Рохерат – Кринкельт и Эйзельборнская гряда.
Он повел бойцов вперед, к кромке леса. Стоял влажный туман, и даже на открытых участках видно было метров на сто, не больше. Впереди слышались выстрелы: чаще звучал рваный треск скорострельных немецких автоматов, американцы отвечали медленней и расчетливей. А потом раздался вой многоствольных реактивных установок. «Как только бойцы Макдональда услышали разрывы артиллерийских снарядов, они выбрали толстую сосну и встали вплотную к стволу, надеясь спастись от града осколков после удара по кронам». Без всякого энтузиазма, ведомая лишь инстинктом самосохранения, рота Макдональда снова начала рыть окопы. Пришлось тяжело – лопаты маленькие, под мокрым снегом корни деревьев.
Тем утром угроза штабу 2-й дивизии в Вирцфельде, который готовился защищать лейтенант Коноп, исходила не от дивизии «Гитлерюгенд» с востока, а от боевой группы Пайпера с юга. Пайпер, пришедший в ужас от состояния дорог, по которым ему предстояло продвигаться, решил игнорировать приказы Гитлера и маршрут, им предписанный. Командующий его корпусом позже согласился с таким решением. «Из-за ужасного состояния дорог, – писал он, – колесный транспорт приходилось порой буксировать на значительные расстояния»
{388}.
17 декабря, еще до рассвета, боевая группа Пайпера атаковала Хонсфельд
{389}. Его ведущие машины просто катились вслед за отступающей американской колонной. Хотя небольшие силы американцев удалось застичь врасплох, боевая группа потеряла две «Пантеры», но при этом захватила много грузовиков и тягачей. Пехотинцы-эсэсовцы Пайпера казнили в поле девятнадцать американских пленников, а двоих местных поставили лицом к стене и убили выстрелами в затылок. Танковые гренадеры словно вернулись на Восточный фронт, где не задумываясь убивали пленных и мирных жителей. Они разграбили дома и часовню. Пайпер выделил небольшую группу и оставил ее позади, чтобы охранять линию связи. Через два дня пятеро пехотинцев заставили Эрну Коллас, шестнадцатилетнюю красавицу, показать им дорогу на ферму. Девушку больше никогда не видели. Пять месяцев спустя ее тело нашли в окопе. Ее изрешетили пулями – скорее всего, после того, как изнасиловали.
Из-за грязи на дорогах Пайпер решил оставить почти все грузовики в Хонсфельде и приказал командиру 9-го парашютного полка остаться, чтобы провести зачистку и обезопасить территорию. Сам Пайпер, вместо того чтобы ехать на запад в долину реки Амблев, как было приказано, двинулся на север, в Бюллинген, где находился, согласно его карте, топливный склад американской 2-й дивизии. Боевая группа захватила деревню в 08.30 или чуть позже без сопротивления и уничтожила двенадцать легких американских самолетов, припаркованных на взлетно-посадочной полосе. Появился некий гражданский в нарукавной повязке со свастикой – поприветствовать их. Он отдавал нацистский салют каждой проезжающей машине, а потом показал солдатам СС, где хранится американское топливо. Заправлять автомобили и грузить канистры на полуторки немцы отправили пленных. Одного из них, раненого, прикончили так называемым Kopfschuss – выстрелом в голову из пистолета в упор, но, по свидетельствам мирных жителей, другим пленным повезло больше, чем их товарищам в Хонсфельде. А вот по официальным данным, утверждают американские историки, в Бюллингене расстреляли пятьдесят человек
{390}.
К западу от Бюллингена немецкие танки накатом прошли по окопам роты «B» из 254-го саперного батальона
{391}. Танки не просто «утюжили» окопы, проезжая прямо по ним: они останавливались на них и крутились, чтобы разрушить стены траншеи и похоронить солдат заживо в грязи и снегу. К счастью, помощь была в пути. 26-й пехотный полк 1-й дивизии, приехав ранним утром на грузовиках, в 09.00 достиг базы на Эльзенборнской гряде
{392}. Один из его батальонов немедленно отправили на юг, в Бютгенбах.
В дороге его бойцы наткнулись на передовой патруль десантников из разведбата 3-й парашютной роты. Призвав гражданское население в Бютгенбахе укрыться в подвалах, американцы двинулись к следующей деревне, Дом-Бютгенбах, в двух километрах к западу от Бюллингена, когда стало известно, что ее захватили войска СС. А узнали они об этом на небольшом холмике у дороги, где обнаружили наспех собранное воинство: примерно полсотни клерков и снабженцев из 99-й пехотной дивизии, которым пытался придать хотя бы подобие боевого порядка капитан из батальона «истребителей танков». Батальон 26-го пехотного полка ошибочно предположил, что вражеские силы в Бюллингене были из 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд». Пехотинцы не могли понять, почему дивизия не продолжила наступление на север. Но причина затишья заключалась в том, что головные отряды боевой группы Пайпера уже отправились на юго-запад, чтобы вернуться на маршрут в направлении долины реки Амблев.
Несмотря на задержки на первом этапе операции, боевой дух немцев был на высоте. «Думаю, это новый виток войны на Западе, – писал ефрейтор из 3-й дивизии моторизованной пехоты, ожидая наступления в тот день. – Главное, что скоро все решится, война закончится, и я снова вернусь домой к моей дорогой жене, и мы снова сможем строить новый дом. По радио сейчас передают колокольный звон с родины»
{393}.
Тем утром генерал Брэдли, возвращавшийся из Парижа в Люксембург, обнаружил в Вердене эскорт джипов с пулеметами – его ждали, встревоженные сведениями о немецких десантниках. Хансен спросил, есть ли возможность переместить штаб 12-й группы армий, ведь немецкие дивизии находились уже менее чем в тридцати километрах к северу. «Я никогда не отступлю со штабом, – ответил Брэдли. – На карту поставлено слишком много»
{394}. Пройдет несколько дней, и этот отказ ему еще аукнется.
Оба чувствовали, что повторная оккупация Германией Великого герцогства будет зверски жестокой после того, с какой радостью местные встречали американцев почти три месяца назад. При въезде в Люксембург Брэдли увидел над чьим-то домом звездно-полосатый флаг. «Надеюсь, не придется его снимать», – пробормотал он. До сих пор столица Люксембурга не ведала ужасов войны. Ее назвали «последним бомбоубежищем в Европе»
{395}: город не бомбили ни Королевские ВВС, ни ВВС США.
