Клемзон открыл папку, которая лежала перед ним на столе.
— Икеи проживали по адресу Норт Матансас, дом двадцать семь десять. Есть там у нас какое-нибудь кладбище?
— Конечно, — быстро ответил Янис. — Норт Матансас упирается в церковь святого Иоанна, а сразу за ней расположено муниципальное кладбище Марта, маленькое и старое. Стало быть, там и придется копать. Между нами, я не против. Уж очень хочется закрыть это старое дело.
Сержант Клемзон позвонил заместителю прокурора города по каналу громкой связи, чтобы остальные могли слышать разговор. Тот внимательно выслушал полицейского и уперся.
— Я прекрасно понял, сержант, что речь не вдет об эксгумации. Однако суть проблемы не в том, глубоко ли вам предстоит копать, а в том, что могилы вообще нельзя тревожить без санкции судьи.
— Хорошо, но я надеюсь, вы не будете возражать, если мы сначала осмотрим кладбище и убедимся, что такая могила действительно существует?
— Не будем. Это вполне законный метод ведения следствия. Но опять-таки будьте крайне осторожны. Публика чувствительна к любому святотатству. Это подобно вмешательству в личную жизнь, если не хуже.
Клемзон сказал Янису:
— Займись этим сам, Сэнди. Выясни, есть ли на кладбище надгробие с фамилией Дойл. Если найдешь, составишь официальную заявку, чтобы судья разрешил нам заниматься раскопками. — Затем он обратился к Руби:
— На это уйдет пара дней, а может, и больше, но я обещаю: мы ускорим дело, насколько возможно.
На встречу с Ральфом Мединой, управляющим отдела недвижимости городского совета Тампы, в ведении которого находилось кладбище Марта, Руби отправилась вместе с Янисом. Медина оказался добродушным маленьким толстяком.
— Вообще говоря, кладбищами и заведовать-то не надо, — объяснил он гостям. — Они почти не отнимают у меня времени. В кладбищенском деле что хорошо?.. Что тамошние постояльцы ни на что не жалуются. — Он улыбнулся, довольный своей шуткой. — Однако, чем могу быть вам полезен?
Руби кратко изложила суть проблемы.
— Какая, скажите еще раз, фамилия вам нужна? — спросил Медина, доставая с полки толстый гроссбух.
— Д-о-й-л.
Чиновник несколько минут водил пальцем по столбцам, потом сообщил:
— Есть такие. Целых трое.
Янис и Руби переглянулись.
— Когда они были захоронены? — спросил Янис затем. Ответа опять пришлось немного подождать, наконец, он сказал:
— Один в тысяча девятьсот третьем году, второй в тысяча девятьсот семьдесят первом, а третий — в тысяча девятьсот восемьдесят шестом.
— Последний нас не интересует — это же шесть лет после убийства Икеи. А вот первые двое… Вы поддерживаете связь с их родственниками?
Снова поиск среди пожелтевших архивных страниц и через некоторое время ответ:
— Нет. В связи с захоронением тысяча девятьсот третьего года нет вообще никаких упоминаний о родственниках — слишком давно это было. И по семьдесят первому году — сначала нам писали родственники, а потом — пропали — Значит, вы не смогли бы связаться с родней этих покойников, даже если бы захотели? — спросил Янис.
— Скорее всего, нет.
— И если мы получим санкцию судьи вскрыть поверхностный слой земли вокруг этих могил — сантиметров на тридцать, не больше — вы окажете нам в этом содействие?
— Приносите ордер — и пожалуйста!
На бюрократические формальности ушло полных два дня.
Заместитель прокурора штата принял заявление и подписал ордер на вскрытие двух могил, который детектив Янис и Руби Боуи отвезли на подпись одному из местных судей.
Поначалу этот служитель Фемиды, который несомненно был хорошо знаком с Янисом, долго хмурил лоб, размышляя над моральным аспектом дела, а потом предложил:
— Давай я пока разрешу тебе вскрыть только одну могилу, а, Сэнди? А потом, если ты в ней ничего не найдешь, я рассмотрю вопрос со второй.
Ветеран сыска мобилизовал всю свою силу убеждения.
— Я готов поклясться чем угодно, ваша честь, что если мы найдем нож в первой могиле, то ко второй не подойдем и на пушечный выстрел. Зато если нам придется заниматься и ею, лучше заранее иметь на то ваше разрешение. Уверяю, это сэкономит кучу денег городским властям, не говоря уже о вашем бесценном времени.
— А, брось, твоя лесть дерьма не стоит, — сухо отозвался на это судья и сразу перевел взгляд на Руби. — Извините за грубое слово, детектив. Сами вы что обо всем этом думаете?
— Мне кажется, в таких случаях не важно, чего стоит лесть.
— Почему-то я почувствовал себя сейчас загнанной старой лисой, — признался он и поставил на ордере свою закорючку.
Бригада “землекопов”, собравшаяся в семь утра следующего дня на кладбище Марте, состояла их четверых детективов: Яниса, Джасмунд, Боуи и Энди Воско из отдела ограблений, а также троих рядовых из подразделения криминалистической экспертизы. Прибыл и Ральф Медина из городского совета, чтобы, как он выразился, “присмотреть за порядком в своем хозяйстве”; полицейский фотограф, снял на пленку намеченные к вскрытию могилы.
Арсенал для работы подготовили внушительный. Были привезены доски, целый набор разнокалиберных лопат, заступов и мотыг, несколько мотков тонкой веревки, два больших строительных сига. Здесь же в коробках и кожаных чемоданчиках стояло оборудование экспертов-криминалистов рядом с дюжиной трехлитровых бутылей питьевой воды.
— Держу пари, к концу дня и глотка не останется, — заметил по этому поводу Янис. — Сегодня будет жарко.
И в самом деле, хотя по календарю была зима, на безоблачном небе все выше взбиралось яркое солнце, и уже сейчас ощущалась высокая влажность.
Как и договаривались накануне, все пришли в старье — главным образом, в тренировочных костюмах, кое-кто в резиновых сапогах. Руби одолжила у Ширли Джасмунд мешковатые джинсы, но они все равно неприятно врезались ей в пояс.
В первую очередь им предстояло заняться более старой могилой. На растрескавшемся надгробии все еще ясно читалось имя — “Юстас Мэлдон Дойл”, и год смерти — “1903”.
— Послушайте, это же тот самый год, когда братья Райт подняли в воздух первый аэроплан! — заметил кто-то.
— Здесь самая старая часть кладбища, — подтвердил Янис. — Она же — ближайшая к тому дому, где жили Икеи.
Для начала криминалисты под наблюдением своего сержанта сколотили из досок прямоугольник, который водрузили поверх могилы, обозначив границы раскопок. Затем вдоль и поперек деревянного короба натянули несколько рядов веревок. Так образовались двадцать четыре квадрата со стороной примерно в тридцать сантиметров. Теперь можно было вести методичный поиск и четко зафиксировать, что и где именно найдено.
Если только они вообще найдут что-нибудь, с тревогой думала Руби. Деловая суета нисколько не придала ей уверенности. Дойл был лжецом и не мог не соврать хоть в чем-то. Велик был шанс, что нож в могиле был его выдумкой, не более. Ее вывела из задумчивости реплика командира группы криминалистов, обращенная к Янису:
