Варя тоже посмотрела на его ладони. Вздохнула. Потом проговорила тихо, скорее для самой себя:
– Что ж, все понятно…
– Чего тебе понятно? Мне самому непонятно, а ей понятно… – пробурчал Олег, сцепляя ладони в замок. Потом так же ворчливо и недовольно продолжил: – Нет, если б я знал про ребенка… Я ж не знал…
– А если бы знал? Что бы ты сделал, Олег?
– Ну… Я бы не ушел, наверное… А теперь чего? Теперь и говорить, и рассуждать поздно… Теперь мне проще подлецом заделаться, Варь. Слабаком я себя добровольно признал, так что дальше мне и терять нечего. Пусть еще и подлецом буду, ага. Если сказал «а», то можно теперь и «б» сказать. Вот так-то, Варь. И думай обо мне, что хочешь.
– То есть… Ты отказываешься признавать ребенка, я правильно поняла?
Олег опять мотнул головой, словно взнузданный конь, тяжело повел плечами. Потом поднял на Варю глаза…
Они были отчаянно жалкие. И наглые в то же время. Трусость ведь тоже может быть наглой. И жалкой…
– А может, это не мой ребенок, Варь? Откуда я знаю?
Злость и презрение вскипели у Вари внутри, и она произнесла тихо, едва сдерживаясь:
– Значит, ты хочешь пройти через все судебные процедуры установления отцовства, я правильно понимаю? Что ж, хорошо…
– Нет, ты меня неправильно поняла, Варя! Не надо никаких процедур… Ты пойми, у меня же семья, двое детей…
– И тесть – руководитель фирмы, в которой ты работаешь на теплом и хлебном месте. Правильно?
– Да, и тесть… Ну чего, чего ты от меня добиваешься, Варь? Я же тебе все про себя объяснил… Мало тебе моего унижения, да?
– Зачем мне твое унижение, Олег? Его на хлеб не намажешь.
– Ладно, я согласен… Я все признаю… Я буду материально участвовать… Только давай все это потом обсудим, ладно? Сейчас мне на работу надо… Я все обдумаю, как и что… Как я смогу помогать… А сейчас я пойду, ладно?
– Иди… Я ж тебя не держу.
Олег встал, быстро пошел к выходу. Варя смотрела ему в спину и понимала, как Ольга была права, когда отговаривала ее идти на это свидание… Наверное, оно будет последним. Ничего, сами как-нибудь проживут, без вот этого лишнего унижения. И ребеночка сами вырастят, ничего…
* * *
Подходя к дому, Варя вдруг испугалась: а что она скажет Ольге? Не расстраивать же ее плачевными результатами переговоров с Олегом… А может, соврать, что никаких переговоров не было, что он в командировку уехал? Да, лучше соврать… А все рассказать можно и потом, когда Ольга справится с токсикозом…
Когда открыла дверь квартиры, навстречу ей выбежала Яся. Глаза у девочки были круглыми от испуга.
– Мама, а тетя Оля на диване лежит и подняться не может… Я ей сейчас водички в чашке приносила… Тетя Оля пьет водичку, а она мимо проливается!
– Да, Ясенька, сейчас разберемся… – Варя быстро прошла в комнату.
Ольга лежала на диване, поджав под себя ноги и обхватив живот руками. Увидев Варю, то ли прошептала, то ли простонала с тихим надрывом:
– Что-то мне совсем плохо, Варь… Даже воды попить не могу… Желудок совсем ничего не принимает…
– А за живот почему держишься, Оль? Тебе больно, да?
– Нет, мне не больно… Просто мне легче так, он мне помогает…
– Кто помогает?
– Ребенок. Я его обнимаю, и он чувствует. И говорит – держись…
Ольга улыбнулась почти белыми губами и снова содрогнулась в рвотном позыве, и Яся испуганно проговорила у Вари за спиной:
– Вот, мамочка, видишь? Тетю Олю тошнит, а вытошнить она ничего не может! Я уже ей тазик маленький приносила, который в ванной. Хотела большой, но у меня не получилось… Ой, я боюсь, мам… А вдруг тете Оле совсем плохо станет?
– Не бойся, Ясенька. Мы сейчас тете Олю «Скорую помощь» вызовем. Врачи приедут и помогут ей… Все будет хорошо…
– Варь, не выдумывай. Не надо «Скорую», – слабым голосом произнесла Ольга. – Я полежу, и отпустит… У меня уже было так, когда совсем встать не могла… А потом ничего, обошлось.
– А вдруг на этот раз не обойдется, Оль? Ты ж ребенком рискуешь! Прямо как маленькая, ей-богу! Нет уж, все, хватит, я «Скорую» вызываю!
Она развернулась и пошла в прихожую, нашла в сумке свой телефон. Он отозвался сразу женским спокойным голосом, и Варя торопливо ответила на все вопросы о том, что происходит с сестрой. И в конце добавила отчаянно:
– Только вы приезжайте, пожалуйста! Я понимаю, что токсикоз – естественное состояние в данном случае, но у нее уже сил совсем не осталось, даже встать не может! Приезжайте, пожалуйста!
– А я вам что, разве отказываю? – так же спокойно и деловито прозвучал женский голос. – Ждите, «Скорая» будет в течение получаса. Как раз бригада есть на вызове в вашем районе.
– Ой, спасибо вам! Большое спасибо!
– Домофон работает? Въезд во двор нормальный?
– Да, все работает, и въезд машинами не забит, я только что там проходила…
– Хорошо. Ждите.
«Скорая» приехала и впрямь через полчаса, как и обещал уверенный женский голос. Решительная врачиха вошла в заранее открытую Варей дверь и сразу прошла в ванную. Привычным профессионально круговым движением ополаскивая руки под струей воды, спросила у Вари:
– Сколько недель беременность?
Варя запнулась, соображая. Потом виновато пролепетала:
– Ой, а я точно не знаю… Вы у сестры спросите… Она там, в комнате…
Пока врачиха осматривала Ольгу, Варя увела любопытную Ясю на кухню, потом встала в проеме двери, прислушиваясь к разговору.
– У врача в консультации давно были? – спрашивала врачиха.
– Неделю назад… Я не пропускаю приемы… – виноватым испуганным голосом отвечала Ольга.
– Это хорошо, что не пропускаете. А про токсикоз свой врачу говорили?
– Да, конечно…
– И что?
– Да ничего, в общем… Она сказала, что это естественный процесс, просто перетерпеть надо.
– А что есть ничего не можете, сказали?
– Да… Но врач ничего мне не ответила… Там очередь за дверями большая была, и…
– Да понятно, можете не рассказывать. И сколько времени вы уже на такой голодовке?
– Да недели две, наверное. А сегодня даже воды попить не смогла, так скрутило…
– Собирайтесь, поедете в больницу. А на вашего врача я жалобу напишу в консультацию. Еще немного, и ребенка вы бы потеряли. Собирайтесь! Сами дойти до машины сможете?
– Смогу…
Ольга с трудом оторвала голову от диванной подушки, села, поискала глазами Варю.
– Варь, собери мне там… Зубную щетку, пасту, полотенце… Тапочки еще… И халат…
