Редеющие линии южан дошли под огнём до укреплений федералов, до каменных изгородей и залпов в упор, но на большее их сил не хватило. Пикетт вернулся, потеряв убитыми и ранеными больше половины своих подчинённых, в том числе всех полковых и бригадных командиров: «Генерал Ли, у меня больше нет дивизии»
.
К четырём часам пополудни 3 июля 1863 года в миле к югу от Геттисберга, штат Пенсильвания, была пройдена «высшая точка прилива Конфедерации». Ли потерял треть своей армии и приказал отходить.
День независимости 4 июля Линкольн встретил в телеграфном офисе. В десять утра он прямо оттуда разослал по всей стране пресс-релиз, ставший лучшим поздравлением сторонников единой страны:
«Новости из армии „Потомак“, поступившие к 10 вечера 3 июля, покрывают её великой славой. Это обещает успех всему делу Союза. Почтим память павших храбрецов и всемерно возблагодарим Того, чья воля (а не наша!) да исполнится всегда»
.
Не вовремя всплывшему у границ Союза вице-президенту Конфедерации Стивенсу с его мирными инициативами было сдержанно указано на дверь. Кабинет сообща решил, что появление в Вашингтоне вице-президента непризнанной страны неприемлемо, ибо и без того достаточно способов поддерживать сношения между Соединёнными Штатами и мятежниками
.
Через несколько дней после вдохновляющих новостей из Геттисберга пришли вести о ещё одной победе, одержанной как раз в праздник. После почти полуторамесячной осады генерал Грант принудил «неприступный» Виксберг с его тридцатитысячным гарнизоном к безоговорочной капитуляции. Вскоре солдаты Союза раздавали оголодавшим горожанам продукты из захваченных лавок ненавистных спекулянтов («Эй, мятежники! Угощайтесь!»). С июля 1863 года Конфедерация была разрезана на две части полностью взятой северянами под контроль Миссисипи. Линкольн увидел в этом что-то эпическое: «Отец вод вновь беспрепятственно катит свои волны до самого моря» — и назвал кампанию Гранта «одной из самых блестящих в мире»
.
К той же знаменательной дате, только как-то непразднично, незаметно и неспешно, без громких кровопролитных сражений, одними маршами и манёврами, генерал Роузкранс выдавил армию конфедератов из штата Теннесси и подошёл к границам Джорджии и Алабамы, «сердцевины» мятежного Юга.
В какой-то момент Аврааму показалось, что с мятежом уже покончено. Нужно лишь догнать, атаковать и пленить деморализованную армию противника.
Этого не случилось. Мид и его генералы, хотя и отведали вкус большой победы, не сочли возможным атаковать южан, не будучи уверены в успехе. Армия потеряла четверть личного состава, Ли отгородился сильными полевыми укреплениями, а фальшивый дезертир из стана южан признался, что их армия преисполнена воинственного духа и жаждет схватки.
Четырнадцатого июля в Вашингтоне узнали, что армия Ли ушла, не преследуемая федералами. Уэллс записал в дневнике: «Всего только раз или два я видел президента столь же расстроенным и разочарованным». Сам Линкольн говорил: «Мы вложили столько труда, чтобы взрастить этот богатый урожай, но когда он созрел, мы не убрали его». Халлек сообщил Миду о недовольстве президента, и он тут же подал прошение об отставке. Линкольн отставку не принял, но написал генералу полное горечи письмо, в котором упрекал в упущенной «золотой возможности» закончить войну, а потом, выговорившись на бумаге, письмо не отправил. Наоборот, уже 15 июля президент объявил о Дне благодарения и молитвы в ознаменование одержанных побед. Ещё через несколько дней он даже напевал «куплеты генерала Ли» собственного сочинения:
Я и Дэвис наметили ясную цель:
С важным видом пошли разгромить «Филадель».
Янки дали нам жару,
И с Джеффом на пару
Мы удрали, забыв разгромить «Филадель».
Стране предстояло пережить ещё немало волнений. В сентябре успешно начатая Роузкрансом кампания в Теннесси вдруг привела его на грань поражения. Генерал взял под контроль важнейший железнодорожный узел с индейским названием Чаттануга и перерезал единственную железную дорогу, соединявшую восток и запад Конфедерации. Он уже миновал горные проходы Камберленда и вступил в Джорджию, на земли дальнего Юга… Но тут неделями отступавшие конфедераты получили подкрепления с востока (это были недобитые после Геттисберга части армии Ли) и отчаянно атаковали северян у ручья с ещё одним индейским названием — Чикамога (что на языке чероки означало «река смерти»). После ожесточённого двухдневного сражения Роузкранс, дабы избежать разгрома, отвёл войска назад в Теннесси и укрепился в Чаттануге. Конфедераты, наконец-то получившие численный перевес, блокировали город с трёх сторон, в надежде устроить здесь свой Виксберг.
В этой тревожной обстановке Линкольн решился на перемены в командовании. Специальный поезд помчал на запад военного министра Стэнтона, и тот на личной встрече с генералом Грантом передал ему решение президента. На огромном пространстве от Миссисипи на западе до Аллеганских гор на востоке создавался единый фронт — Военный округ Миссисипи, командовать которым было поручено победоносному Гранту. Со всех сторон к Чаттануге двинулись подкрепления, причём с востока был прислан двадцатитысячный экспедиционный корпус под началом «драчуна» Джо Хукера. Это огромное войско со всем снаряжением, лошадьми и артиллерией за 11 дней преодолело по железной дороге 1233 мили. По мнению историка Д. Макферсона, «этот анабазис был настоящим подвигом тыловых служб: до XX столетия никакая столь же крупная группировка войск не проделывала такой долгий путь так быстро»
.
Серией ударов Грант сначала деблокировал армию в Чаттануге, потом выбил южан с крепких позиций на господствующих над городом высотах и, наконец, заставил отступать обратно в Джорджию. «Это катастрофа, и незачем смягчать определения»
, — признавался в частном письме Джефферсону Дэвису командовавший южанами генерал Брегг. А Линкольн отправил Гранту телеграмму: «Спасибо! Отличная работа!»
Он наконец-то обрёл генерала, на которого мог положиться: «Он не докучает мне беспокойными просьбами, не клянчит бесконечно подкреплений. Он берёт те войска, что у него есть, и с ними делает максимум того, на что способен… Грант — мой человек, а я — его, на всю оставшуюся войну»
. Ходила история о том, что когда до Линкольна дошли устойчивые слухи о привязанности Гранта к спиртному, он поинтересовался: «А какой сорт виски он пьёт? Я прикажу разослать по бочонку каждому нашему генералу»
.
Военные победы сильно ослабили голос оппозиции, и это показали очередные осенние выборы. В Огайо победил представитель республиканцев, обошедший Валландигэма на 100 тысяч голосов. Даже в мятежном Ричмонде, в тюрьме для военнопленных, победу одержали республиканцы. Пленные солдаты создали Комитет по проведению выборов, и 13 октября 1863 года 162 из 163 проголосовавших высказались за республиканского кандидата и никто — за оппозиционера Валландигэма!
Линкольн вскоре подвёл итоги: «Меры правительства серьёзно обсуждали, поддерживали, критиковали, отвергали, но прошедшие выборы сильно воодушевили тех, чьей обязанностью является благополучно провести страну через тяжёлые испытания. Мы снова получили народное признание. Кризис, грозивший разделить сторонников Союза, миновал»
.
