– Вот оружие, которым едва не была убита леди Сибилла, – мрачно произнес он. – Я признаюсь в содеянном преступлении.
– Взять его! – приказал слуга.
Клэр в ужасе вскрикнула. Боже, неужели он возьмет ее преступление на себя? Она попыталась было возразить, но Эйдан еще крепче, до боли, сжал ей руку.
– Молчи, – прошипел он ей на ухо.
Тем временем гвардейцы уже схватили Малкольма.
– Мой племянник солгал, – спокойно произнес Ройс. – Я уже давно мечтал о том, как в один прекрасный день отправлю леди Сибиллу на тот свет. Он взял вину на себя лишь затем, чтобы выгородить меня. Это я ее ранил.
Услышав эти слова, Клэр ахнула. Ее колени сделались ватными, и она едва не упала. Поступок Ройса поразил ее своим бескорыстием, хотя, если быть до конца откровенной, она молилась в душе, чтобы арестовали именно старого горца, а не Малкольма.
Малкольм повернулся к Ройсу и одарил его колючим взглядом.
– Это он пытается меня выгородить. Сибилла уже давно объявила мне войну. Так что это кровавое происшествие – моих рук дело.
Все, кто стоял рядом, словно по команде заговорили. Еще бы, не каждый день ведь можно стать свидетелем столь кровавой драмы!
– Неправда! Это я ударила ее! – крикнула Клэр.
Увы, в суматохе никто ее не услышал – окружающим было не до нее. Эйдан вновь дернул ее за рукав и в буквальном смысле поволок прочь.
– Отпусти! – со злостью бросила ему Клэр.
– Схватить обоих, – распорядился тем временем слуга. – Король разберется, кто из них лжет, а кто говорит правду.
Клэр отказывалась верить своим ушам.
– Это я ударила ее ножом! – крикнула она снова, на сей раз громче, и, обернувшись через плечо, увидела, как королевские стражники уводят Малкольма.
Ее отчаянного крика так никто и не услышал. Малкольм же бесповоротно решил взять на себя ее вину.
Прости меня!
Не переживай. Со мной все будет в порядке.
Но что они сделают с тобой?
Малкольм не ответил. Стражники тем временем забрали у него меч и кинжал. Эйдан потащил ее к выходу. Вскоре Клэр оказалась во дворе замка. Ей было так плохо, что ее едва не вырвало. Она утратила контроль над собой, и вот теперь Малкольм, возможно, заплатит за ее горячность тройную цену.
Наконец Эйдан отпустил ее.
– Что они с ним сделают? – в отчаянии выкрикнула Клэр.
– Ты всегда поступаешь необдуманно? – укоризненно спросил Эйдан. – Ты едва на глазах у всех не убила придворную даму!
Чувствуя, как ее в свои леденящие объятия спешит заключить страх, Клэр обхватила себя руками. Только что она пыталась прикончить Сибиллу, и вот теперь ей самой страшно, что она может умереть.
Эйдан наверняка подслушивал ее мысли, потому что вслух произнес:
– Блэквуд ее исцелит.
Эти его слова пронзили Клэр подобно кинжалу.
– Значит, Сибилла останется жить и вновь будет творить свои черные дела?
Эйдан нахмурился.
– Ты забываешь о том, что Сибилла такой же человек, как и ты, Клэр. Блэквуд отвезет ее на Айону, и там из нее изгонят демона.
Озлобленности Клэр как не бывало.
– Понятно. Он изгонит из нее демона.
– Она его сестра. И заслуживает того, чтобы жить. Он же имеет полное право попытаться освободить ее душу от темных сил.
Клэр пристально посмотрела на Эйдана. Наконец-то к ней вернулась способность ясно и трезво мыслить. Она только что желала Сибилле смерти. Она позволила этому желанию овладеть собой целиком, забыв про то, что Сибилла тоже человек. И когда-то была обычной женщиной, как и она сама. При этой мысли Клэр тотчас устыдилась своего поступка, и ее с новой силой начала бить дрожь.
– А если экзорцизм не поможет?
– В таком случае Блэквуд ее убьет, – холодно ответил Эйдан.
Клэр в ужасе вскрикнула. Боже, все вокруг выходило из-под контроля. Она больше не могла – или не хотела – размышлять о том, какая судьба ждет Сибиллу.
– Я должна вернуться в зал и рассказать правду, – заявила она. – Я не хочу, чтобы Малкольм понес наказание за преступление, которого не совершал. Или даже Ройс, если на то пошло!
– Это его долг как мужчины по отношению к женщине, – хмуро возразил ей Эйдан. – В любом случае сожалеть о чем-то уже поздно.
– При желании они могут совершить прыжок сквозь время, – неожиданно произнесла Клэр. – Если им будет грозить опасность, это поможет им спастись!
– Если они совершат прыжок, то тем самым поставят себя вне закона и никогда не смогут вернуться в это время.
И тут в голову Клэр пришла другая мысль.
– Тогда давай мы с тобой вернемся назад в Оу, до того, как Малкольм покинул замок. Ведь теперь нам известно, что произошло, и мы сможем уговорить его, чтобы он оставил Сибиллу в покое.
Но Эйдан отрицательно покачал головой:
– Так тоже нельзя. Магистр не может вернуться в прошлое и изменить его по своей прихоти.
– Ах вот оно что! Теперь ты, оказывается, играешь по правилам! – раздраженно воскликнула Клэр.
В ответ Эйдан пристально посмотрел на нее.
– Никакой Бог не допустит, чтобы кто-то своевольно нарушал Кодекс.
У Клэр не нашлось, что ему возразить.
– И что теперь нам делать?
– Я сделаю то, что должен сделать, Клэр. Тебе же ничего делать не надо. Сейчас ты под моей опекой – до тех пор, пока Малкольма не освободят. Более того, сейчас я увезу тебя подальше от двора, потому что здесь тебе больше делать нечего.
– Но ведь здесь Малкольм! Он в темнице, и его ждет кара за преступление, которое совершила я. Без него я отсюда не сделаю ни шагу! – упрямо возразила Клэр, и не покривила душой.
Эйдан смерил ее пристальным взглядом.
– Пойми, Эйдан, мне ничего другого не остается. – Клэр решила прибегнуть к маленьким женским хитростям, а именно расплакаться. Правда, слезы эти были совершенно искренние, потому что она не на шутку опасалась за жизнь Малкольма. – Я люблю его и не оставлю в беде. Как и он не оставил меня.
Услышав такие слова, Эйдан смягчился.
– Можешь не объяснять, сам вижу, что ты глубоко его любишь. Но я не думаю, что в темнице его продержат долго. За твой поступок он заплатит высокую цену – деньгами и землями. Что ж, ты меня уговорила. До тех пор, пока его не выпустят, мы попытаемся найти для себя крышу над головой, – произнес Эйдан, но тотчас серьезно добавил: – Только не пытайся ничего предпринять. Иначе будет еще хуже.
– Я согласна, – кивнула Клэр.
– И чтобы во всем слушалась меня, – подвел итог Эйдан.
