– Вам здесь одной не страшно? – спросил он так тихо, что мне пришлось податься вперед, чтобы разобрать слова.
– Раньше было не страшно, – ответила я.
А теперь у меня практически под окном убили человека. Теперь я знала, что в соседнем доме застрелилась или была застрелена женщина. Теперь я слышала трепыхание ленты вокруг места преступления.
По телу пробежал озноб. Мне хотелось расспросить Натана о следствии, но я боялась завести наш разговор в опасное русло. И все же, как иначе разобраться в происходящем и не дать застать себя врасплох?
Я посмотрела в сторону улицы.
– А машину его нашли?
Натан ответил не сразу, то ли обдумывая ответ, то ли изучая меня.
– Да, на другой улице недалеко отсюда. Полиция ее уже забрала.
Значит, труп не выкинули, как предполагала Элиза. Его отец приехал сам, оставил машину подальше, прошел пешком…
– А вы боитесь, – заметил Натан.
Он был прав. Я не знала, что здесь произошло той ночью. Боялась, что кто-то мог пробраться в дом и убить меня.
Натан огляделся, перевел взгляд на дом Рика, потом на мой.
– Не буду вас задерживать, Оливия. Спасибо.
Мы вернулись к его машине. Он немного помедлил, будто чего-то ждал.
– Может, зайдете? – вырвалось у меня. Несмотря на свою мнительность, мне все же хотелось чем-то помочь. Или не быть одной. – Выпьете и перекусите что-нибудь.
Здешние отели не отличались уютом.
Какое-то время Натан смотрел на дверь, как будто борясь с желанием войти. Наконец покачал головой.
– Нет, лучше пойду. Мне надо отоспаться, привести в порядок мысли.
– Ну да, конечно. Мне тоже.
Натан достал из кармана бумажник и вынул из него визитку.
– Мой мобильный на обороте. Если вдруг понадобится. Я задержусь в городе на пару дней.
Я проводила глазами машину, стоя на крыльце. Когда он скрылся, за кустами у Рика зажегся свет.
Войдя в дом, я услышала телефон и напряглась – звонки мгновенно вызывали воспоминание о мертвеце. Но тут же мелькнула надежда, что это Элиза наконец сподобилась мне перезвонить.
На самом деле звонил Джона.
Лучше разделаться с этим раз и навсегда, а не ждать, пока до него дойдет и он отстанет сам.
– Да?
Явно не заметив резкого тона, мой бывший расплылся в улыбке. Он сидел в своем излюбленном кресле, не иначе как со стаканом виски в свободной руке.
– Наконец-то я тебя застал. Теперь ты можешь говорить?
– Нет, Джона, послушай. Зря я тебе ответила. Я вообще не хочу возвращаться к прошлому…
– Так и я не хочу! Я был полным идиотом, Лив. Надеюсь, ты меня простишь.
Я закрыла глаза. Он опоздал на год, а я на год поумнела. Джона – пройденный этап. Боже, ну почему все вдруг навалилось одновременно? Как мне избавиться от этих бесконечных затягиваний в прошлое, напоминаний о том, кем я когда-то была? Как разорвать дурацкие путы?
– Заранее принимаю любые извинения и покончим с этим. Я не вернусь, Джона. К тому же тут творится черт знает что, мне не до наших разборок.
– Что-то в больнице? – спросил он, выпрямляясь. Почуял возможность зацепиться.
– Нет, у меня буквально под окном убили человека. Понятно?
Джона изменился в лице. Он терпеть не мог неожиданностей, они всегда выбивали его из колеи. Ему нравилась предсказуемость, в классе и за его пределами. Разговор пошел в неожиданном направлении, к чему профессор оказался не готов. Телефон чуть не выпал у него из рук, он поднес экран слишком близко к лицу, пропорции исказились.
– Кого убили?
– Ты его не знаешь. К тебе это не имеет никакого отношения.
– Я сейчас приеду, – засуетился Джона. – Тебе нельзя оставаться одной. Черт, прости, я же ничего не знал.
– Джона, не надо никуда ехать. Я не одна, не грузись.
Он прищурил глаза, ухватившись за новую зацепку.
– У тебя кто-то есть? Беннетт? Ну конечно. Ты всегда хотела, чтобы о тебе заботились. – Джона заговорил тише, явно расслабившись. – Ох, не ошибись.
– Не считай, что видишь меня насквозь.
Джона поднял одну бровь.
– Да ну?
Я сжала зубы; вечно он втягивал меня в бесконечные разговоры, неизменно приводящие в нужное ему место.
– Оба варианта не могут сосуществовать, Лив. – Как будто жизнь подчинялась его логике, и можно сколько угодно искажать факты, доказывая свою правоту. – Ты либо с кем-то встречаешься, либо нет.
– Не твое дело.
В его стакане звякнул лед. Он отхлебнул, прежде чем продолжить.
– Смотри: сейчас девять вечера, ты дома, одна. Думаю, мы оба знаем ответ.
Типичная тактика Джоны – хождение по кругу. Так же, как он делал у себя на семинарах, во время наших встреч. Всегда на коне. Однако он ошибался, считая себя единственным, кто понял, что мне нужно.
Я наконец видела его таким, какой он есть. Клещ, существующий за счет чужого внимания. Самоутверждающийся за счет того, кто моложе и неопытнее.
В колледже я никогда не сближалась с однокурсниками, избегала разговоров о выходных у родителей или планах на каникулы. Я с головой уходила в учебу, записывалась на стажировки, подрабатывала, и Джоне нравилась моя целеустремленность, моя внешняя неприступность. И то, что он мог вертеть мной как хотел.
Три секунды до окончательного освобождения.
– Джона, больше не звони.
Наконец я сделала то, что следовало сделать давно, год назад, даже раньше, сразу после его первой записки: «Весь день думал над вашим замечанием». Та же эйфория – тогда и сейчас, когда я заблокировала его номер.
Сон без таблетки был чутким. Среди ночи я слышала проезжающую машину и представляла Натана Колмана, которого непреодолимо тянуло к месту смерти отца. Нас всех вновь сталкивала судьба, и я впервые узнала в ком-то саму себя. Человека, в котором уживаются тоска и надежда. В котором, вопреки логике Джоны, уживаются две правды, две личности, и обе совершенно реальные.
В ПОИСКАХ АРДЕН
Копирайт: Лорел Мэйнор, 2002 год
Отрывок, стр. 1
Я поняла, что ее нет, еще до того, как проснулась.
Чисто интуитивно.
Свою дочь я знала, как никто другой. Когда Арден была маленькой, я чувствовала, что она заболевала, еще за день до болезни. Когда она сбегала по склону за домом, я за секунду до падения понимала, что она вот-вот упадет.
Семнадцатого октября я проснулась раньше обычного от какого-то щемящего чувства внутри. Стала звать дочку по имени, даже не дойдя до ее комнаты. Помню, бешено колотилось сердце, хотя я не понимала почему.
