– Ты что, свечку держала?
– Если бы так, я сказала бы тебе. Но я просто переживаю. И надеюсь, что мои подозрения беспочвенны. Но коль ты о них узнала, я подсказываю: будь внимательнее.
– Мне за мужем следить?
– Нет же! Уделять ему больше внимания. Мужики это любят. А ты со своим маньяком…
– Он не мой.
– Не придирайся к словам. Я хочу сказать, что ты забросила мужа, когда вы начали по Мяснику работать. – По глупости своей Лера рассказала об этом родителям еще в начале следствия. – Гриша и прежде не купался в твоем внимании, а сейчас вообще не видит его.
– Давай я сама разберусь?
– Как всегда, – развела руками мама и ушла к себе.
Лера тоже отправилась в постель, но долго не могла уснуть. Терзалась сомнениями. А что, если она не видит в своем глазу бревна, тогда как в других замечает соринки? Она ведет расследования и фокусируется на мелочах, но ее муж стал заместителем директора крупной юридической фирмы, имея весьма скудный опыт. А ведь он, как правильно подмечала мама, не лидер, зато симпатичный молодой мужчина. И начальница у него не по годам хороша. Тогда как Лера давно забыла о макияже и маникюре. Да что там, она даже волосы с ног удаляла нерегулярно, а они густо росли. И сексом они с мужем занимались редко. Раз в неделю, это если повезет. Но им же и тридцати нет. И когда-то они ломали диван, предаваясь сексуальным игрищам…
Но Лера убедила себя в том, что муж ей верен. Однако вывод сделала: решила быть к нему внимательнее. А то и вправду налево пойдет. «За квартиру мы расплатились, – говорила она себе. – Грише не надо так много работать. Я тоже скоро выдохну. Мы поймаем Мясника, меня повысят в звании, и заживем. Возьмем отпуска и рванем на Байкал. Давно мечтали. А потом ребеночка родим…»
На следующий же день Леру и осенило, когда она увидела объявление на двери подъезда. И тут же позвонила Рахметову.
– Никто из жертв квартиры свои не продавал, – сказал он после того, как выслушал подчиненную.
– Они нет. Но все преступления были совершены в высотках, где этажей от девяти до семнадцати. На площадке четыре квартиры, от тридцати шести до шестидесяти восьми в подъезде. И в некоторых никто не проживал. Вспомните, мы же обходили все квартиры. Наверняка какую-то продавали или хотели сдать. Значит, нанимали риелтора. Если жилплощадь необитаема, ему выдают ключи. Вот вам допуск в подъезд как минимум.
– Да, версия неплохая. Завтра проверим.
Довольная собой Лера поднялась к себе в квартиру и в тот вечер, забыв об усталости, так мужа отлюбила, что он засыпал с улыбкой на губах. А она брила ноги, лежала в ванне с маской на лице, красила ногти. И только в час ночи угомонилась. Подлезла Грише под бочок, обняла, закинула длинную, гладкую ногу на него, уткнулась губами в шею…
– Люблю тебя, – услышала сонный голос.
– А я тебя. Поедем в отпуск на Байкал?
– Хоть на луну, – и он поцеловал Лерину руку, обнимающую его за шею.
Тогда для нее не существовало никого, кроме Гриши. Она даже о Мяснике забыла. Не говоря уже о начальнице мужа. Никто не помешает их счастью. Две половинки нашли друг друга и лежат сейчас в обнимку, сплетясь руками и ногами.
Утром Валерия отправилась на службу в дивном настроении. Они с Гришей позавтракали яичницей, которая пригорела потому, что они снова занялись любовью. И чай был несвежим. А хлеб вообще плесенью покрылся, но они ее срезали. То есть Светловы вернулись в прошлое, голодное, но страстное, и обоим это было по кайфу. Глаза Гриши светились так же, как Лерины.
Едва она зашла в кабинет, как в него влетел Рахметов.
– Есть зацепки, – выпалил он. – Все адреса еще не проверили, но совпадения по каждому из трех.
– Когда вы успели сделать это?
– Всю ночь работал. Людей напряг. И тебе на электронную почту скинул несколько писем. Ты что, с ними не ознакомилась?
– Не-а.
– Почему?
«Проводила время с любимым мужем, а еще делала ноготки», – мысленно ответила начальнику Лера, но вслух сказала другое:
– Очень устала и вырубилась сразу, как добралась до кровати.
– Иди наверстывай, – скомандовал он.
И Лера послушалась.
Ее версию они раскручивали несколько дней. И оказалось, что по всем восьми адресам в подъездах сдавались или продавались квартиры. Но! Все через разные агентства. Опера беседовали и с их хозяевами, и с риелторами, и с жильцами, но ничего полезного для следствия не выяснили… НИЧЕГОШЕНЬКИ!
Но Рахметов чуял, это не ложный след. И предложил ловить на живца. Во все агентства, которые были проверены, отправили людей, которые якобы желали продать или сдать жилье. Леру в том числе. И ее начальника. И еще пару оперов, что имели свою жилплощадь в столице. Никаких подставных лиц и документов. Только реальные люди. Опять же, квартиры были записаны не на представителей органов, а на их родственников. На случай, если Мясник будет проверять владельцев.
Не прокатило. Звонили какие-то люди, некоторых пускали посмотреть жилье, но это были реальные покупатели и потенциальные квартиросъемщики. Без подвоха. Хотели уже отказаться от этой версии, когда в отдел пришла бабка. На вид ей было лет семьдесят пять – восемьдесят, оказалось, девяносто два. Звали ее Антониной Никитичной. Ходила старушка с палкой, ею же и открыла дверь в кабинет Рахметова. Ее пытались выдворить, но бабуля была боевой. На передовой не воевала, но в Москве из зениток по самолетам фрицев с крыш стреляла. Медали имела. Такая взглядом могла на землю уложить, а у нее еще и клюшка была. Наваляла ею дежурному. А мудрый Рахметов с боевой бабкой не стал связываться. Усадил, предложил чаю с конфетками.
Антонина Никитична не отказалась. Пока майор готовил напиток, бубнила что-то себе под нос. Но стоило ему вернуться за свой стол, спросила:
– Ты маньяка ловишь?
– И его тоже.
– Мясника?
– По телику видели?
– Да, в криминальных новостях о нем рассказывали. Давно, правда. Месяц назад или чуть больше. Кошатницу он замочил. Я еще подумала, надо же, мы, старухи, кого-то привлекаем. Пусть и в качестве жертв.
– Пожилых очень часто убивают.
– Это ради денег. У всех есть сбережения. Но Мясник ни копейки не брал из домов, так?
– Так, – не стал возражать Рахметов. – А вы просто из любопытства пришли или как?
– Я старая, но из ума не выжившая, – проворчала она и засунула в рот конфетку. Рассосав ее, продолжила: – У нас в подъезде появился подозрительный тип. Весь такой из себя вежливый, опрятный. Внешность никакая.
– Это как?
– Ну вот ты мужик не очень красивый, но интересный. Глаза у тебя черные, глубокие, лысина. И ямочка на правой щеке. Была б я моложе лет на сорок, влюбилась бы в тебя без памяти. Мне всегда нравились такие, как ты. Профессора Ксавье знаешь?
