Я с интересом посмотрел на захлопнувшуюся за ними дверь. Интересно, сколько ему понадобится? Минута? Две? Как оказалось, меньше. Уже через двадцать секунд старик вышел обратно, морщась и вытирая окровавленные руки о грязную рубашку.
— Че вылупился? Крови не видел? — буркнул он, заметив мой взгляд. — Работай давай.
Мне захотелось дать ему в глаз, но я быстро передумал. Себе дороже. Опасный оказался старикан, такому лучше дорогу не переходить.
Хлестнув поводьями, я обогнул здание и спрыгнул вниз. Удостоверившись, что вокруг никого нет, я достал молоток и принялся отдирать накрепко вбитые гвозди. Двое возничих, что до этого вели оставшиеся телеги за мной по пятам, занялись тем же самым.
Спустя пару минут первый ящик не выдержал и грохнулся на землю. Я, кряхтя от натуги, вытащил его из-под телеги и вскрыл крышку.
— Ну вот, — ухмыльнулся я, помогая Виолле выбраться из практически гроба. — Добро пожаловать домой.
— Очень смешно, — отряхиваясь от пыли, поморщилась та. — У тебя было полдня, чтобы придумать фразу, и ты остановился на этом? Стыдно должно быть.
О, кажется, поездка пошла девушке на пользу. Ругается, по крайней мере, как обычно. Внезапно лицо девушки изменилось.
— Роалд! — вскрикнула она. — Сзади!
— Ой, а что это вы тут делаете? — раздался позади меня детский голосок. — А кто эти люди?
Минка! Проклятый ребенок. И как его не заметил?!
— А-а-а, — заорала девочка, когда пущенный одним из бандитов нож задел ее плечо. Хлынула кровь. — Убивают, — взвыл ребенок и, хныча помчался к остальным. — На помощь!
У нас была пара секунд. Если обезвредить ее сейчас, был шанс, что никто ее не услышит или не воспримет всерьез. Но для меня она была слишком далеко. Единственной, кто мог что-то сделать на такой дистанции, была Виолла.
Но девушка медлила.
А потом стало уже слишком поздно. Минку увидели.
— Почему?! — в недоумении повернулся я к магессе. — Почему?!
— Я ее знаю, Роалд, — в ее голосе не было сожаления, только упрек. — И я не убиваю детей.
По поместью прокатился звучный гул сигнального рога. Просто прекрасно! Теперь все знали, что мы здесь.
Вдруг телега за нашими спинами буквально взорвалась. Испугавшись, лошади громко заржали, встали на дыбы и бросились куда-то вперед. Могу их понять. Зрелище было не для слабонервных.
Облитая вином с головы до ног и страшно злая Изабелла разметала остатки ящика, в котором сидела, и, поднявшись на ноги, со всего размаха врезала сестре по лицу.
— Размазня тупая! — в бешенстве рявкнула она. — Ты же понимаешь, да? Твое дешевое благородство сделало только хуже! Сотни сегодня умрут. Из-за тебя.
— Я знаю, сестра, — сплюнув на землю кровь, встретила взгляд разъяренной девушки Виолла. — И поступила бы так еще раз.
— Да ты, я погляжу, ничему не учишься, — скрипнув зубами, медленно покачала головой Изабелла. — Но ничего. Я это исправлю.
Она снова занесла кулак. Виолла закрыла глаза, но удара не последовало. В последний момент я перехватил ее руку и сильно сжал.
— Отпусти, О’Верр, — злобно прошипела аристократка. — Пока я не сожгла тебя дотла.
— Белла, — раздался сзади спокойный голос. — Сейчас не время.
— Ты всегда ее защищаешь, отец, — буркнула девушка и, вырвав из моей руки кулак, ушла куда-то в сторону. — И я никогда не пойму, почему.
Мужчина с грустной улыбкой на лице посмотрел вслед дочери, но не сказал ни слова.
— Мы облажались, — пнув землю ногой, подытожил я. — Весь план полетел прямо в Бездну. Что будем делать?
— То, зачем мы сюда пришли, — потрепал меня по голове Эдвард и вытащил из ножен на спине мечи Дня и Ночи. — Драться.
Глава 22
С момента, как нас обнаружили, прошло уже пять минут. Целых пять минут!
— А мы делать что-нибудь собираемся? — нетерпеливо поинтересовался я у сидящего на досках Эдварда. — Как бы пора уже. Давно.
Тот даже не пошевелился, протирая тряпочкой то один меч, то другой.
— Ты слишком торопишься, парень, — когда я уже было собирался переспросить, наконец соизволил ответить он. — Ты верно сказал. Наш план провалился. Значит, и спешить нам некуда.
— Что значит некуда? — не понял я. — Вы что, не видите, что там происходит? — указал я на дворец, вокруг которого постепенно формировалась золотая шеренга. Отсюда не скажешь, но зуб даю, это местная гвардия подтянулась. — Они же скоро нападут.
— И отлично, — улыбнулся тот, но, осознав, что я от него не отстану, тяжело вздохнул. — Парень, ты же вроде из семьи стратегов. Вот и скажи мне сам, почему я медлю.
Ох, как бы мне хотелось сказать, что я реально думаю. Но назвать Эдварда кретином у меня язык не поворачивался. Мужику было около сотни, он прошел немыслимое количество боев, и не знаю сколько в качестве командира. У него должны были быть мотивы. Осталось понять, какие.
— Вы хотите избежать лишних жертв, — уверенно начал я. — Напади мы раньше, в случае победы вы бы не досчитались как минимум половины работников. А так у них есть время спрятаться.
— Это первая причина, — согласился со мной он. — Дальше.
— Среди гвардейцев есть ваши люди, — медленно, будто пережевывая слова, продолжил я. — Наибольший эффект их предательство, эм, переход на верную сторону, — заметив, как скривилось лицо сидящей рядом с отцом Изабеллы, быстро исправился я. — Будет на открытом пространстве.
— Вторая.
— Все, наверное, — подумав, решил я. — Есть еще?
— Белла? — повернулся к дочери аристократ. — А ты что скажешь?
— Разделить Габриэля, — девушка упорно отказывалась называть Главу Рода Рин дядей. — И его сторонников. Это самое главное.
— Не понял, — удивился я. — Ваш брат, что, не примет участия?
— Пока не поймет, что произошло, нет, — покачал головой Эдвард. — Изначальное Пламя для него слишком важно. Он будет сидеть в Храме до последнего.
— А потом уже будет слишком поздно, — задумчиво почесав подбородок, кивнул я. — А неплохо придумано.
— Не только ты горазд на хитрость, — улыбнулся мужчина и, заметив взволнованное лицо Виоллы, с кряхтением поднялся с импровизированной лавочки. — Они двинулись?
— Да, — кивнула девушка. — Так сказала Мия.
— А ты решила выбрать роль курьера? — презрительно бросила Изабелла, отряхивая свое изысканное платье от налипшей паутины. — Больше ничего не можешь?
М-да, — отметил я, глядя на закипающую Виоллу. С тех пор как девушка отказалась убить ребенка, отношения между сестрами несколько… ухудшились. И это еще мягко сказано. Я удивлен, как они еще не поджарили друг дружку.
