Несколько недель спустя Гитлер получил указание от своего военного руководства посетить политическое объединение под названием Немецкая рабочая партия. На этой встрече, состоявшейся 12 сентября 1919 года в Мюнхенской гостинице «Штернекербрау», присутствовало от 20 до 25 человек. Главным оратором был Готфрид Федер. Вскоре после этого Гитлер вступил в эту партию и получил временное свидетельство о членстве под номером семь. Его первым актом по установлению контроля над партией было переименование ее в Национал-социалистическую немецкую рабочую партию.
Федер, который был главным составителем 25 пунктов программы партии, стал архитектором и теоретиком партии. В июле 1933 года он был назначен заместителем государственного секретаря по экономическим вопросам, а в 1934 году – рейхскомиссаром.
Денежная реформа была самой сущностью национал-социализма, о чем свидетельствуют следующие выдержки из «Программы Национал-социалистической немецкой рабочей партии», опубликованной в Мюнхене в 1932 году.
Адольф Гитлер выделяет два основных пункта жирным шрифтом:
Дух программы – общий интерес выше частного.
Основа национал-социализма – отмена процентного рабства.
«Как только будут выполнены эти два пункта, это будет означать победу приближающегося универсалистского устройства общества в истинном государстве над современным разделением государства, народа и экономики под тлетворным влиянием индивидуалистической теории общества в том виде, в каком она строится сейчас. Нынешнее фальшивое государство, угнетающее рабочий класс и охраняющее пиратские доходы банкиров и биржевых спекулянтов, является областью безрассудного частного обогащения и низменной политической спекуляции; оно не заботится о своем народе и не обеспечивает высоких моральных уз союза. Власть денег, самая безжалостная из всех сил, обладает абсолютным контролем и оказывает развращающее, разрушающее влияние на государство, народ, общество, мораль, на театр, литературу и на другие моральные проблемы, которые трудно перечислить».[244]
«Сломить процентное рабство – вот наш боевой клич.[245] Что мы подразумеваем под процентным рабством? Землевладелец находится в этом рабстве, ему приходится брать ссуды для финансирования своих сельскохозяйственных операций, ссуды под такие высокие проценты, что они почти съедают результаты его труда. Так и рабочий, производящий в цехах и на фабриках за гроши, в то время как акционер получает дивиденды и премии, которые он не заработал. Как и лучше зарабатывающий средний класс, чья работа почти полностью идет на выплату процентов по банковским овердрафтам».[246]
«Процентное рабство – это реальное выражение антагонизмов: капитал против труда, кровь против денег, творческий труд против эксплуатации. Необходимость разорвать это рабство имеет такое огромное значение для нашего народа и нашей расы, что только от этого зависит надежда нашего народа выйти из своего позора и рабства. А фактически это надежда на восстановление счастья, процветания и цивилизации во всем мире. Это стержень, на котором все вращается; это гораздо больше, чем просто необходимость финансовой политики. Хотя его принципы и следствия глубоко проникают в политическую и экономическую жизнь, он является ведущим вопросом для экономического исследования и, таким образом, затрагивает каждого отдельного человека и требует решения от каждого: служение народу или неограниченное частное обогащение. Это означает решение социального вопроса».[247]
«Наш финансовый принцип: финансы должны существовать на благо государства; финансовые магнаты не должны образовывать государство в государстве. Отсюда наша цель – разрушить процентное рабство».
«Освобождение государства, а следовательно, и народа от долгов перед крупными банковскими домами, которые ссужают под проценты».
«Национализация Рейхсбанка и эмиссионных банков, которые ссужают под проценты».
«Обеспечение деньгами всех крупных общественных объектов (гидроэнергетики, железных дорог и т. д.) не путем займов, а путем предоставления беспроцентных государственных облигаций и без использования живых денег».
«Введение фиксированного валютного стандарта на обеспеченной основе».
«Создание национального банка развития предпринимательства (осуществление валютной реформы) для предоставления беспроцентных кредитов».
«Коренное переустройство системы налогообложения на социально-экономических принципах. Освобождение потребителя от бремени косвенного налогообложения, а производителя – от непосильного налогообложения (осуществление фискальной реформы».
«Бессмысленное печатание банкнот без создания новых ценностей означает инфляцию. Мы все это пережили. Но правильный вывод состоит в том, что выпуск государством беспроцентных облигаций не может вызвать инфляцию, если одновременно создаются новые ценности».
«Тот факт, что сегодня крупные экономические предприятия не могут быть созданы без обращения к кредитам, является чистым безумием. Вот где разумное использование права государства выпускать деньги, которые могли бы дать наиболее выгодные результаты».[249]
30 января 1933 года национал-социалисты пришли к власти, создав коалицию с Немецкой национальной народной партией и позднее сформировав «правительство национальной концентрации». Был представлен несколько смягченный вариант денежной реформы. Для финансирования государственных работ и программ перевооружения были созданы две фиктивные корпорации под названием «Общество общественных работ» (Offa) и «Общество исследований металлов» (Mefo). Эти корпорации принимали векселя от поставщиков, выполнявших государственные заказы. Эти векселя затем дисконтировались в Рейхсбанке по ставке 4%. Они были выпущены только на три месяца, что было явно недостаточно с учетом долгосрочного характера различных проектов, которые они финансировали. Однако они могли продлеваться с интервалом в три месяца на срок до пяти лет.
Однако в январе 1939 года президент Рейхсбанка Ялмар Шахт отказался от выделения трех миллиардов рейхсмарок корпорациям Offa и Mefo из-за опасений «инфляции». 7 января 1939 года Шахт направил Гитлеру меморандум, подписанный им самим и восемью другими членами правления Рейхсбанка, который содержал следующие основные пункты.
1. Рейх должен тратить только те суммы, которые покрываются налогами.
2. Полный финансовый контроль должен быть возвращен Министерству финансов (которое вынуждали платить за все, что хотела армия). Контроль над ценами и заработной платой должен быть эффективным. Существующее бесхозяйственное управление должно быть устранено.
3. Использование финансовых и инвестиционных рынков должно осуществляться исключительно по усмотрению Рейхсбанка. (Это практически означало отмену четырехлетнего плана Геринга.)
Шахт заключил свой меморандум двусмысленными словами: «Мы будем рады сделать все возможное для осуществления всех будущих целей, но сейчас пришло время остановиться».[252] Своими действиями Шахт намеревался обрушить немецкую экономику,[253] которая в период 1933-1939 годов увеличила свой валовой национальный продукт на 100 процентов. Из разоренной и обанкротившейся страны с 7 500 000 безработных, какой была Германия в январе 1933 года, Гитлер превратил её в современный социалистический рай. Он был справедливо разгневан и отверг рекомендации Рейхсбанка как «мятеж».[255] Две недели спустя Шахт был уволен. Роджер Эллетсон описывает это знаменательное событие следующим образом: «19 января 1939 года Шахт был уволен, и Рейхсбанку было приказано предоставить Рейху все кредиты, запрошенные Гитлером. Это решительное действие, по существу, выхолостило как контроль Рейхсбанка над внутренней денежной политикой, так и мощную базу международного еврейства в Германии. Это привело к тому, что еврейские банкиры лишились возможности создавать дефляцию и разрушать немецкую экономику.
