Он рванул к выходу, но путь ему преградил толстый галифакс-охранник. От него невыносимо пахло перегаром, он тяжело облокотился на дверь и пыхтел при каждом вздохе, но выпускать Рея из казармы не намеревался.
– Куда? Сбежать решил? Как пить так все, а как сражаться, так ты крайний?
– Нет, что Вы. Мне надо увидеться с девушкой. Понимаете, она вчера должна была ждать меня, а я, получается бросил…
– А, так это тебе письмо передали. Ты этот… Айран?
– Альдар.
– Да, точно. Где ж оно… А, вот. Держи.
Страж передал воину смятое письмо. Дрожащими руками Рей принял его и начал читать.
О великий воин Альдар Табард.
Никак не ожидала я, что так быстро военный успех вскружит тебе голову, и ты про меня забудешь. Я прождала тебя у двери целый день, пока один из твоих сослуживцев не сказал мне, что ты изволишь выпивать со своими новыми друзьями. Что ж, пусть теперь они с тобой возятся. Спасибо за предательство. Всего доброго.
Аннаэль.
«Нет. Ну нет, нееет!».
Воин обессиленно осел на землю.
– Эй. Ты в порядке? Девчонка что ли бросила? Не обращай внимания. Они все такие. В походе сотню еще лучше найдешь себе, – попытался приобордрить его страж.
– Мне не нужны другие! Мне нужна она! – вскричал воин.
***
В кабинете Правителя было непривычно мало народу. Только приближенный тупой страж Сулон, девушка с короткими светлыми волосами и сам Правитель.
– И как надолго ты его бросила, Ан? – задумчиво протянул Даоран.
– По идее – он меня бросил, – девушка пожала плечиками и взяла в руку персик. Чуть сжала его – фрукт оказался недостаточно спелым, и Аннаэль бросила его на пол. – Променял на друзей.
– Но ты же его даже не ждала у выхода.
– Но он не знает об этом. Пусть помучается. Без меня и моих лекарств. Почувствует, что без меня он никто и ничто, – четвертый фрукт, наконец, устроил ее. Девушка перегнулась, сняла с пояса Сулона кривой кинжал и начала мелко резать персик, отправляя кусочки в рот.
– Думаешь, он уже настолько подсел? – Правитель, глядя на блондинку не удержался, сорвал виноградинку с ветки и ловким движением отправил ее себе в рот.
– Да. Его организм был чист и измотан, а разум – пуст и доверчив. Идеальное сочетание для быстрого привыкания.
– Так когда ты вернешься к нему?
– После первой битвы. Брось его куда-нибудь, где будет особо кроваво, чтобы ему стало совсем невмоготу.
– Ты такая жестокая.
– Вся в брата.
Клир VI
Первый бой стал настоящим испытанием для Рея. Буквально через пару часов после того, как он узнал, что Аннаэль его покинула, их отряд вызвали на задание. Сутки они тряслись в повозках, все ближе к границе Севера. И ни разу за эти сутки Рей не сомкнул глаз. Впрочем, не спал и Морнэм. Заметив бодрствующего воина, он признал в нем собеседника, который еще не слышал множество его историй, которые другие его воины уже слушали по двадцать раз, откровенно зевая каждый раз, когда начальник вновь начинал их рассказывал.
– Эй! Новичок! Чего не спишь? – заголосил Морнэм, вызвав недовольное бурчание остальных воинов, уже успевших уснуть.
– Чего-то не спится, – серым голосом откликнулся Рейгар.
– Ну, значит, сами Владыки велели нам с тобой поболтать в эту прекрасную ночь. Расскажи-ка о себе. Откуда ты? Я как-то не успел почитать о тебе в бумагах, что мне галифаксы прислали. Да и живой диалог всяко лучше бумаг, согласен?
– Согласен, – отозвался Рей. Он не знал с чего начать рассказ, и Морнэм попытался помочь ему.
– Откуда ты родом, паренек? Я вот в столице родился и вырос.
– Я из глуши, – при напоминании о доме, неприятный комок появился где-то у сердца воина, мешая ему дышать. – Но об этом не очень хочется говорить.
– Тяжело детство? Понимаю. У меня тоже было не сладкое. Конечно, игрушками были не гвозди, но отец… Он был очень строгим. Помню, как однажды я опоздал с прогулки на ужин. Ужинали мы все вместе всегда, отец как раз возвращался со службы – он у меня тоже был командиром отряда, правда, времена тогда более мирные были. Так вот, он со службы возвращался, мать из прачечной, где работала. А я должен был с прогулки вернуться. Но в тот день мы с ребятами запускали кораблики! – командир возмущенно вздохнул. Рейгар умилился его реакции на воспоминание. – И один, самый красивый – я его мастерил, между прочим, – застрял в канализации. Мы его пока достали, пока отмыли. Сами еще извозились все, то есть мало того, что я опоздал, еще и пахло от меня… – Морнэм крепко выразился. Рейгар снова улыбнулся. – И вот вхожу я на кухню, опоздавший, грязный, а отец просто посмотрел на меня и сказал матери: свиньи у нас едят в хлеву и спят там же. И представляешь, я действительно спал там. Ух как я на него обиделся тогда! Как проклинал! А через месяц… – глаза воина подернулись дымкой. – Батьки не стало. Мы с ним поехали на учения. А там какой-то сумасшедший выхватил арбалет и наставил на меня. Кричал, что покончит с войной, перебьет всех детей военных. Отец загородил меня. Болт ему прямо в сердце вошел. Никогда не забуду его глаза в тот момент. И слова.
Морнэм замолчал, оттирая глаза.
– Что он сказал?
– Он сказал: Морри – он редко меня так называл, так звала меня мать. Морри, помни, стать отцом – ничего не стоит. Но вот быть им… И умер. Он был хорошим отцом, не смотря на то, что заставлял спать меня в хлеву. Если бы это не это, может, я и не стал бы командиром отряда. Надеюсь, когда-нибудь и мои дети скажут обо мне также. Ой, ты же не знаешь моих детей! У меня три парня и одна девчушка, но боевая! Спуска братьям не дает. Сейчас…
Морнэм начал искать в карманах портреты детей. Рейгара тронула его история больше, чем воин хотел в этом признаться. «Я почти не знал своего отца. До похищения мной больше мать занималась. А сейчас тоже не сложилось. Был ли он хорошим отцом? Или оно и к лучшему, что я его совсем не знал? Может, вырасти я дома, я не стал бы тем, кем являюсь сейчас».
– Нашел! – воскликнул Морнэм.
Так, в рассказах командира о своем детстве и юности и коротких комментариях Альдара прошел весь путь. Медведь был благодарен воину за то, что он отвлек его от грустных мыслей об Аннаэль. Но как только начальник объявил о конце пути и покинул легата, темные думы вновь овладели им.
– Приехали. Дальше только пешком, – объявил Морнэм. – И потише ведите себя. Мы, конечно, приехали навести шуму, но не стоит это делать раньше времени.
Медленно двинулся отряд вглубь территории нордов. Южан было немного – человек тридцать, от чего можно было сделать вывод, что сражение предстоит не особо серьезное. Но легат не был готов и к такому. Рею было плохо. Его то бросало в жар, то жутко знобило, в глазах то двоилось, то прыгали мушки.
