Оливия побледнела. Меньше всего ей сейчас хотелось объясняться с мужем. Перед ее мысленным взором вновь предстала картина неожиданной вспышки страсти в объятиях де Вера. Не может быть, чтобы Арлен видел их!
Тем временем Арлен отделился от компании и медленно подошел к жене:
– Дорогая, в вашем характере появились новые неприятные черты? Оказывается, вы непослушны и… неверны?
У Оливии перехватило дыхание, но она заставила себя покорно улыбнуться мужу:
– Милорд, я всегда верна вам и покорна вашей воле…
– Но вы сильно огорчили невесту, – многозначительно произнес он, и на его губах заиграла зловещая улыбка.
Оливия почувствовала, что ей не хватает воздуха. Словно загнанный зверь, она ждала жестокой расправы над собой. Стэнхоуп все ему рассказал!
Выдержав мучительную паузу, Арлен как ни в чем не бывало продолжил:
– Сэр Джон рассказал мне, что… вы сообщили Сьюзен о своем решении завтра же покинуть Лондон. Разве вам не следовало прежде попросить разрешения у меня?
До Оливии не сразу дошел смысл сказанного.
– Покинуть Лондон? – переспросила она, чувствуя невероятное облегчение. Значит, он не имел в виду ту непристойную сцену у пруда?
– Я не разрешал вам, дорогая, возвращаться в деревню, – холодно произнес Арлен.
– Ах, милорд, у меня и в мыслях не было уезжать из города без вашего согласия. Просто я подумала, что вы не станете возражать, если мы с Анной вернемся в Эшбернэм…
– Судя по всему, мисс Лейтон никак не может обойтись без вас, миледи, – словно что-то подозревая, произнес Арлен. – Да и сэр Джон неустанно хвалит вас и ваше положительное влияние на его дочь.
– Что вы хотите этим сказать, милорд?
– Вы никуда не уедете, Оливия. Вы останетесь в доме Лейтонов, чтобы стать для мисс Лейтон надежным якорем в бурном море надвигающегося замужества и всего, что с этим неизбежно связано, – решительно произнес Арлен и самодовольно ухмыльнулся.
– Как, неужели вы лишаете меня возможности вернуться домой? – ошеломленно спросила Оливия.
– Вот именно, лишаю, – улыбнулся он.
– Милорд, но я не могу…
– Можете и останетесь!
– Это наказание за то, что я приняла приглашение Лейтонов погостить в их доме?
– Можете думать что угодно, – пожал плечами Арлен.
Потом он подошел ближе, и Оливия почувствовала сквозь винный перегар и табачное дыхание знакомый запах сладких экзотических женских духов, исходивший от его одежды.
– Вы сами этого хотели, дорогая, – тихо проговорил он, наклонившись к ней. – Вы сами хотели пожить в городе, вот и оставайтесь здесь! – Он выпрямился и вновь самодовольно ухмыльнулся. – Приглядывайте как следует за мисс Лейтон и, если в том будет необходимость, лично отведите ее к алтарю.
Окинув жену снисходительно-презрительным взглядом, Арлен удалился к гостям, оставив Оливию в полной растерянности. Рассеянно оглядевшись по сторонам, она неожиданно совсем рядом увидела… де Вера! Значит, он слышал весь ее разговор с Арленом? Слышал, как он унижал и оскорблял ее… Виконт смотрел на нее без всякого стеснения, словно хотел прочесть ее мысли, и Оливии вдруг нестерпимо захотелось броситься к нему в объятия в поисках помощи и защиты.
Нет! Ведь именно он был причиной всех несчастий этого вечера! Поспешно подобрав юбки, Оливия быстро удалилась наверх, в отведенные ей покои.
– Эшберн!
Услышав голос графа Стэнхоупа, Арлен остановился. Он только что вошел в бильярдную и не ожидал встретить там графа, к которому питал давнюю вражду.
Отвесив учтивый поклон, Арлен вежливо сказал:
– Мои поздравления, милорд, с удачной партией для вашего сына.
– Благодарю, – бесстрастно ответил граф. – Мы все рады этому браку.
Арлену хотелось расхохотаться, но он сдержался. Стоило только раз взглянуть на Кэдмона, чтобы понять, что этот человек относится с крайней неприязнью и к своей невесте, и к грядущему бракосочетанию.
– Моя сестра на днях вспоминала вашего сына и говорила, что пора бы ему вернуться домой, дабы исполнить свой сыновний долг, – продолжил разговор Арлен.
– Маркиза всегда относилась к тем редким женщинам, в которых ослепительная красота сочетается с острым умом, – любезно отозвался граф Стэнхоуп.
– Моя сестра действительно уникальная женщина. Ею нельзя не восхищаться.
– И вы восхищаетесь ею больше всех? – улыбнулся граф.
Это был тонкий намек, и Арлен внутренне напрягся.
Стэнхоуп улыбаясь добавил:
– Весьма похвально, что вы так заботитесь о своей сестре, Эшберн.
– Благодарю, – процедил Арлен, облизывая внезапно пересохшие губы. – Ей было всего десять лет, когда мне пришлось заменить ей семью и стать ее опекуном. Я очень серьезно отношусь к исполнению братского долга.
– Не кажется ли вам, Эшберн, что не мешало бы с такой же тщательностью и серьезностью заботиться и о своей жене?
– Вы говорите об Оливии? – удивился Арлен, и в его голосе явственно прозвучало недоумение.
Улыбка на лице графа погасла, и он, посерьезнев и понизив голос, проговорил:
– Мой сын очень упрям и привык добиваться своего, не обращая внимания на приличия. Возможно, я совершил большую ошибку, позволив ему когда-то покинуть Англию.
Арлен молча смотрел на графа, не понимая, куда тот клонит.
– Честно говоря, он нисколько не изменился к лучшему за эти годы. Так и остался в душе упрямым и своенравным подростком, стремящимся досадить своему отцу.
– Мне тоже так показалось, – осторожно согласился Арлен.
– Интересно, сколько гостей видели его в саду вместе с графиней несколько минут назад?
Арлен опешил от такого поворота событий.
– Оливия? Моя жена была в саду с Кэдмоном?
Арлен ушам своим не мог поверить. Его жена была серой мышкой, затворницей, без твердого характера, без авантюрной жилки. В ее жилах текла холодная водица вместо горячей крови. В этом он не раз убеждался на собственном опыте.
– Иногда слишком долгое пренебрежение собственной женой приводит к неприятным последствиям. Я прекрасно знаю женщин. С одной стороны, они не хотят слишком частого подтверждения супружеской любви, но с другой, когда мы оставляем их без своего мужского внимания, им становится обидно, и они от огорчения готовы на любой опрометчивый поступок, – самоуверенно улыбнулся граф Стэнхоуп. – Мужчина, похоже, в любом случае оказывается виноватым, если в деле замешан женский пол.
– Милорд, вы своими глазами видели мою жену в парке с вашим сыном? – недоверчиво переспросил Арлен.
