Малкольм Данрохский, как человек благородный, защитит его сына от тьмы. Но тут в комнату вбежала служанка – красивая девушка пятнадцати лет, которую он иногда брал к себе в постель. Глаза ее смотрели невидящим взором, и Эйдан тотчас догадался, что она погружена в транс.
– Милорд! – Она бросилась на колени перед Морэем. Эйдан вытащил меч.
– Нет!
Морэй посмотрел на девушку, и та медленно осела на пол. Эйдану даже не было необходимости опуститься рядом с ней на колени, ибо он знал, что она мертва. Сила этого чудовища была столь велика, что за одно-единственное биение сердца он мог забрать человеческую жизнь всю целиком.
Морэй повернулся – одной жертвой он явно не удовлетворился. Его красные глаза горели похотью.
– Хочу предупредить. С каждым новолунием терпение изменяет мне.
Эйдан тяжело дышал.
– В один прекрасный день кто-нибудь да отправит тебя в ад!
Морэй расхохотался его словам, а в следующее мгновение невидимая сила отбросила Эйдана к дальней стене. Он не ожидал столь мощного удара и потому не успел задействовать собственные силы, чтобы его смягчить. Голова его ударилась о камень, и из глаз посыпались искры.
Когда же туман перед глазами рассеялся, он увидел, что Морэй стоит над ним.
– В следующий раз это будет Изабель. Эйдан кое-как поднялся на ноги.
– Мне она надоела, – солгал он, стараясь оградить от врага свои мысли. – Я уже присмотрел ей замену. Если хочешь, можешь ее взять.
Морэй в упор смотрел на него, и Эйдан понял, что он пытается проникнуть в его мысли. Тогда он изменил их ход. Морэй восстановил силы и теперь был страшнее, нежели в тот момент, когда только вошел сюда. Но в этом не было ничего удивительного. Он питался чужими жизнями – точно так же, как простой человек питается хлебом.
И до тех пор, пока не появится на земле великий Магистр, способный ему противостоять, зло будет и дальше править миром, обжигая землю свежепролитой кровью и превращая Невинных в орды демонов.
– Ты по-прежнему все тот же упрямый глупец, – произнес Морэй. – Твоя ненависть не идет тебе на пользу. Как будто ты не знаешь, что я могу одарить такой силой, о какой ты только можешь мечтать.
Эйдан напрягся. Сила была его заветной мечтой, но совсем по другой причине. Сила была ему нужна, чтобы оградить себя от Морэя. Себя и малолетнего сына.
– Вскоре, Эйдан, ты покоришься мне, – произнес Морэй. Его глаза постепенно утрачивали свой зловещий кровавый блеск. Сказав эти слова, он дьявольски улыбнулся и растворился в воздухе.
Эйдан же остался стоять, чувствуя, как его трясет от гнева и ненависти. Затем резко повернулся и бросился вверх по ступеням. Ему не терпелось убедиться, что Изабель по-прежнему в его постели, там, где он ее оставил, и самое главное – что она жива.
Изабель лежала недвижимо, словно статуя. Он подошел к ней и коснулся ладонью ее груди. Та мерно вздымалась – и у него тотчас отлегло от души. Эйдан выпрямился. Никого он не ненавидел так, как собственного отца.
Клэр меньше всего хотелось служить кому-то испытанием. Тем более когда речь шла о душе Малкольма. Если она все-таки ляжет с ним в постель, он наверняка сумеет сохранить самообладание. Клэр отвернулась, глядя на океан, что раскинулся за низкими монастырскими стенами. Ей с трудом верилось, как быстро она проникла в этот новый для нее, жуткий мир. На душе было тяжело. Интересно, это навсегда или она когда-нибудь сумеет сбросить с себя этот груз?
Он подошел и встал рядом с ней.
– Не переживай, – произнес он уже не так печально, хотя и с трудом.
Клэр поняла, что он пытается ее утешить.
– Ты ведь на Айоне, и, насколько мне известно, именно этого ты и хотела. Я попрошу МакНейла, чтобы он показал тебе «Катах».
Клэр тотчас обернулась к нему.
– Было бы здорово. – Она на мгновение задумалась. – Малкольм, ты ничего не чувствуешь? У меня такое ощущение, будто Морэй охотится за тобой прямо сейчас.
В глазах его мелькнул огонь, однако выражение лица осталось прежним.
– Охотился три года назад. А сейчас вряд ли. Теперь он нашел себе новую жертву.
С трудом верится, подумала про себя Клэр, а вслух произнесла:
– Что такое для Морэя три года? Малкольм тотчас напрягся.
– Сколько ему лет? Пятьсот? Тысяча?
– Не знаю. Никто не знает.
И тут Клэр прорвало. Не в силах больше себя сдерживать, она закричала:
– Ненавижу! Ненавижу их всех! Они убили мою мать, Лори, тысячи других людей и теперь охотятся за тобой! Разница лишь в том, что тебя они хотят переманить на свою сторону. Я правильно поняла? Чтобы ты переметнулся к ним, или как вы там называете это, когда Магистр переходит на сторону зла?
Казалось, ярость ее не знает границ.
– Я не переметнусь на сторону зла, Клэр, – успокоил ее Малкольм, глядя ей в глаза. – Я скорее убью самого себя, чем это допущу.
– Для меня это слабое утешение, – произнесла она и, поежившись, обняла себя за плечи. – Я все время думаю о моем мире. Мысли о нем не дают мне покоя. Всякий раз, когда газеты писали о новом преступлении плоти, Эми делала намеки. Ей что-то известно, или это просто догадки?
– Я не знаю твою кузину, Клэр.
– МакНейл сказал, что я вернусь домой. Но не уточнил когда.
Малкольм перевел взгляд вдаль. На лице его залегли суровые складки. Клэр схватила его за руку:
– Когда я вернусь, то буду вынуждена оберегать Эми и ее детей. Я буду вынуждена рассказать ей всю правду про силы зла.
Малкольм схватил ее за локоть. Глаза его сверкали.
– Позволь спросить у тебя, Клэр, каким образом ты намерена их оберегать?
Клэр задумалась. Резонный вопрос.
– А ты бы не мог меня научить, как сражаться с этими ублюдками или, лучше, как уничтожать их?
Он стоял рядом с ней с растерянным видом. Было видно, что ее просьба его ничуть не обрадовала. Скорее, наоборот.
– Боюсь, что не смогу.
Но Клэр его не слушала. Неожиданно к ней пришло прозрение. Она поняла, в каком мире она жила, но это значит, ей будет легче защитить в нем себя. Малкольм прав, это мир, раздираемый войной. И спрятаться ей негде. Эта мысль привела ее в ужас, но, если ей негде спрятаться, значит, она должна сражаться. Главное, знать как. А при наличии сообразительности даже самый обыкновенный человек, как она, способен победить демонов.
– Нет! Ты женщина и простая смертная. Тебе такое не по плечу! – Это Малкольм вторгся в ее мысли.
Но Клэр понимала: ей не оставалось выбора. Для нее он в буквальном смысле стоял так: сражаться или погибнуть.
– Они убили Лори, убили мою мать. Я сильная. Научи меня убивать демонов! Ты ведь сам сказал, что Морэй способен наделять силой. Почему бы мне ее также не получить?
