Потом Купер смутно припомнил паб возле автобусной остановки. Это был уже третий паб, в который он попал, и Бен вспомнил, что там что-то произошло. Но начиная с этого момента, его память как отшибло. Что там было связано с этими свиньями? Кажется, что-то было… Но это ни в коей мере не объясняло, как он оказался в кровати Дианы Фрай и откуда у него все эти раны. Она что, избила его? Это тоже выглядело не так уж неправдоподобно. Ведь она же в фигуральном смысле пыталась дать ему по зубам при любом удобном случае!
Даже теперь, находясь в офисе и заставляя себя работать, Бен Купер понимал, что вспомнил далеко не все. А думать он мог только о больших черных псах — в его понимании это были те самые несчастья, которые выбили у него из-под ног почву, наступая одно за другим.
Потом Бен вспомнил о матери в больнице и застонал. Как только он мог забыть о ней и совершить подобную глупость?! Затем в его памяти всплыла и беседа с суперинтендантом Джепсоном, и он грязно выругался. Наверняка все это тоже происки Дианы Фрай — она снюхалась с инспектором Хитченсом и слегка надавила на него. И произошло это, без сомнения, в тот раз, когда они вместе провели ночь в Йоркшире… Очень мило. С этим действительно не поборешься.
Следующим появилось воспоминание о том, как он солгал матери, и Купер содрогнулся от стыда. А то, что Хелен Милнер отказала ему, и вовсе наполнило его отчаянием. Он вообще никому не нужен. И вот теперь он показал себя полным идиотом, напившись прошлым вечером до чертиков и натворив бог знает что еще… Лучше всего отправиться на ферму и утопиться в выгребной яме. В голове у Бена не было ничего, кроме рычащих и огрызающихся черных псов. Черных псов и свиней.
В сводку происшествий вошел отчет о трех молодых людях, получивших повреждения в ночной стычке в Идендейле. Сообщалось, что это была разборка между пьянчугами. Сами молодчики молчали как убитые, и их отправили домой. У полиции были дела поважнее — кражи со взломом и кражи из машин, а также нападение на офис Ассоциации строителей с целью ограбления.
Кроме того, сержант Ронни рассказал Бену, что поступило заявление об изнасиловании в Мюрее, за которое в качестве подозреваемого задержали Гарри Дикинсона. Купер покачал головой и перерыл все ящики своего стола в поисках обезболивающих, но так ничего и не нашел. Сегодня утром у него все шло наперекосяк. Абсолютно все.
Немного позже в отделе появилась Диана Фрай. Бен не смел поднять на нее глаза, не зная, что ей сказать. Да и что вообще надо говорить женщине, в постели которой ты проснулся, не соображая, что между вами произошло за последние несколько часов? Единственным выходом было позволить ей заговорить первой, если она, конечно, захочет.
Но Фрай заставила его мучиться еще несколько минут, разбирая бумаги на собственном столе, делая какие-то заметки и отвечая на телефонный звонок. Постепенно она приблизилась к тому месту, где сидел Бен. Он ощущал ее присутствие, но не поднимал глаз, давая ей возможность первой начать беседу.
— Выглядишь просто кошмарно, — заговорила она наконец.
— Спасибо, — выдавил из себя ее избитый коллега. — Я и чувствую себя так же.
Диана прошла мимо его стола. Купер посидел в оцепенении еще несколько минут, пока она не вернулась с кучей отчетов в руках.
— Хочешь парацетамол или что-то в этом роде? — предложила констебль.
— Спасибо, переживу.
— Только не наблюй на собственный стол. Я ненавижу запах блевотины.
— Да со мной всё в порядке. Правда.
— Тогда хорошо.
Даже в этом своем одурманенном состоянии Бен ощущал, как Фрай колеблется, возвышаясь у него за спиной, как зловещая матрона. В ней не чувствовалось вины — было только некоторое подобие возмущения, вкупе с небольшим беспокойством. Купер еще раз стал обдумывать варианты сценариев того, что произошло накануне. В его воспоминаниях все еще имелись громадные черные пятна — в частности, он никак не мог придумать, куда отнести историю со свиньями. Но неожиданно он понял, что сделал что-то ужасное и совершенно глупое. Так что же от него ожидают услышать? Может быть, извинения? Но как можно извиняться за то, чего ты совершенно не помнишь?
— В любом случае — спасибо, — произнес он чуть слышно. — Спасибо, Диана, за… за все.
Она тяжело вздохнула, положила бумаги на свой стол и подошла к нему. Купер вздрогнул от этого движения и от того, что она оказалась в такой близости от него.
— Не знаю, можно ли с тобой об этом говорить… Ты знаешь, что мы задержали Гарри Дикинсона? — спросила она.
— Я слышал об этом, — ответил Купер и взглянул на девушку. Она смотрела на него со смесью жалости и печали. Вот это уже получше!
— И что он показывает? — спросил Бен.
— Черт побери, его гораздо больше волнует его окаянная собака! — фыркнула Фрай.
— А где эта девочка, которая обвиняет его в нападении?
— В изнасиловании. С ней сейчас работают.
— И что же, мистер Тэйлби и мистер Хитченс считают, что смогут расколоть Гарри и заставить его признаться?
На лице Дианы появилось задумчивое выражение, и она придвинула стул к столу своего коллеги, после чего безразличным жестом отодвинула в сторону несколько папок и освободила себе место, на которое смогла опереться.
— Все это выглядит довольно смешно, — сказала она. — Ребята рассказывают, что когда пришли его брать, он вел себя так, словно давно их ждет. Сказал что-то вроде: «Быстро вы, ничего не скажешь…» И всё. Но сейчас у меня такое ощущение, что он озадачен нашими вопросами. Как будто мы все время задаем ему неправильные вопросы, а он не может понять, почему.
— Ощущение, Диана?
— Ну да. А что такого?
— Да ничего…
Купер был занят тем, что царапал что-то своей шариковой ручкой на клочке бумаги. Туман в его голове постепенно улетучивался, и за ним уже просматривались неровные пятна света. Это было лучше парацетамола, если речь шла о том, чтобы заставить мозг работать.
— Что ты там делаешь, Бен? — спросила девушка.
— Мне кажется, что ты права насчет этих вопросов, которые вы задаете. Вот посмотри сюда. Здесь должна быть какая-то связь.
На листе была изображена грубая диаграмма с линиями, соединяющими членов семейства Вернонов и Милнеров. Старик Гарри Дикинсон был соединен линией с Лаурой Вернон, потому что нашел ее тело; его зять Эндрю Милнер был связан с Грэмом Верноном из-за бизнеса; Хелен Милнер — с Грэмом из-за того, что произошло на вечеринке; а кузен Хелен Симеон был ухажером Лауры и помогал Гарри с его друзьями на ферме. Здесь же волнистая линия соединяла того же Гарри с Грэмом Верноном из-за их предполагаемой встречи по неизвестной причине.
Диана указала на имя Гарри.
— Если точно, то он…
— …не находил этого тела, я знаю, — кивнул Бен. — Он нашел только кроссовку.
— Да и то не он сам, а его собака.
