Египет долгое время был доминирующей силой в своём регионе. И хотя бравые египетские солдаты тоже огребали от соседей в дружеских попойках и недружеских стычках, в основном египтянам жаловаться было не на что. Ну то есть было на что, но проблемы, как я понял, были в основном внутренними – налоги высоковаты, управители сепатов между собой власть поделить не могут. А иной раз фараон рожей не вышел и Богов задобрить не в состоянии. Иногда засухи бывали, голод какой мог приключиться, или Нил там недостаточно хорошо разливался – опять-таки фараон виноват, ритуалы некачественно проводил. Вот, например, золотой век строителей пирамид, Древнее Царство, закончился, когда Нил поменял русло и перестал как следует разливаться. Так что Первый Переходный Период был сопряжён преимущественно с разборками между управителями сепатов («Сепат» – это умное древнеегипетское словечко означает просто «регион» или «область». Греки сепаты назвали по-своему, номы, так что «управитель сепата» – это по-гречески «номарх»).
Но то были свои разборки, а чтоб кто-то со стороны пришёл и навалял – такое египтяне даже в страшных снах редко видели. Они ж знали, что у них самая что ни на есть передовая цивилизация.
И тут произошли сразу две вещи, никак между собой до поры до времени не связанные. Во-первых, в Египте приключился очередной кризис – ну, не может же всё время быть хорошо? Кто-то опять что-то между собой не поделил, налогов недособрали, династия Двенадцатая к закату пошла. А на востоке в это время произошло некое оживление, и на арену вышел новый игрок – гиксосы, или «хека-хасут», как их называли сами египтяне. Один из переводов этого термина явно придумывал какой-то их Капитан Очевидность: «правители чужеземных стран». Кто-то называет их «царями-пастухами» – отсылка к их кочевническому происхождению.
Кто такие гиксосы, сложно сказать наверняка, так как это было не государство-завоеватель вроде какой-нибудь Персии, а кочевой народ, проживавший ближе к современной Сирии. Точнее, даже несколько народностей, предположительно семитского происхождения. Даже сами египтяне были не очень уверены, кто это такой к ним пожаловал.
Дома у себя гиксосам не сиделось – понятно, они ж кочевые. Да и зря они, что ли, столько новых игрушек наизобретали? Колесницы там. Луки композитные. Страсть как хотелось им это всё на ком-нибудь опробовать. Думают: «Дай-ка соседям покажем, чё у нас есть. А то у них там уже застой, грустно им без нас».
Пришли они к египтянам, но египтяне почему-то не оценили, да и хватало им как-то своих проблем и без таких вот гостей. В общем, слово за слово, огребли. У египтян-то колесниц не было, да и лошадь они, может, вообще впервые в жизни увидели. Хотя, по новым археологическим данным, не впервые – Борька говорил, что была такая знаменитая крепость Бухен. (Отличное название, запоминающееся…) Этот Бухен отгрохали ещё самые первые фараоны, чтоб отбиваться от особо рьяных соседей с юга, ну и периодически обновляли. В эпоху Среднего Царства крепость процветала, и вот как раз к Среднему Царству историки относят одно захоронение, где нашли останки лошадки. В общем, лошадки у египтян уже были, но до постройки колесниц, видимо, на тот момент руки не дошли.
Продемонстрировав всю мощь «танков Древнего Мира», то бишь колесниц, гиксосы решили: хватит нам уже валандаться по степям, пора бы и осесть где-то. Ну и осели в Дельте, заняв весь Нижний Египет – чего мелочиться.
Процесс, разумеется, произошёл не в один день. То есть не «дратути, мы гиксосы, двигайтесь отседова», а с постепенным отжиманием территорий. С фараонами тогда египтянам не везло – видимо, никак не могли Владыки с Богами договориться. Не то слабоваты были властители, не то просто не очень удачливы. Так что Египет полторы сотни лет или больше существовал как две отдельные державы.
Гиксосы в это время отгрохали себе красивую новую столицу, Аварис, или Хут-Уарет, по-египетски. Во дворец они даже критских мастеров пригласили (некоторые росписи Авариса похожи на росписи в Кносском дворце). Переняли что-то из культуры хозяев и решили: «А чем мы хуже? Пусть у нас тоже будут свои фараоны». Некоторые гиксосские властители – взять того же их чрезвычайно уважаемого Апопи – не стеснялись и, по примеру самих египетских фараонов, наносили свои имена на статуи предшественников. В общем, развлекались как могли. Прижились даже.
Но рано или поздно вся лафа заканчивается. На юге, в Верхнем Египте… (чёрт возьми, когда-нибудь я запомню, что Верхний – это юг, а Нижний – это север… Древнеегипетские карты были ориентированы на юг, потому что – бинго! – Нил-то тёк с юга на север). Так вот, в Верхнем Египте стали появляться правители порешительнее. Им как-то обидно было за державу – предки-то железной рукой Обе Земли держали, да ещё и на близлежащие территории страху нагоняли. А тут вроде как собственный дом приходится с какими-то хмырями делить.
Но гиксосы чувствовали себя вполне уверенно, всё-таки не одно поколение уже тут жили. И двигать с насиженного места никуда, ясное дело, не собирались. Наоборот, думали всё, как бы ещё и на юг заглянуть – а то вдруг там колесниц и композитных луков ещё не видели? Ну или забыли, как выглядят.
Обострение конфликта произошло, когда гиксосами заправлял Апопи, тот самый чрезвычайно уважаемый человек. Он и имя себе выбрал значимое, не хухры-мухры – в честь хтонического змея Апопа, врага бога Ра. К слову, Апопи считался одним из двух самых могучих гиксосских фараонов. А ещё гиксосы по примеру египтян брали себе так называемое «тронное имя» – это то, где обязательно бог Ра должен значиться. Вот Апопи был «Неб-Хепеш-Ра», «Владыка Силы Ра» или «Ра – Владыка Силы». Ничего себе так. И у него вроде ещё парочка подобных эпитетов была…
Что в это время было на юге? Там заправляли выходцы из Семнадцатой династии – царица Тетишери и её младшие родственники. Собственно, наш герой, Таа Секененра и его супруга Яххотеп. И вот у них давно уже назревал вопрос: какого, собственно, Апопа в родной Дельте правит Апопи? Но гиксосы успели, согласно устоявшейся исторической байке, свою претензию оформить первыми. Выглядела она примерно так: «Дорогой ты мой друг Секененра, соседушка мой венценосный, люблю тебя почти как брата. Но у тебя там в болотах на юге оборзели гиппопотамы. Ты уж не обессудь, но я приду и разберусь, а то спать не могу, сил нет». Конечно, гиппопотам-то египетский – зверюга страшная, орёт так, что аж за 650 км слышно.
Секененра, понятное дело, от таких предъяв несколько опешил и на письмо решил ответить уже не писчей палочкой, а верным хопешем. Или топором – что он там предпочитал… В общем, накопилось у египетского народа за полторы-то сотни лет или больше. Пора было стартовать освободительную кампанию.
Друзья и родственники Секененра горячо поддержали, супруга так и вовсе с ним на войну пошла. Египтяне воодушевились – наконец-то их вёл самый настоящий фараон, прям как великие предки! А ну и правда освободит весь народ?
Но, как это частенько водится, не всем такая инициатива понравилась. Существует теория, согласно которой фараона Секененра предали свои же. Устроили, гады, засаду, и вот там он как раз и получил свои пять ранений в голову.
