— Нам бы булочек ребенку, — сказала я. Как ни странно, этот мужчина понимающе отнёсся к тому, что я назвала дракончика (точнее, химеру) ребенком.
— Каких?
— Человек, человек, можно я сам выберу? Можно? Пожалуйста!
Я лишь кивнула, и дракончик тут же слетел с моего плеча и принялся кружить над прилавком, выспрашивая у торговца подробности. Видя, что они прекрасно нашли общий язык, я расслабилась и задумалась. Драконов описывали как удивительных существ, но я и подумать не могла, что их психика будет настолько гибкой, а ум — логичным. Его столько лет пытали люди, а он может сейчас спокойно общаться, не испытывая страха или агрессии. Удивительно, просто удивительно.
— Я выбрал, человек, я все выбрал! — дракончик подлетел прямо к моему лицо, заставив вздрогнуть от неожиданности. — Я же быстро все выбрал? Я могу посмотреть на соседний прилавок? Я все купил, но мне интересно, что там.
— Да, ты молодец, — спокойно ответила я. — Можешь, но летай так, чтобы я видела тебя, а ты мог найти меня, хорошо? Будет очень плохо, если потеряемся.
— Человек! — возмутился дракончик громко, а потом подлетел ко мне ещё ближе и шепнул прямо на ухо: — Я дракон. Я умен и сообразителен, как я могу потеряться?!
— А кто говорил про тебя? — нашлась я. — Потеряться могу я.
На секунду дракончик нахмурился, видимо, растерявшись, но тут растянул рот в улыбке и сказал:
— Я не подумал, человек. Я сделаю, как ты сказала. Ты купила мне булочки, потому я не позволю тебе потеряться!
Я ничего не ответила, разворачиваясь к продавцу и доставая кошель. Если дракон сказал, то он и впрямь не потеряется.
— Добавьте ещё пять ваших лучших булочек, — попросила я торговца. — Сколько с меня?
— Половина серебрушки, госпожа. И одна булочка в подарок, чтобы вы ещё зашли и купили такой воспитанной химере. Нынче редкость, чтобы к этим детям хорошо относились и баловали, — улыбнулся мужчина, а я мысленно порадовалась тому, что хотя бы некоторые в этом мире понимают, что дети в любом обличье — это дети.
Я едва успела рассчитаться, как ко мне подлетел дракончик:
— Человек, человек! Сколько стоит хлеб? Обычный, серый, небольшой кусок!
— Трудно сказать, цены разные, — даже если вопрос меня удивил, я все равно ответила. Интересно, дракончик захотел обычного хлеба вместо булочек?
— Ты говорила, что он не может стоить целую серебряную монету, правильно?
— Да.
— А если кто-то пытается продать такой хлеб за серебряную монету, то он обманывает, верно?
— Да, скорее всего, — нахмурилась я, понимая, к чему дракончик ведет. — Тебе кто-то пытался продать хлеб за одну серебряную монету?
Надеюсь, мне больше никого не придется сегодня бить. Рука до сих пор ныла после удара — сейчас я была не в лучшей своей форме, да и тренировалась давно. Я рассчитывала, что в этом мире подобные навыки мне не пригодятся.
— Не мне! — воскликнул дракон и подлетел к противоположной лавке, присел на плечо высокого мужчины, закутанного в плащ, и громко, почти на весь ряд возвестил: — Чужой человек, этот ****** тебя обманывает! Хлеб не может стоить одну серебряную монету, так сказал мой человек, а она умная и не врёт! Не покупай у этого мудака, пошли к честным людям!
Глава 5
Можно ли за минуту испытать все виды стыда: от обычного до испанского? Раньше я бы ответила, что вообще не способна испытывать это чувство, но, кажется, не только дракон разнообразил свой словарный запас благодаря мне, но и я разнообразила спектр своих ощущений благодаря нему.
— Хлеб стоит дешевле серебряной монеты? — холодно спросил мужчина. — Ты пытался меня обмануть, глупец?
— Господин, вы зачем слушаете это глупое и отвратительно выдрессированное чудовище? Мой хлеб особенный!
Кажется, мне пора искать человека, чтобы он вправлял мозги всяким ******, которые смеют так выражаться при детях. Ишь, особенный хлеб у него. Я не планировала вмешиваться, мне не было никакого дела до этого незнакомца, но этот *****! При ребенке я даже не могла вслух сказать, что думала.
— И чем же ваш хлеб особенный, господин? — спросила я, подойдя к прилавку. — Никаких особенностей я в нём не вижу. Хлеб как хлеб, причем не лучшего качества. Так что?
Чертов обманщик! Конечно, на рынке везде обманывали. Но медяшку или две, но чтобы хлеб за пару медяков продавать за серебрушку? Это не просто наглость, это тянуло на полноценное преступление. Если смотритель рынка узнает, то больше этот человек тут торговать не будет. Торговец замялся, понимая, что крик дракончика привлек много внимания, и он крупно влип.
— Мудак! Мой человек тебя спросил, почему ты не отвечаешь? — сурово спросил дракончик, перепрыгивая на мое плечо, отчего я чуть пошатнулась. Интересно, его можно научить приземляться мягче? И как ему теперь сказать, что нельзя просто так говорить «мудак», если сейчас все смотрят? Нельзя же отчитывать ребенка при всех! Сначала торговец, потом воспитание. Что-то делать с торговцем не пришлось, он сам себя прилично подставил, когда вместо того, чтобы как-то смягчить ситуацию, начал кричать:
— Да кто будет слушать это наглое животное!
— Верно, не вижу ни малейшей причины тратить своё время, — хрипло ответил мужчина, издевательски усмехнувшись, и в упор уставился на торговца. — Глупое животное, у которого даже нет чувства самосохранения, как ты посмел пытаться меня обмануть?
— Я говорил про то животное! — нервно ткнул торговец в нашу с дракончиком сторону. Я понимала этого чернового мошенника: мужчина в плаще излучал нешуточную угрозу. Такому не врежешь кулаком под дых, чтобы сбежать, и не испугаешь демонстрацией своих способностей. Гнев был направлен не на меня, но я тоже чувствовала исходящее от мужчины давление.
— Ты называешь эту милую госпожу животным? — голосом незнакомца можно было замораживать озера. — Мало того, что глупый, так ещё и слепой! Как-то даже неудобно тебя калечить.
— Я говорю про летающую мерзость! — окончательно раскричался торговец, тыча своим толстым пальцем в сторону дракончика.
— Здесь я вижу только одно животное — тебя. Отвратительно мерзкая тварь, ты хоть понимаешь, кого пытался обмануть? Нет, ты настолько глуп, что даже не понял, в чью сторону ты тычешь сейчас своим мерзким обрубком, — высокомерно усмехнулся незнакомец, отбросил полу плаща и достал меч из магических ножен. Огромный двуручник мужчина удерживал одной рукой без малейших усилий. Я сглотнула, почувствовав ярость, исходящую от этого человека. Он был силен, чертовски силен. Надо было хватать ребенка и давать деру. Но дракончик, как на зло, слетел с моего плеча и азартно наблюдал за происходящим.
— Г-г-господин! — Кажется, торговец только сейчас понял, как крепко влип, и выйдя из-за прилавка бухнулся на колени. — Г-господин, простите глупца! Вы же говорили, что не калечите недоумков и калек!
