– Гвен? – Она услышала, как хлопнула дверь, и едва не расплакалась от радости. Но вместо этого зашлась в приступе кашля.
Пыльная завеса рассеялась, запорошив комнату бутафорским снегом и чудесным образом явив Кэма. Он посмотрел на лежащую неподвижно Лили и бросился вперед.
– Осторожно! У нее нож! – Гвен вышла из-за стола.
– Господи. Ты цела?
Она кивнула и подолом рубашки вытерла хлынувшие из глаз слезы.
Кэм склонился над Лили, проверил пульс на шее. Глаза ее открылись, губы разъехались, на лице проступило выражение злобного удивления. В это мгновение она напомнила горгулью, и, прежде чем Кэм сказал «вызови скорую», Гвен поняла – Лили мертва. Он выпрямился и пнул что-то ногой. Нож.
Гвен вышла в прихожую, сняла трубку и вызвала скорую. Кэм оказался вдруг рядом, и она прислонилась к нему, уткнулась лицом в его рубашку и закрыла глаза.
– Что случилось? – спросил Кэм, словно Кота, поглаживая ее по спине.
– Потолок обрушился. Все произошло так быстро, что она не успела отступить.
– Ты же не виновата.
Что-то ударило ее по ногам. Она взглянула вниз – Кот жалобно посмотрел на нее и противно мяукнул. Никогда еще Гвен не была так рада этому мерзкому звуку. Она наклонилась, почесала Кота под подбородком и ощутила теплую волну любви и облегчения.
Кэти.
– Мне нужно в больницу. Прямо сейчас.
– Ты ранена? – быстро спросил Кэм.
– Нет. Это касается Кэти. Думаю, я знаю, что с ней не так.
Кэм огляделся.
– Вообще-то, надо дождаться скорой. И позвонить Гарри.
– Похоже, Лили наложила на Кэти заклятие. Или посоветовала попробовать такой заговор, который навредил самой Кэти. Заниматься такими вещами опасно, если ты недостаточно силен. Говорю тебе, это серьезно. Знаю, ты не веришь…
Кэм протянул ей ключи от машины.
– Поезжай. Я подожду пять минут, потом позвоню Гарри. Где ты, говорить не буду.
В машине Гвен воспользовалась беспроводной гарнитурой Кэма.
– Глория?
– Привет, милая. – Глория зевнула. – Который час?
– В тот раз, когда Руби заболела, как ты ее вытащила?
– Что случилось? – мгновенно насторожилась Глория.
– Кэти. Думаю, она попыталась заняться магией. Чем-то серьезным. Теперь она не может проснуться.
Глория едва слышно охнула.
– Что за магия?
– Я не знаю. – Гвен потерла ладонью лицо.
– Твоя сестра заболела, когда воспользовалась одним из моих заклинаний. Подслушала, как я делала это для клиента. Додумалась я не сразу, но пришлось отдать кое-что свое. Помни, все должно быть уравновешено.
– Что ты дала ей?
– Это должно быть что-то очень личное. И очень сильное.
– Что ты использовала? – Гвен уже выехала из Пендлфорда, повернула в сторону Бата и прибавила газу.
Глория ответила после небольшой паузы.
– Боль. Помнишь мой сломанный большой палец? Я ударила по нему молотком, чтобы разбудить твою сестру.
– Ох… – выдохнула Гвен. – Спасибо.
Она позвонила в Эндхауз и поговорила с Кэмом. Почувствовать боль Лили уже не могла, но Гвен не собиралась сдаваться. Она сказала, что ей нужно, и Кэм сразу же согласился. Беспрекословно. При первой же возможности Гвен развернулась и поехала в Пендлфорд. Возле дома уже стояла машина с мигалкой, но Кэм ждал ее на подъездной дорожке. Она остановилась и начала опускать стекло, но он уже открыл левую дверцу.
– Полиция здесь? Разве тебе не нужно остаться?
– Плевать. Гарри может арестовать меня потом, если уж ему так захочется.
– А ты…
Он показал небольшой сверток.
– Здесь.
По дороге в Бат Гвен старалась не отвлекаться и полностью сосредоточилась на дороге. Последнее, чего им не хватало, это объяснений с дорожной полицией.
– Спасибо. – Она знала, что у Кэма есть вопросы и он не понимает, что происходит.
– Не за что. Хочу только предупредить, что нарушение картины места преступления считается правонарушением, так что тебе лучше не упоминать об этом Гарри.
Он помогал ей и заслуживал объяснения. Гвен перевела дух.
– Лили дала Кэти что-то. Заклинание или зелье – не знаю, – и Кэти им воспользовалась. Если применить слишком сильную магию, то можно навредить себе же. – Она помолчала, ожидая, что он начнет спорить, назовет ее сумасшедшей или даже вцепится в руль и попытается произвести гражданский арест.
– И тебе требуется кровь Лили. Зачем?
– Похоже, в Кэти сейчас борются две силы. Магия Лили оказалась сильнее, поэтому Кэти отключилась. До тех пор, пока существует дисбаланс, пока идет борьба двух сторон, она будет пребывать вот в таком состоянии. Мне нужно что-то принадлежащее лично Лили, хотя шансы все равно невелики. Ничего более личного, чем кровь, быть не может. – Говорить, что боль еще лучше крови, она не стала, поскольку принять такую информацию Кэм был еще не готов.
– А если в той борьбе, о которой ты говоришь, победит магия Лили? – спросил он.
Отвечать на этот вопрос Гвен не хотела. Не хотела произносить вслух страшные слова.
– Кэти умрет.
В больнице она попросила Кэма отвлечь Руби и Дэвида.
– Если сможешь, выведи их из палаты.
– Постараюсь.
Дэвид дремал в кресле, вытянув ноги и засунув под голову подушку, а Руби сидела в привычной позе: рядом с кроватью, держа дочь за руку.
– Привет, – прошептала Руби и кивнула в сторону мужа. – Только что уснул.
Гвен посмотрела на Кэти. Теперь, когда Лили открыла ей глаза на случившееся, оставалось только удивляться, как она не поняла все раньше. Кэти выглядела точь-в-точь как сама Руби много лет назад. Такая же бледная, такая же неподвижная. И так продолжалось не дни, а недели на глазах от обезумевшей от отчаяния Глории.
Гвен взяла сверток и развернула. Кэм сделал все как надо: смочил свой носовой платок в крови из раны на голове Лили. Пятно оставалось темно-красным в центре, но уже подсыхало по краям. Гвен прикоснулась платком ко лбу Кэти и принялась нашептывать все антизаклинания, какие только помнила. Они приходили сами, давно забытые слова, словно пузырьки, поднимались из подсознания. Гвен потерла влажным платком обе руки племянницы, потом, приподняв простыню, подошвы ног. Голос ее звучал все сильнее, увереннее, быстрее. Слова будто стекались к ней – от Глории, от Айрис, от поколений женщин из рода Харпер.
Сосредоточившись на заклинаниях, Гвен едва слышала крики Дэвида, увещевания Руби и уговоры Кэма, пытающегося успокоить их обоих. Кто-то взял ее за руку и попробовал оттащить от Кэти, но Гвен без труда высвободилась, наклонилась и прошептала последние слова прямо в правое ухо племянницы, а потом еще и приложила платок с кровью Лили к ее губам.
