где ты планета. Ты должен отделить себя от всего, что тебя окружает. Вычленить из этого мира. И когда ты сделаешь это в голове, все остальное совершит сила. Понятно?
— Ну вроде как, — кивнул я.
— Хорошо, пытайся. Я скоро приду за тобой.
Больше всего мне не понравилось это «пытайся». Будто заранее известно, что у меня нет никаких шансов. Это мы еще посмотрим! Так, я песчинка в пустыне, капля в океане, лист в лесу. Или как там было? Так, главное, не отвлекаться.
Как оказалось, медитация, ну, или чем я сейчас занимался — дело непростое. Приходилось постоянно переключаться на внешние раздражители. То наглый паук, подгоняемый легким ветерком, шмякнется тебе на лоб, то вероломно, без всякой видимой причины, зачешется нос. Да и желудок оказался категорически против подобного проведения досуга. Он почему-то вспомнил, что его ничем с утра не заполнили. Получается, что бедняга зря проснулся? Вот он и стал урчать на все лады, пугая лесных обитателей.
В общем и целом, это нельзя было назвать даже попыткой. Потому что ровно никакого опыта я не извлек. Разве только, что перед медитацией надо плотно кушать. Тогда один раздражающий фактор можно устранить.
Якут пришел, как мне казалось, часов через шесть. Когда я уже проклял все: и его, и школу, и другой мир. Вот зачем он мне? Плюнуть и растереть. Я про себя почти даже уже отказался от него. Но увидев довольное лицо Якута передумал. Вот черта тебе лысого, все равно у меня все получится. Не завтра, так через неделю или месяц.
— Как успехи, спрашивать не буду, — почему-то был чрезвычайно доволен он моей неудачей в медитации. — Пойдем, там столы накрывают.
— А второкурсники год назад здесь этим же занимались? Пытались выйти в другой мир?
— Пытались, — с любопытством посмотрел на меня Якут. — Только они не знали, для чего я их собираю.
— И у скольких получилось?
— Ни у кого не получилось. Хотя я взял самых талантливых. Это очень трудная практика. Немногим взрослым она под силу.
— А главы высокородных фамилий владеют этим… навыком?
Якут смерил меня холодным взглядом. И будто бы даже сначала не хотел отвечать. Но все же заговорил.
— Если не все, то многие. Других проводили туда более сильные товарищи.
— Для чего?
— Чтобы показать. Когда ты попадешь туда, то многое переосмыслишь. Перестанешь воспринимать силу, как инструмент.
— Тогда до завтра?
— Если ты считаешь это пустой тратой времени, то я тебя вовсе не заставляю…
— В шесть? — сжал зубы я.
— Хорошо, в шесть, — промелькнуло на лице Якута нечто вроде улыбки. Впрочем, все произошло мимолетно. Будто бы мне даже показалось.
Так пошли мои трудовые будни на каникулах. Каждый день начинался с затекания спины и других конечностей. Ой, то есть медитации, как называют ее прочие прогрессивные маги. Я искренне не понимал, почему у меня ничего не получается. Кем себя только не приходилось представлять. И крохотной лодкой посреди армады кораблей, и мелкой щепкой на лесопилке, одинокой снежинкой в сильной буране. Однако результат, точнее отсутствие такового, оставался прежним.
Вот Байков действительно наслаждался последними летними деньками. Разве что жаловался на еду, которая была не в пример скромнее, чем его стол в имении. Даже его пятнадцатилетие мы отпраздновали более чем сдержано. Потапыч выбил у Петра нечто вроде сухих кексов и настоятельно предлагал свою новую настоечку на травах. Впрочем, на мою днюху пару месяцев назад он был не менее щедр. «Пятнадцать лет раз в жизни», «лучше пусть с нами попробует, чем в подворотнях», «в старину и раньше выпивать начинали». Но дома было проще, Потапыч нарвался на стену неприятия к зеленому змию отчима. Нет более ярых трезвенников, чем бывшие алкоголики.
Что до дяди Коли, с ним все было хорошо. Я звонил ему почти каждый день — Козлович до начала учебного года разрешил оставить телефоны у себя. Разве что следы магии дядя Коля стал видеть все чаще. К примеру, продавщица в ближайшем магазине оказалась гоблиншей. В принципе, чего удивляться? Она нам и раньше не нравилась. А теперь хоть внятное объяснение подобной неприязни появилось.
Что до магов, способных угрожать жизни отчима, то на горизонте никого не было. По крайней мере, дядя Коля ничего не заметил. Я приходил к мысли, что Уваров выполнил свое обещание по защите. Однако значило ли это, что можно верить ему во всем остальном? Большой вопрос.
Но самым важным для нас стало создание артефакта на основе моего заклинания. Его я назвал Заземление. А что? Простенько и со вкусом. Большая часть урона уходит действительно в землю. Осталось только понять, чего именно мы хотим.
— Здравствуйте, дядя Шамиль, — приоткрыл я дверь после короткого стука. — Можно?
— Я уж думал, не зайдешь, — чуть не на стол вскочил бабай. — Слышал, что приехал. Да ты не один? Заходите, заходите.
Минут пятнадцать у нас ушло на светскую болтовню на тему: «Как я провел лето». Точнее, как его провел страшила. Вообще, чтобы прослыть приятным собеседником нужно всего две составляющих. Первая — больше молчать, вторая — слушать. А не пытаться влезть в очередную паузу со словами: «У меня похожий случай был». К тому же мне и рассказывать нечего оказалось. То, что можно — оно попросту неинтересно, а остальное нельзя.
Зато после того, как я узнал о проблемах Шамиля с родственниками, которые требуют, чтобы тот продолжал династию страшил, высокомерии домовых по отношению к нему, игнорированию запросов директору по увеличению объемов схрона, бабая можно было брать голыми руками. Что я и сделал. Точнее Димон.
— Нам нужна тонкая орихалковая пластина для создания оттиска заклинания, корунд или шпинель для заключения силы и относительно недорогой металл для самого амулета.
— Вы разовый собрались что ли делать? — удивился страшила.
— Ну да, — смутился Байков.
— Смысл тогда дорогой корунд брать? Везувиан или хризолит вполне подойдет. Но я бы советовал тебе еще и металл хороший подобрать. И, по секрету скажу, есть у меня камень душ маленький. Как своему отдам.
— Чтобы сделать восстанавливающийся! — соглашаясь, кивнул Байков. — А цена?
— Ненамного дороже. Но давай по деньгам вместе подберем. Я бы взял турмалин или берилл. Не самые дорогие, но и не дешевка. Против магов средней руки пойдет. А если с магистрами тягаться, то тут даже корунд с алмазом бесполезен.
