— Я просто теряю с вами время, — ответил Бен, направляясь к двери.
На улице стоял теплый, ясный вечер. На мгновение детектив остановился, вдыхая неподвижный воздух и глядя на Вороний склон, нависший над деревней. И тут он вспомнил, что есть одно место, где он всегда чувствует себя как дома.
Дверь паба была открыта для вентиляции. Купер не услышал, как кто-то подошел и встал у него за спиной, но узнал медленный голос, зазвучавший у него в ушах:
— Если ты будешь задавать правильные вопросы, то сможешь узнать то, что тебе нужно.
— Неужели? А я вот в этом совсем не уверен, мистер Дикинсон. В настоящий момент все мои усилия выглядят тщетными, — ответил полицейский.
— Сыт по горло? — внезапно с пониманием посмотрел на него Гарри.
— Можно и так сказать.
— Понятно. Боюсь, что тебя укусил черный пес, паренек.
— Что?
— Мы так обычно говорили детям, когда они дулись или злились. «Тебя укусил черный пес», — говорили мы. Мне кажется, что с тобой происходит именно это.
Дулись? Бена целую вечность никто не обвинял в том, что он дуется. Как будто он был каким-то неуравновешенным подростком!
— Да, я где-то это уже слышал, спасибо, — кивнул он.
— Да не за что, парень.
Теперь, когда Дикинсон объяснил ему значение поговорки, Купер вспомнил, что действительно слышал ее раньше. В голове у него раздались чуть слышные слова матери, которая распекала его за то, что его укусил черный пес. Это была одна из тех таинственных фраз, которые в детстве понимаешь только наполовину. Черный пес. Слова с пугающим значением, которые всегда влияли на воображение Бена. Теперь, оглядываясь назад, он вспомнил, как, услышав эти слова, молодой Бен Купер рисовал в своем воображении громадную страшную тварь, с налитыми кровью глазами и челюстями, с которых капает слюна, выскакивающую из пустоши. Правда, сейчас эти воспоминания перепутались со сказками, которые рассказывала ему бабушка Купер о легендарных Черном Шаке
[93] и Баргесте
[94] — ужасных существах с горящими глазами, которые подкарауливали несчастных путешественников на некоторых дорогах и волокли их прямиком в Ад.
Ему говорили: «Тебя укусил черный пес». Не самый приятный образ — и когда эта картинка запечатлелась в его воображении, то от нее не так просто было избавиться. Бен видел ее в своих ночных кошмарах и просыпался от клацающих челюстей и беспощадных глаз пса. Ребенком он был готов на все, чтобы только избежать укуса черного пса. Обычно мама могла ему в этом помочь. Ей всегда удавалось развеселить его и вывести из депрессии.
Но теперь, когда они поменялись местами, он был не в состоянии избавить от черного пса свою мать…
Гарри проницательно посмотрел на полицейского, удивленный возникшим молчанием. Купер встряхнулся и, в свою очередь, посмотрел на старика.
— Что ж, я, пожалуй, пойду, мистер Дикинсон. Может быть, еще встретимся.
— Не сомневаюсь в этом, парень.
* * *
Через несколько минут Бен уже сидел на Вороньем склоне и смотрел через погрузившуюся в сумерки долину в сторону Уин Лоу.
Детективу нравились названия холмов в этой части Скалистого Края: они напоминали ему о датских завоевателях, которые несколько десятков лет владели Дербиширом. В школе он узнал, что ворон, согласно датской мифологии, был символом Одина, главного бога викингов, и датчане были не единственными, кто наделял холмы сверхъестественными силами. В дальнем конце долины последние лучи заходящего солнца освещали красным светом восточную часть Ведьм, подчеркивая их мелодраматический объемный рельеф. Казалось, каменные колдуньи готовы были в любой момент взмыть в воздух на своих волшебных метлах. Неудивительно, что древние жители долины так их боялись. Вкрапления крупнозернистого песчаника даже в самый солнечный день казались зловещими и мрачными, а их контуры — темными и угрожающими, так что суеверные жители долины именно их винили во всех своих бедах и несчастьях.
Купер сидел близко к тому месту, с которого Гэри Эдвардс смотрел в свой бинокль в ту ночь, когда была убита Лаура Вернон. Вид отсюда простирался до самых огородов Мюрея в одну сторону и до крыши «Старой мельницы» в «Берлоге» в другую. Если смотреть вниз, то поверх покрытых лесом холмов можно было увидеть дорогу, петляющую по дну долины. А вот ручья в том месте, где было найдено тело Лауры, видно не было: его скрывали толстые стволы деревьев.
Последние лучи вечернего света играли в прятки на лесистых склонах, ломая тени и приглушая цвета до тех пор, пока зеленый и коричневый не превратились в один оттенок, с фиолетовыми проблесками в некоторых наиболее темных местах. Свет падал на холм почти вертикально, разрушая перспективу и превращая лес в двумерный пейзаж, в котором краски не играют никакой роли.
Купер еще раз взглянул на вершину Уин Лоу и на Ведьм. Между ними, по хребту, проходила древняя гужевая дорога, которая вилась в тени нависающих над нею скал. Но только настоящий смельчак мог решиться пройти по этой дороге в ночное время. Слишком легко было представить себе черных чудовищ из легенд, спрятавшихся за темным гребнем и готовых к атаке. А когда тебя укусят черные псы Ада, то считай, что ты пропал навеки.
20
— О боже! — произнес суперинтендант Джепсон. — Этому не видно ни конца ни края. Этого управление никогда не переживет. Сначала местные газетенки, потом таблоиды на уровне всей страны, а кончится все тем, что нас высмеют по телевидению. И, уж конечно, информация об этом появится в «Полицейском обозрении». Над нами будут хохотать все полицейские страны. Я уже слышу все эти шуточки… И все это будет продолжаться годами! Годами!
Суперинтендант пригласил старшего инспектора Тэйлби и инспектора Хитченса к себе в кабинет перед началом утреннего брифинга. Им предстояла нелегкая задача объяснить командиру управления, с какого это перепуга дюжина офицеров полиции занималась тем, что разрывала гигантскую компостную кучу, и почему патологоанатома вызвали для того, чтобы освидетельствовать двух дохлых свиней.
— Может быть, мы сможем найти что-то, в чем можно будет обвинить Каттса? — предложил Пол Хитченс. — Чтобы, так сказать, оправдать наши действия.
— Нет, нет. Будет еще хуже, — замотал головой Джепсон. — Давайте не поднимать волну, и будем надеяться, что все забудется через несколько дней. С пресс-центром уже поговорили?
— Еще вчера вечером, — ответил старший инспектор. — Им сообщены только голые факты, а все запросы должны направляться ко мне. Я их заблокирую.
— Хорошо, Стюарт, но я не могу понять, как это могло произойти, — вздохнул суперинтендант.
