– Я знаю, что произошло, – тревожно выдохнула она и бросилась в комнату Гаррика одеваться. Она не стала тратить время на нижнее белье и многочисленные юбки.
– Скажи мне, в чем дело? – спросил Гаррик, помогая ей застегивать платье на спине.
– Тот, кто был здесь вчера вечером, – наверное, дух Лайонела, – вступил в контакт с Анной, – торопливо проговорила Оливия и повернулась к Гаррику. Их взгляды встретились.
У него мурашки побежали по телу. Неужели на него вчера смотрел дух Лайонела? Неужели это его взгляд Гаррик чувствовал на себе весь вечер?
– Но почему с Анной? Почему не с тобой?
– Потому что мне мешает любовь к тебе, Гаррик. Из-за этого сильного чувства мои способности вступать в контакт с потусторонним миром притупились. Но Анна – сверхчувствительная натура. Боже мой! Он ее куда-то увел. Но куда?
– Постарайся сохранять хладнокровие. Мы обязательно найдем ее, – спокойно сказал Гаррик, застегивая свою рубашку.
Но на душе у него кошки скребли. Что, если Оливия права? Что, если призрак, пусть даже призрак Лайонела, увлек ребенка за собой? Уж не сошел ли он сам с ума, если всерьез рассуждает о призраках? Он вспомнил, что произошло с Анной в Стэнхоуп-Холле. Девочка почувствовала чье-то присутствие на чердаке, но кто ее туда привел?
– Боже мой, – пробормотал Гаррик в замешательстве.
– Единственное, что меня хоть как-то успокаивает, это то, что я не чувствую никакого зла, ни здесь, ни в Стэнхоуп-Холле, – призналась Оливия. – И все же Анна слепа и во многом совершенно беспомощна.
У нее сдавило горло от едва сдерживаемых слез.
Поспешно одеваясь, Гаррик попытался ее утешить:
– Не забывай, с ней Трив. Он будет защищать ее даже ценой собственной жизни.
Оливия теперь едва не плакала:
– Ну почему она сначала не пришла ко мне?
Гаррик начал было отвечать на ее вопрос, но она вдруг приложила палец к губам и испуганно прошептала:
– Тихо! Слышишь?
Она с такой силой вцепилась ему в плечо, что он едва не вскрикнул.
В коридоре, совсем рядом с комнатой, где они стояли, отчетливо послышались тяжелые шаги. Мужчина в сапогах. Эти шаги не могли принадлежать призраку.
Решив, что это Арлен, Гаррик пожалел, что у него под рукой нет ни пистолета, ни ножа. Он все же выглянул в коридор… и замер от неожиданности. Ему приветливо улыбался Лайонел.
– Я стучал в парадную дверь, но мне никто не открыл, поэтому я решил войти без приглашения, – как ни в чем не бывало сказал он и сделал еще шаг вперед, что позволило ему увидеть полуодетую Оливию и широкую смятую постель, красноречиво свидетельствовавшую о жаркой ночи любви. – Доброе утро, леди Эшберн, – учтиво поклонился он. – Надеюсь, я вам не помешал?
Оливия вспыхнула, но все же ответила:
– Доброе утро, милорд. Не кажется ли вам, что сейчас слишком ранний час для визитов?
– Приношу свои извинения, но когда мой брат в спешке и дурном настроении покинул Стэнхоуп-Холл, я счел своим долгом прийти к нему на помощь, – с притворным смущением проговорил Лайонел. – Если бы я знал, что у него здесь гости, то вряд ли приехал бы без приглашения. Еще раз прошу прощения, но, уверяю, вы можете рассчитывать на мое молчание.
Он снова улыбнулся.
Гаррик ни на йоту не поверил в искренность мастерски разыгранной сцены неведения и смущения. Неожиданный приезд Лайонела не мог быть просто совпадением. Он явился сюда, в Кэдмон-Крэг, чтобы помешать ему узнать всю правду о брате. Мошенник, видимо, заподозрил, что Гаррик собирается разоблачить его, и решил любой ценой воспрепятствовать этому.
– Рад тебя видеть в моем замке, – солгал он Лайонелу.
Прежде чем тот успел что-либо ответить, в разговор решительно вмешалась Оливия.
– Лайонел, вы не видели Анну? В доме или во дворе? Мы никак не можем ее найти, – сказала она с волнением в голосе. Дочь ей была дороже всего на свете.
Лайонел ответил не сразу. Приподняв бровь, он изобразил на лице удивление и почему-то переспросил:
– Никак не можете ее найти? Ее нет в доме? Тогда надо немедленно отправляться на поиски!
На лице его мелькнула довольная улыбка, которая не укрылась от внимательного взгляда Гаррика.
Глава 22
Сильный порыв ветра чуть не захлопнул дверь в конюшню, куда намеревался войти Гаррик. Он уже до нитки промок под усилившимся холодным дождем. Оливия осталась искать Анну в огромном доме, а Гаррик с Лайонелом отправились в окрестности замка. Интуиция подсказывала де Веру заглянуть сначала в конюшни. Если бы он сам оказался под проливным дождем, то спрятался бы именно там.
Стойла были пусты и темны. Пахло старой заплесневелой соломой и лошадьми. Лошади, с вечера поставленные Гарриком в свободные стойла, вскинули головы, заслышав хозяина, и радостно заржали.
Вглядываясь в темноту, Гаррик наугад позвал:
– Трив! Трив, приятель, ты здесь?
Из пустого стойла вдруг донесся собачий лай, и над загородкой показались рыжая собачья голова и лапы. Облегченно вздохнув, Гаррик шагнул вперед и заглянул в стойло.
Анна забилась в самый дальний угол, прижав колени к груди и обхватив их руками. На бледном личике виднелись следы слез. К одежде и волосам пристало сено. Невидящими глазами она смотрела прямо на Гаррика.
– Анна, это я, лорд Кэдмон, – тихо сказал он. – Хорошо, что ты догадалась здесь укрыться от дождя!
– Здравствуйте, милорд, – едва слышно ответила девочка.
Открыв дверку, Гаррик вошел в стойло, на ходу потрепал верного пса и заметил, что Анна чем-то сильно огорчена.
– Что с тобой, Анна? – осторожно поинтересовался он. – Ты так неожиданно исчезла, что твоя мама сильно разволновалась.
– Прошу прощения, – прошептала девочка.
Гаррик уселся рядом с ней на старое, заплесневевшее сено.
– Кажется, с тобой что-то не так. Ты боишься грозы?
Девочка отрицательно покачала головой и прикусила нижнюю губу. На глазах ее навернулись слезы.
Гаррик ласково обнял ее за плечи и спросил:
– Что с тобой? Что случилось? Почему ты не вернулась в дом, когда начался дождь?
– Я испугалась, – едва слышно пробормотала Анна.
– Испугалась? Анна, ты снова видела призрака? – встрепенулся Гаррик.
Девочка молча кивнула.
Он ждал, что она скажет что-нибудь еще, но Анна продолжала молчать. Тогда он сказал как можно беспечнее:
– Разве ты боишься призраков?
Его сердце бешено колотилось от предчувствий… и надежды. Быть может, Анна видела призрак Лайонела?
