– Он во всем винит самого себя, – прошептала Клэр.
– Да, он был ее лэрдом и не исполнил свой долг по отношению к ней. Не сумел ее защитить.
Боже, Морэй поступил так с собственным сыном, в ужасе подумала Клэр. В дверь постучали. Лицо Малкольма тотчас сделалось непроницаемым, едва ли не каменным. Он подошел к двери, за ней оказался стражник. Мужчины обменялись несколькими фразами на гэльском, после чего стражник ушел. Правда, напряжение Клэр не оставило.
– В чем дело?
Малкольм подошел к ней и погладил по волосам.
– Не волнуйся. Меня призвала к себе королева.
Для того чтобы прийти в ужас, а затем и в ярость, Клэр потребовалось одно мгновение.
– Она призывает тебя к себе в середине ночи? С какой целью, хотела бы я знать? – возмутилась она и, прежде чем Малкольм успел ответить на ее вопрос, добавила: – Минутку, попробую угадать. Ройс ей надоел, и теперь ради разнообразия она хочет затащить к себе в постель тебя!
– Клэр, мы не знаем, что ей понадобилось. Но не подчиниться ее воле и ответить ей отказом я не могу.
А приглашению разделить любовное ложе?
– А где, скажи на милость, король?
– Не переживай. Король встает рано, с первой зарей. В это время суток она вряд ли осмелится приглашать к себе любовника, – произнес Малкольм, после чего удивил ее тем, что привлек к себе и, словно муж, отправляющийся утром на работу, легонько чмокнул в щеку.
Но Клэр это не успокоило. Проклиная собственную беспомощность и монаршее самодурство, она проводила его взглядом. В этот момент она, пожалуй, впервые за всю свою жизнь по достоинству оценила все преимущества открытого, демократического общества. Она попыталась напомнить себе, что толком не знает, что, собственно, понадобилось королеве. Но, черт побери, если она права в своих подозрениях, если Малкольм всецело в королевской власти, он не сможет отказать похотливой королеве в любовных утехах. При этой мысли Клэр передернуло. Не хватало, чтобы королева положила глаз на ее Малкольма! Она плотнее закуталась в плащ. Отчего ей вдруг стало так холодно? Или они забыли закрыть ставни? Она быстро обернулась к окну – нет, ставни закрыты. Отчего-то в комнате воцарился ледяной холод. И постепенно до Клэр дошло почему. Она медленно обернулась, и ее объял ужас.
Граф Морэй улыбался ей своей мерзкой улыбкой – точно так же, как всего несколько часов назад во сне.
– Я же сказал, что приду за тобой, – вкрадчиво произнес он.
От ужаса Клэр окаменела, но что еще хуже, утратила способность трезво мыслить.
Демон открыл дверь шкафа и протянул руку. Испуганная девочка ухватилась за нее, и демон вытащил ее на свет, и тогда она увидела его лицо.
– Так это был ты! – воскликнула Клэр.
Глава 19
Малкольм направлялся к покоям королевы. Навстречу ему попались несколько придворных и стражников. Правда, никто не проронил ни слова. Было еще рано, солнце только начинало всходить, небо лишь слегка просветлело. Малкольм не сомневался, что празднества во дворце затянулись далеко за полночь. Правда, он не знал, зачем понадобился королеве. В душе его шевелилось неприятное подозрение, что это как-то связано с Ройсом. А еще, как ни пытался он убедить себя в обратном, его не отпускал страх за судьбу Эйдана. Утешало одно – когда его выпустили из темницы, ему было позволено покинуть дворец. И чем скорее он это сделает, причем вместе с Клэр, тем лучше.
А затем он увидел Ройса. Тот выходил из королевских покоев. Стражники тотчас закрыли за ним дверь и встали перед ней. Ройс также его увидел и, похоже, был крайне этим удивлен – не менее, чем он сам.
– Что ты здесь делаешь? – спросил его Ройс. Малкольм окинул его быстрым взглядом. Похоже, с дядей все в порядке.
– Я получил приказ явиться к ее величеству. Я был почти уверен, что ты успел ей порядком наскучить.
Ройс расплылся в улыбке.
– Я ублажил ее, как только мог, и теперь она спит. Не думаю, что она встанет раньше, чем в полдень.
Малкольм испуганно встрепенулся:
– Но ведь она призвала меня к себе. Улыбки Ройса как не бывало.
– Малкольм, я только что от нее. Она специально распорядилась, чтобы никто не тревожил ее сон, пока она не встанет сама.
И в это мгновение до Малкольма дошло: приказ явиться к королеве – не более чем ловушка.
– Клэр! – вскрикнул он и бросился со всех ног по коридору.
Ройс устремился за ним следом. В мгновение ока они преодолели два лестничных марша. Дверь в его комнату была закрыта, но он точно знал, что Клэр за ней нет. Тем не менее он широко ее распахнул, и в лицо ему ударил лютый холод.
Ее похитил Морэй!
Клэр пришла в себя. Она лежала на холодном и жестком каменном ложе. На то, чтобы понять, где она, ей потребовалось всего мгновение. Растерянно поморгав, она увидела, что находится в высокой круглой башне, высоко-высоко над окружающей местностью. Затем она вспомнила, что к ней в комнату во дворце, осклабившись в жуткой ухмылке, вошел Морэй. А потом она погрузилась в темноту. Клэр ощупала камень под собой, и ей тотчас, со всей ясностью, вспомнилась ночь, когда была убита ее мать.
Морэй – тот самый демон, который в ту страшную ночь проник в их дом в Бруклине. Он тот самый демон, что открыл дверь стенного шкафа и взял ее за руку. Он тогда еще сказал, что вернется за ней.
Клэр почувствовала, как к горлу подкатился комок тошноты. Нет, она больше не верила в совпадения. Она точно знала – и при этой мысли сердце было готово остановиться в ее груди, – что это тот самый демон, на чьей совести убийство ее матери; тот самый демон, которого она всегда мечтала выследить и уничтожить, чтобы отомстить за мать. Ее начала бить дрожь. Оказалось, это он охотился за ней.
Клэр опустилась на четвереньки, и ее вырвало. И все-таки, за кем охотилось это исчадие ада? Кто нужен ему – Малкольм или она сама?
Клэр медленно поднялась на ноги. Ее пистолет и кинжал куда-то исчезли. Теперь она была безоружна и беззащитна. Впрочем, беззащитна она была, даже располагая оружием. Даже вздумай она дать ему отпор, он все равно воплотил бы в жизнь свои черные планы. Чтобы как-то успокоиться, Клэр сделала несколько глубоких вдохов. Страх плохой помощник, тем более сейчас. Она обвела глазами свое узилище. Башня была внушительнее и крепче сложена, чем башня Оу. Однако в ее темнице имелся небольшой стол, два стула и узкое жесткое ложе. Каменную стену украшал символ, который она без труда узнала, – знак зла и дьявола, черная пентаграмма, взятая в круг.
На столе стоял кувшин, и Клэр решила, что в нем вода или вино. В любом случае пить из него она не собиралась. Затем она подошла к одному из двух узких окон. Башня, судя по всему, древняя, а само окно раза в два шире бойницы для стрельбы из лука. Клэр выглянула наружу. Ей тотчас стало ясно, почему высоты окна хватает, чтобы в нем во весь рост встал невысокий человек: внизу, в сотне футов под ней, раскинулся густой лес. Никто никогда бы не смог вскарабкаться на башню снаружи. Сам замок стоял на отвесном утесе, в окружении непроходимого соснового леса. День за окном был серым и ветреным. Втянув носом воздух, она ощутила запах соли. Значит, где-то рядом море. Клэр снова выглянула наружу, пытаясь угадать, куда ее перенес Морэй, однако все вокруг было подернуто серым туманом, из-за которого не было видно даже солнца. Так что где она сейчас – неизвестно.
