Митинги закончились. Побрели люди по домам. Ефросинья Демеш взяла за руку сына и дочь. Дошла она до порога своего дома, а там детина стоит, улыбается, приговаривая на ломаном русском языке: «Большой комната мы будем жить. Тебе эта комната. Вот твои вещи. Они нам не надо».
Старшая Демеш детей завела в маленькую комнату, приказала не выходить. Потом стала переносить с улицы в дом вещи, немцам не нужные. Детина ушел в большую комнату отдыхать. Ефросинья Георгиевна вздохнула облегченно. Не привыкла она к такому труду: скарб свой собирать да захватчику кланяться, да терпеть стыд женский. Лида не усидела, помогла матери. Та отметила про себя: «Как она изменилась, как повзрослела!»
Утром она отправилась на работу: так приказали немцы. Работали допоздна. Возвращалась домой усталая, брала на руки сына, прижимала к груди, наполнялась жизнью, целью, смыслом: надо жить, надо одолеть и эту беду. Надо.
Немцы платили за тяжкий труд неохотно. На жизнь не хватало. Иногда вечерами Ефросинья Георгиевна уносила ценные вещи, возвращалась домой с продуктами. Надо выжить. Надо.
Немцы любили горлопанить. Кто-то поставлял им самогонку, сало, пьяный гул из большой комнаты злил мать, дочь и сына. Но злись не злись, а жить надо, терпеть надо. Борька засыпал быстро, и Лида шептала матери, что хочет уйти в партизанский отряд. Мать злилась, даже плакала тихонько, уговаривая дочь: «Ты бы лучше за Борькой смотрела! Сейчас за ним глаз да глаз!»
Однажды Лида не досмотрела за братом. Он с малышней пошел на железнодорожную станцию, там, на запасном пути, стоял эшелон с солдатами. Немцы расположились у вагонов, обедали, кто-то играл на губных гармошках, кто-то смеялся от сытости, кто болтал ногами, свесив их с вагонного пола наружу. Один из немцев держал на ниточке игрушку, ярко разукрашенную.
Малышня шла мимо вагона. Немец улыбнулся, протянул игрушку мальчику. Тот взял ее, отошел на несколько метров, а игрушка возьми да и взорвись, поранив мальчику руку и нижнюю губу. Немцы засмеялись. Детская кровь развеселила воинов высшей расы, а малышня побежала с окровавленным другом в город.
«Они сами теперь к немцам не сунутся, что за ними следить? – услышал Борька, не уснувший в тот вечер вовремя, а лишь притворившийся спящим. – Оля ушла, и я уйду!»
Но Лида не ушла в партизаны, она им была нужнее в Орше! Однажды Ольга сама нашла ее, сказала, что надо передавать в партизанскую бригаду «Чекист» сведения о немецких эшелонах, об обстановке в Орше. С заданием Лида справлялась великолепно. Часто она выполняла роль проводника у разведчиков бригады. Они встречались в условленном месте в определенное время, разведчики коротко говорили, что им нужно в городе, Лида, «очень умная и сообразительная», шла себе спокойно дальше, а в двадцати-тридцати метрах от нее шел партизан.
Ольгу Демеш партизаны уважали за бесстрашие, за подвиги. И не только партизаны знали о ней, но и немцы.
Она начала борьбу с врагомв одиночку. Организовала в городе подпольную группу: ей – шестнадцать лет, двоим школьным друзьям-пионерам – и того меньше. Что они могли делать самостоятельно? Писали на стенах «Смерть фашистам», срывали немецкие объявления, однажды бросили в колодец, которым пользовались только немцы, дохлую кошку.
Ольге хотелось большего. Она и так, и сяк пыталась прорваться в партизанский отряд, но не сразу ей удалось осуществить свою мечту. И все-таки однажды она с тринадцатилетним Толей Корнеевым вышла на партизан! Как уж она нашла их – можно долго говорить. Партизанский командир Владимир Старовойтов и командир бригады, в которую входил его отряд, Герасим Кирпич законы конспирации знали и действовали осторожно, обдуманно. Но Ольга нашла-таки лазейку к ним. Уже один этот факт говорил о том, что непростая она девчонка.
Партизаны выслушали ее короткий и для них привычный монолог: «Хочу бить фашистов!» – и сказали им тоже привычное:
– Добудете оружие, возьмем вас в партизанский отряд.
А что?! Они так всем говорили. И все желающие, если они очень хотели, если у них партизанская жилка была, добывали оружие.
Партизанская жилка! Это – беззаветная преданность Родине и постоянная готовность к самопожертвованию. Это – умная храбрость и храбрый ум, обдуманная дерзость и дерзкая импровизация в бою, неожиданные решения и командирское дарование, способность и желание выполнять любую работу и яростное терпение, умение схватывать на лету секреты партизанской войны и желание познавать эти секреты… Если все это есть в человеке, он будет хорошим партизаном. А еще партизан должен обладать светлым даром бойца и труженика, всегда готового подстраховать товарища, помочь ему, спасти его, может быть, даже ценой своей жизни. Партизанская жилка дана далеко не каждому. История партизанского движения в годы Великой Отечественной войны говорит, что не все желающие сражаться с врагом в партизанских отрядах достойно справлялись с этой ношей.
– Мы придем с оружием, – уверенно сказала Ольга и покинула партизанский отряд вместе с Толей Корнеевым.
На следующее утро они пришли на военный аэродром, куда немцы сгоняли местных жителей на работу. И вдруг над летным полем взвились черные бутоны взрывов, затрещали выстрелы. Немцы в панике носились по русскому израненному полю, не понимая, почему то тут, то там рвутся мины, откуда вообще взялись мины на аэродроме. Они и не заметили, как унеслись на велосипеде в сторону леса молоденькая девушка и большеглазый пацан.
Велосипед-то был немецкий, быстрый. Ольга вовсю жала на педали. На груди висел парабеллум. Сзади сидел Толя с кольтом. Первое задание партизан они выполнили на пятерку с плюсом.
– Вот наше оружие, – сказала Ольга, улыбаясь.
И партизаны, наблюдавшие за ними из леса, одобрительно закивали головами:
– Молодцы!
– А еще велосипед, – похвалился отдохнувший за время езды Толя.
Хорошее приобретение для партизанского отряда – немецкий велосипед! Нажимаешь на педали и несешься как угорелый. Толику и невдомек было, как устали ноги у Ольги, как хотелось ей лечь на спину и подрыгать ногами. А партизаны не догадывались в тот день, какого они бойца приняли!
Уже через два месяца фашисты объявили за ее голову большое вознаграждение: землю, корову и деньги – целых десять тысяч марок. Но схватить Ольгу Демеш не удавалось. Ее фотографии получили патрульные службы, полицаи, предатели, старосты. Бесполезно.
Однажды она с группой партизан по ошибке нарвалась в поле на отряд переодетых полицаев. Опомнились поздно. Началась погоня. Ольга скакала на быстром коне, полицаи стреляли в него, кричали: «Ее нужно взять живой! Приказ ставки!» Они убили двух партизан. Третий отстреливался до предпоследнего патрона. Его ранили. Он сбавил ход, дал возможность Ольге оторваться от преследователей и застрелился.
Она уже пустила под откос несколько вражеских эшелонов, убила более десяти немцев, добыла и передала на Большую землю много важных разведданных, когда Лида Демеш стала работать с партизанами.
Девочка завидовала сестре и мечтала о более серьезной работе. Однажды она отправилась с Валентиной Реутовой на железнодорожную станцию. Две худенькие девушки, болтушки, хохотушки, не вызывали у немцев подозрений. В руках обе несли по небольшому лукошку, покрикивая: «Кому яйки? Кому яйки?»
