Братья вышли из камеры молча, предоставив остальное четверым соплякам, почтительно ожидавшим с другой стороны печи. Тела пятерых претендентов тоже лежали на одрах. Их должны были сжечь их товарищи. Выйдя в сумрак двора, Ублюдки на мгновение задержались, чтобы проводить глазами дым, уносящийся в пурпурные небеса. А потом все вместе двинулись в зал собраний.
Шакал тяжело опустился на стул, своим вздохом присоединившись к усталому хору собравшихся за столом.
– Ладно, – проговорил Ваятель, усевшись. – Мы потеряли одного члена. Все истощены, но нужно бдеть и эту ночь. Сегодняшний день показал, что орды тяжаков поблизости нет, но может быть, еще один измазанный пеплом головорез рыскает где-то рядом и ждет, пока мы уснем. Поэтому никто сегодня спать не будет. Кроме Шакала.
Услышав свое имя, Шакал вышел из оцепенения. Он поднял голову и нахмурился.
Ваятель посмотрел ему в глаза.
– Ты хорошо справился с тяжаком. Если бы ты не действовал так быстро и не думал еще быстрее, могло бы пролиться ведром крови больше. Сопляки сказали, ты велел им держаться на месте. Очень хорошо сделал. Теперь отдохни немного, Шак. Ты заслужил.
Мысль о сне привела Шакала едва не в восторг, но похвала показалась ему подозрительной.
– Я не смогу спать, вождь, – ответил ему Шакал почтительно. – Не смогу, когда мое копыто несет дозор без меня.
Это вызвало быструю барабанную дробь, означавшую одобрение большинства присутствующих. Кулаками не били только Мелочник, Гвоздь и Блажка. Это было неудивительно. Блажка давно научилась не привлекать к себе внимания за столом. Когда стук прекратился, Ваятель продолжал смотреть на Шакала.
– Тогда не спи, – ответил он спокойно. – Следи в оба за эльфийкой. Нам по-прежнему нужен сторожевой пес на случай, если кто-то из ее собратьев придет за ней.
– На это и Штукарь сгодится, – сказал Шакал. Ему больше хотелось присмотреть за Колпаком. Даже в хаосе прошедшего дня и ночи он не забыл о своих целях, одной из которых было сохранить жизнь Санчо.
Ваятель покачал головой.
– Он нужен мне для другого дела.
Это сбило Шакала с толку, и из-за своей усталости он не смог этого скрыть.
Двое мужчин. Один нож.
Пытаясь найти другой способ, Шакал чуть не предложил, чтобы за Синицей присмотрела Берил, но сдержался. Берил и так сейчас хватало забот с сиротами. Одни придут в восторг от идеи провести ночь в Горниле, других это испугает. В любом случае и Берил, и остальным женщинам придется нелегко. Лучше было предложить Меда, понял Шакал, когда туман в его сознании немного рассеялся. Он хотя бы мог с ней поговорить. Шакал наклонился вперед.
– Я могу за ней присмотреть, вождь, – предложила Блажка, прежде чем он успел что-то сказать.
– Я тебя спрашивал, мать твою? – рявкнул Ваятель. – Шакал присмотрит.
Блажка откинулась на спинку стула, приняв свой обычный отстраненный вид.
– Шак? Ты меня слышишь?
– Да, вождь.
– Хорошо. Сопляки разместили жителей Отрадной в своем бараке и на верхних этажах казармы. Как в Предательскую луну. Потому что мы серьезно к этому относимся. Мне нужно напоминать вам, как работают патрули?
– Нет, вождь, – ответил Хорек, остальные кивнули.
– Тогда за дело.
Под скрип стульев Ублюдки встали и побрели прочь из комнаты.
Первую половину вечера Шакал провел в бараке сопляков, где разместили Берил с сиротами и семьи с детьми из Отрадной. Синица тоже была там, она тихо сидела в одиночестве перед нетронутой миской похлебки. Было странно, что она сидела на старой койке Овса, как раз под той койкой, которую когда-то занимал Шакал. Претендентам не дозволялось иметь собственных комнат, поэтому в бараке было достаточно места для игр малышей. Они шныряли между рядами коек, смеясь и гоняясь друг за другом, пока их игры не становились слишком бурными, и тогда женщины призывали их к порядку, после чего все начиналось заново. Шакал наблюдал за тем, как тени его детства носились по большой комнате, где он провел свою юность. Он ел хорошо знакомую стряпню Берил, изо всех сил стараясь не задремать. Это был отличный способ провести вечер, если забыть об опасности, грозившей снаружи.
Наконец, детей, по двое, по трое, уложили по койкам. Нежка, Метла и Берил еще возились с ними, утешая или ругая, если нужно. Барак погрузился в зыбкую тишину. Шакал сидел на стуле, откуда было хорошо видно всю комнату и откуда открывался идеальный угол выстрела в сторону входной двери. Арбалет лежал у него на коленях незаряженный. Берил подошла к нему и присела на ближайшую койку.
– Как мой сынок? – прошептала она.
Шакал шутливо поморщился.
– Хотел бы я, чтобы он дрался с тем орком, а не я. У него бы лучше получилось.
– Я не про Овса.
Шакал повернулся и пристально посмотрел на нее. За десятилетия воспитания детей Берил привыкла к усталости. Она жила этим, словно старое дерево, окрепшее за годы, прожитые в бурях. Когда их взгляды встретились, Шакал захотелось положить голову ей на колени и уснуть, и в то же время – она подарила ему второе дыхание. Она побудила мальчика искать утешения, а мужчину – сподвигла собраться с духом. Но обоим хотелось, чтобы верх одержал мальчик.
Шакал выпрямился на стуле, стиснул зубы, проверил тренчало.
– Я в порядке. Не ранен.
Берил всмотрелась в его лицо.
– А я бы так не сказала.
Шакал кивнул в сторону койки, где спала Колючка. Маленький трикрат, Пролаза, лежал у ее груди и томно причмокивал во сне.
– Она как? – спросил он тихо.
– Держится хорошо, – ответила Берил после краткого размышления. – Хотела спать в комнате Обхвата, но я ее отговорила. Добра из этого не вышло бы.
Шакал выслушал молча. Он не сомневался, что Берил по опыту знает лучше, как знает почти все на свете, хотя и не припоминал, чтобы она спала в комнате Певчего, когда тот ушел. Возможно, она только думала об этом, но мудрость предолела стремление утешиться.
Пока они наблюдали за Колючкой, проснулся Пролаза. Он спокойно оторвался от ее груди, не побеспокоив женщину, и слез с койки, дотянувшись пухлыми ножками до пола. Берил вытянула руки и поманила его к себе, но маленький полукровка только посмотрел на нее, а потом лениво повернул голову и уставился на Синицу.
Эльфийка по-прежнему не спала – она сидела в изголовье койки, прислонившись спиной к стене, потерянная в своем собственном аду, который продолжал удерживать ее в заточении даже после того, как ее освободили. Пролаза успел проковылять к ней полпути, прежде чем Синица заметила его приближение. Не обращая внимания на ее напряженное замешательство, маленький полуорк вскарабкался на матрац и сонно пополз вперед.
– Я его заберу, – заявил Шакал, вставая, но Берил ухватила его за руку, останавливая. А сама не сводила глаз с Синицыной койки.
