– Вяжи покрепче! Не забывай, я очень опасный преступник! – притворно устрашающе прошептал Рейгар. Стражи у двери, казалось, верили каждому его слову и испуганно шарахнулись. Но малыш лишь дернул веревки, затягивая их покрепче, и сказал:
– Стой уже смирно.
Наконец, когда Рейгару было уже сложно стоять от многочисленных веревок, которыми его опутали, стражи осмелились приблизиться к нему.
– Ну здоровый!
– Наверняка, маньяк, или ещё что похуже!
– Может, это он прирезал Мальдеру?
– Да нужна ему больно была эта девка! У него наверняка жертвы поважнее были!
– Ох, и наградят нас за него!
Рей с отвращением смотрел на этих трусов, называвших себя стражами спокойствия, и слушал их разговоры. «Ну, хоть они не вспоминают Венус, и то ладно. Может, они и не заметили её». Но как только медведь увидел прорывавшегося сквозь толпу стражников воина, охранявшего задний вход, который тащил за собой упирающуюся Венус, на душе у него стало совсем тоскливо.
– Вот! Она с ним была! Они вместе меня избили!
– Что?! – гаркнул Рей. – Ври, да не завирайся! Не трогали мы тебя!
– Да? А это что? – страж задрал рубашку, и на обнажившемся пузе все увидели несколько больших свежих кровоподтеков.
– Не знаю, может, это ты с лестницы свалился! Мы тут не при чем! – вновь зарычал медведь.
Страж отпустил Венус, которая тут же грохнулась на пол, и вплотную подошел к легату.
– Да кто тебе поверит, выродок? Ты же убийца, вор. Таким, как ты, не место среди нас.
Рейгар уже давно чувствовал, что коготь на его шее начинает греться, а сейчас он нестерпимо жёг кожу на груди, и воин не мог противиться ему.
– А таким, как ты, не место среди стражей! – гаркнул Рейгар, и стражника оттолкнуло невидимой силой, и тот грохнулся на пол возле взвизгнувшей Венус. Тут же на Рея набросились почти все стражи, повалив его с ног и больно колотя.
***
Анагон и Инвер уже с полчаса нервно кружили вокруг здания тюрьмы в поисках заднего входа. Но его не было.
– И как мы поступим? – Инвер оглядывал главный вход, прикидывая из шансы на незаметное проникновение. Несколько минут назад из тюрьмы, смеясь и гогоча, вышла толпа галифаксов, что-то восторженно обсуждая, и отправилась в ближайшую пивную. А до этого та же толпа стражей вошла в тюрьму, таща за собой двух узников.
– Я думаю, выход у нас только один. Точнее, вход.
– Ты хочешь пройти сквозь главный вход? Как ты себе это представляешь?
– Пока смутно. Но, прошу тебя, поверь мне. Я пойду первой. Как только подам сигнал, заходи.
– Ты собираешься драться? Эней же сказал, никаких убийств!
– О, нет. Драться сегодня я не хочу.
Инвер напряженно следил, как Анагон зачем-то распустила волосы и немного взлохматила их, расстегнула ещё две верхние пуговицы на рубашке, с силой ударила себя по щекам, от чего те зарумянились, а глаза влажно заблестели. Наконец, проделав все эти манипуляции, кошка сказала:
– Ну, пожелай мне удачи, волк.
И улыбнулась недоумевающему Инверу. Но улыбнулась не своей обычной открытой улыбкой, а как-то по особому, хитро, как-то… по-женски. Инвера от этой улыбки бросило в жар, и он лишь выдавил.
– Ну… да, давай.
Кошка быстро поднялась по лестнице и, дернув на себя тяжелую, массивную дверь тюрьмы, вошла внутрь.
– Не знаю, что уж у неё на уме, но надеюсь, что она не прогадает.
Волк уселся у входа и начал ждать, пытаясь прислушиваться ко всему, что происходит внутри, но толстые стены не пропускали ни единого звука.
Человек, не привыкший к тому, что в здании тюрьмы всегда стоял глубокий полумрак, наверняка бы потерялся бы в первые минуты своего пребывания здесь. Но Анагон, как и всё кошки, прекрасно видела в темноте и тут же заметила приближающегося к ней толстого стражника. «Что же, могло было быть хуже».
– Кто здесь? – притворно испуганно воскликнула Анагон, оглядываясь по сторонам, будто пытаясь увидеть хоть кого-нибудь. На самом же деле она искала глазами ключи, и, найдя их висящими на противоположной стене, тут же успокоилась и «заметила» стража.
– Ах, страж. Вы! Вас-то мне и нужно! Я хотела… ах! – ноги Анагон внезапно подкосились, и она упала прямо на стражника. Тот кое-как подхватил её и усадил на стул.
– Что, что с Вами? – голос стража звучал испуганно. – Вам плохо?
– Ах, мой дорогой, мне плохо с тех самых пор, как я связалась с этим… с этим… – кошка начала очень правдоподобно всхлипывать. – Он же просто жить не давал. И вот теперь – он в тюрьме! Ах, ну за что мне это всё!
Кошка вновь покачнулась, угрожая упасть в обморок.
– Стойте, подождите! Я принесу Вам воды! – страж хотел было побежать за водой, но Анагон вцепилась ему в рукав и, близко-близко наклонив своё лицо к его лицу, прошептала:
– Ты надолго? Не бросай меня надолго!
– Я… я на пять минут, я сейчас!
Кошка оттолкнула его и бесчувственно раскинулась на стуле. Как только страж скрылся за поворотом, она вскочила, сцапала со стены связку ключей и начала искать нужный.
– Так… первый этаж… сначала один, потом тринадцать – тринадцатая камера… вот!
Она сняла со связки ключ с маркировкой 1-13, повесила остальные обратно на стену и подбежала к двери.
– Мяу! – тихо мяукнула она в приоткрытую дверь. Тут же на пороге появился Инвер. Анагон сунула ему в руки ключ и подтолкнула в сторону коридора.
– Так, вот, держи, это тот, который нам нужен. Иди в левый коридор, в правый ушел страж. Быстрее, он скоро вернется. Я снова подам сигнал, когда можно будет выходить.
Волк кивнул и убежал в один из коридоров.
Когда страж вернулся со стаканом воды, Ан всё так сидела на стуле, тяжело облокотясь на его спинку.
– Лучшие годы своей жизни ему посвятила, понимаешь? Всё для него, всё… а он в ответ… ах, я так несчастна. Вы принесли мне воды? Искренне благодарю Вас. Как мало в наше время настоящих мужчин, с которыми не страшно, которым можно доверять. Я думаю, Вы из их числа.
Страж приосанился. «Лесть. Она всегда действует на мужчин, которые сами не знают себе цену. Даже скучно».
Внезапно, не допивая воды, Анагон отбросила стакан в сторону и упала к ногам стража.
– Брошу вас, отведите меня к нему! Я… просто посмотрю на него и спрошу его – не стыдно ли тебе, не стыдно? Я ради тебя… просто, просто посмотрю, прошу, не откажите мне!
– Да, да, я, конечно… как зовут его, говорите?
Кошка испуганно прикусила язык. «Почему я об этом не подумала?».
– Он… он никогда не называл никому своего настоящего имени. Мне он говорил, что его зовут Кранк, друзья называли его Фай, а когда мы с ним впервые встретились, он сказал мне, что он Кв-нар. Есть ли кто-нибудь с такими именами у вас в тюрьме?
