— И я? — грел уши мой мальчик.
— И ты, — усмехнулась.
— Лёна, давай кису заведём, — боязливо попросил Маська.
— Почему бы и нет, — кивнула Олесе и вышла из её квартиры.
Мы гуляли по городу, сделав остановку у ледового городка, где мой брат катался с горок. Мне звонила Лера, мне звонил Нил. Я не ответила на звонок боссу, отправила сообщение:
«Пока Олеся Федоренко не найдёт достойную работу, не звони мне и не появляйся в моей жизни».
Вот и попал Ильич на крючок. Давай, Ильич, сам этого хотел, залезай под мой каблук.
Когда мы добрались к вечеру до своей квартиры, позвонила Олеська.
— Вот негодяй твой Ильич! — кричала она и смеялась, только сняла заявление на сайте феминисток нашего города, сразу позвонили по работе. Представляешь! Я уезжаю в Москву, меня пригласили личным художником в пиар группу к самому Вильяму.
Вильям это наш местный музыкант и солист. Красив, молод, талантлив. Теперь поедет столицу покорять вместе с Олесей.
— Ты рада? — усмехнулась я.
— Ещё бы!!!
Мне бы тоже радоваться, а я упала в какую-то яму нехорошего предчувствия. Пыталась понять, что произошло. А потом пришло сообщение… и это был конец.
Нил не раз видал, как бабы из своих мужиков верёвки вьют, но чтобы его самого в бараний рог сворачивала какая-то пигалица, это уже слишком. Условия ему вздумала кидать. Ладно, снизошёл. Федоренко убралась из города в течение дня, а от Ярославны ни ответа, ни привета. Пообещал машину купить, даже сообщение не приняла. И после этого она его духовным импотентом назвала, а сама бесчувственная Дамка!
Чтобы самому расслабиться поехал в салон, выбрал ей машину. Остановил свой выбор на Мерседесе последней модели, представительского класса, как у него с низкой посадкой специально для города. Салон кожаный, комплектация полная. Ещё кресло кинул на заднее сидение для Максима. Должно понравиться. Свою она продала и видно, что страдает.
Расслабиться не получилось. Желание владеть девушкой превзошло всю силу воли. Нил по-хорошему просил её встретиться с ним. Алёнка сутки телефон держит отключенным. Ей крупно повезёт, если она заболела, если нет, он просто Лихо выпустит и пусть делает с ней всё что захочет. Хотя Алёна переплюнула саму себя, довела человека до белого коленья, и теперь сам Нил готов ей всыпать по первое число за такие выкрутасы. Чем он и займётся.
На работу приехал на её новой машине, после секса сунет ей ключи в подарок. Да, покупает. Потому что уже не знает, с какой стороны к ней подойти. Она словно не видит хорошего к себе отношения. В общем, успокаивал себя Нил всеми силами, пока не замер в приёмной. Десять часов, а за столом секретаря Нюра Николаевна. По её старческому бледному лицу, понятно, что известия не очень хорошие.
— Где Алёна? — Нил чуть не выдал Лихо в присутствии человека, спросил утробным хрипом.
— Уволилась, — виновато обронила старушка и протянула боссу заявление об увольнении, к которому была прикреплена выписка по банковскому счёту юридического отдела. Алёна оплатила долг, что выставили ей Джейкоб по суду. Всё до копейки.
Часть 3 Алёна и неземная любовь
О работе можно было забыть, поэтому шёл обратно к лифту по дороге отправил Яше сообщение, чтобы до Нового года на него не рассчитывали.
«Откуда деньги?! Нил, б*ядь, это Морок! Это Морок перед ней нарисовался и предложил помощь!», — паниковал зверь в голове.
«Успокойся. Алёнка не такая. Она с Мороком не пойдёт».
«Уверен? От обиды на тебя, что угодно может сделать. Гордячка! Тварина мелкая, всё пи*дец ей, я с тебя не слезу, пока ей ноги не отгрызёшь, чтобы не бегала!»
«Заткнись, без тебя тошно. Убью, на хрен, и тебя и её», — Нил вступил в лифт для руководителей Джейкоб с мягкой музыкой и диваном, набрал Лёшу.
— Да, Нил, — тут же ответил первый бета.
— За Алёной следили? Где она?
— На своей квартире. Я проверю, если ушла куда, то перезвоню. Но с утра забегала в восемь на работу, потом уехала.
«Простыла», — с облегчением подумал Нил.
«А деньги откуда?», — не отставал Лихо.
«Спросим сейчас».
«Сейчас» растянулось на час, пока добирался до её поганого района. Припарковался под окнами её кухни и полетел по грязной лестнице вверх к знакомой квартире, забыв напрочь купить что-нибудь в подарок. Хотя, что может быть круче Мерседеса последней модели, от такого вся простуда должна сразу пройти.
Позвонил и отошел, чтобы в глазок рассмотрела. Слушал внимательно, если Алёнка захочет затихариться, он дверь вынесет, растаяла вся его выдержка. Услышал странные шорохи и скрежет. В глазок посмотрели. Щёлкнул замок, крутился то в одну сторону, потом в другую. Гремела дверная цепочка, елозила и звякала, выводя оборотня из терпения. Он дёрнул дверь и тут же подставил руки. Со стула упал Максимка, это он неумело открывал замки.
— Здоров, боец, — Нил удивлённо рассмотрел ребёнка, который должен быть в садике.
— Сдолов, Нил Ильич, — радостно ответил парнишка и по деловому пожал мужчине руку.
— Алёна где? — Нил стал снимать пальто.
— Алёна плачет, у нас папа умел, — ребёнок, похоже, не сильно скорбел, но мордаху состряпал подходящую под трагическую ситуацию. Понимал, что надо страдать, но не мог.
«Понятно откуда деньги. Вернули, что собрала на лечение», — подумал Нил.
«Ты сам там… я не помощник в вопросах платонического утешения», — тут же отозвался Лихо и притих.
Нил прошёл на кухню. На столе валялись обёртки от сосисок, пустые баночки из-под йогурта. Максим сам себя кормил.
— Ну, боец, — натянул улыбку мужчина и подхватил мальчишку одной рукой к себе. — Назови своё любимое блюдо.
— Макалоны! — ту же радостно объявил ребёнок, безбоязненно сидя на руках оборотня.
— Значит, итальянский ресторан, — заключил Нил, он тоже любил макароны. — Будем есть пасту.
— Лёна заплещает есть пасту, — испугался Максимка, выпучив глазёнки.
— Не зубную пасту будем есть, — догадался Нил и набрал номер ресторана, заказал еду на дом. — Давай-ка уберём, чтобы Алёне приятно было.
Мальчишка деловито принялся за уборку, а Нил прошёл в комнату к девушке.
Маленькая комната, кровать большая заняла почти всё пространство. На смятых одеялах, свернувшись калачиком, лежала Алёна в бежевом платье и шерстяных колготках. Маленькая замученная бедолага. Затравленная, загнанная в угол горемыка. Всеми своими нервами он ощутил то, о чём мечтал Лихо, когда Алёнка сбежала от них в тайге-пронизанную до основания горем человеческую душу.
И если не знать Ярославну, то можно было бы подумать, что без медикаментов её из этого состояния не вытащить, но она стойкая, так взглянет-лес вянет. Просто нужно указать на опору, которую на время потеряла. И этой опорой Нил считал себя. Он медленно опустился на кровать и лёг рядом, властно подтащив к себе в объятия этот комок горя. Укрыл, как укрывал три года назад, прижимал к своему телу, ощущая, как она замёрзла и до костей исхудала.
