— Там больше нет ничего другого, — сказала она им через несколько минут. — Или если есть, то мой питомец это не может разглядеть.
— Что-нибудь новое в том месте, где остались следы? — спросил Мэттью.
Это место было менее чем в сотне ярдов от их нынешнего местоположения, и полностью в пределах дальности восприятия их обоих. Питомец Мойры ничего нового об этой области не раскрыл.
— Нет, — ответила она. — Но глубже никаких иных следов нет. Что бы здесь ни случилось, всё, вероятно, ограничилось этим местом.
— Тогда давайте пойдём, и посмотрим сами, — сказал Грэм голосом, звучавшим странно приглушённым образом из-под металла брони, закрывавшей его лицо. Легко было забыть, что его лицо было закрыто. Чары делали части брони у него на лице прозрачными до полной невидимости, но резонанс проходивших через них звуков они всё равно меняли.
«Может, мне следует это поправить», — пораздумал Мэттью, — «но если я так сделаю, броня может полностью игнорировать звуковые удары. Возможно, есть способ избирательно игнорировать звуки, производимые его голосом, одновременно отфильтровывая неестественные звуки, но тогда он будет по сути глух». Тут кто-то ткнул его в плечо.
— Эй, дуболом, идём уже, — сказала Мойра. — Ты заслоняешь дорогу.
— Я думал кое о чём, — гневно ответил он.
Мойра подалась вперёд, уже злясь:
— Было бы здорово, если бы ты не занимался думаньем, когда загораживаешь всем проход.
— Какая же ты стерва, Мойра, — рефлекторно выплюнул он.
В этих словах не было ничего необычного, но она ощутила знакомую боль в ответ на эту фразу. «Я всегда пыталась приглядывать за тобой, а ты только и делаешь, что набрасываешься на меня сразу же, как только тебе становится хоть чуточку неудобно», — подумала она.
— Это я-то стерва? — были слова, которые на самом деле донеслись из её рта. — Это ты — идиот, который отрубил себе руку! Может, я была стервой, когда приращивала её тебе обратно?
Грэм развёл их, и прошёл через образовавшееся между ними пространство:
— Давайте поспорим о глупой херне после того, как найдём Графа.
— Может, один из вас будет достаточно любезен, чтобы зажечь свет? — спросил находившийся в задней части группы охотник. — Я ни черта тут не вижу.
Мэттью захлопнул рот, одновременно создавая свет на конце своего посоха. Мойра создала двух похожих на светлячков существ, каждое из которых несло похожий свет. Они прожужжали вперёд, освещая пещеры впереди.
— Выпендриваешься, — с некоторым раздражением сказал Мэттью.
Охотник раздражённо заскрипел зубами в ответ на их непрекращающуюся перепалку.
— Худшие долбаные близнецы из всех, что я когда-либо знал, — тихо сказал он себе под нос.
— Она приёмная, — сказал Мэттью.
Мойра бросила на брата взгляд, обещавший будущее возмездие, в то время как Чад удивился про себя: «Как он меня услышал?».
Грэм ответил на его невысказанный вопрос:
— Драконы дают нам всем невероятно хороший слух.
— Вот если бы они ещё и ума вам прибавили, я был бы навек благодарен, — отозвался охотник.
Грэм ответил, протолкнувшись мимо волшебников-близнецов, и двинувшись вперёд по проходу. Они пошли следом, отложив свой спор на потом, а охотник замыкал шествие.
Два ответвления вели в тупики, но Мойра остерегла Грэма от поворота в них, и они продолжили идти, пока не добрались до пещеры, в которой были странные следы эйсара. Пещера была большой, ярдов двадцать в ширину, и почти сорок — в длину. Сбоку была мелкая лужа воды, но их внимание приковала к себе плоская часть в центре.
Пол там будто был оплавлен, и было ясно видно, что это не был никакой естественный геологический процесс. Мойра и Мэттью встали в этом месте с сосредоточенными лицами.
«Проклятая магия», — подумал Чад, но затем его взгляд заметил что-то в стороне — рваный табард. Грэм проследил его взгляд, и подобрал предмет прежде, чем он успел что-то сказать.
Мойра с любопытством рассматривала следы эйсара. Пещера была ими просто заполнена. Здесь случилось что-то важное. Чувство, которое несли в себе эти следы, действительно было похоже на магию, лежавшую в основе меча Грэма, и магию, которую она ощущала в тот день, когда Мэттью случайно отрубил себе руку. Но даже так она не могла в ней разобраться. Мойра обратила своё внимание на Грэма и лесника:
— Что это? — спросила она.
— Чья-то брошенная ливрея, — выдал Грэм, поднимая рваную ткань.
Чад нахмурился. Что-то казалось ему неправильным.
— Я её не узнаю, — призналась Мойра.
— Она представляет Графа Бэрлэ́йгена, из западного Данбара, — объяснил Грэм.
Мойра удивлённо глянула на него:
— Откуда ты знаешь?
— Я, может, и не такой умный, как некоторые, но Мама заставила меня запомнить гербы всех известных домов Лосайона, Гододдина и Данбара, — ответил молодой рыцарь.
— Это — не из Данбара, — перебил Мэттью. — Эта штука откуда-то… ещё.
— Те солдаты, которые явились с Тларом, пересекли северные пустоши из Данбара, — заявил Грэм, — и этот табард тоже оттуда. Я не вижу никаких причин в этом сомневаться.
Чад подал голос:
— Зачем им оставлять здесь что-то настолько очевидное как табард, если только они не пытаются переложить вину на кого-то ещё…
Мэттью покачал головой:
— Не табард, а вот это. — Он указал на пустое пространство посреди комнаты.
Ни Грэм, ни Чад не могли там видеть ничего кроме частично оплавленного пола, но Мойра знала, что он имел ввиду иномирный эйсар, ещё остававшийся в этой области.
— А Сэлиор мог перейти здесь границу миров, возможно в обратном направлении? — задумалась она вслух. Насколько они знали, он оставался в мире всё время с тех пор, как Элэйн Прэйсиан призвала его, за год до их рождения.
— Нет, но что-то всё же пересекло, — сказал её брат. — Думаю, что граница менялась с тех пор, как Мал'горос прорвал её. Она слабее. Думаю, сюда перешло что-то новое.
Мойра пожала плечами:
— Ну, чем бы это ни было, оно теперь здесь. Нам надо найти его, и Отца.
— Сэлиор летел, когда я видел его покидающим это место после боя, — напомнил им Грэм, — и что бы здесь ни побывало, оно не оставило никаких значительных следов своего отбытия.
— Надо отправляться в Данбар, — твёрдо заявила Мойра. — Кто-то оттуда в этом замешан. Как только найдём их, сможем найти и их неестественных союзников.
— Мы не знаем, что вашего отца держали здесь, — сказал Чад. — Ваш лучший шанс — пошире обыскать всё здесь. Хотя даже этот шанс — плохой.
— Сделаем и то, и другое, — решительно ответила она. Её взгляд передвинулся на её брата, ища его неизбежные возражения. Она была удивлена, когда он согласно кивнул.
