Но сейчас было рано об этом думать, ибо мне предстояло поучаствовать в небольшом бале, устроенном в честь прибытия Мары к Боросу. Шикарные празднества, которые организовывал король по поводу и без, давно стали притчей во языцех во всём Илларосе, так что ничего неожиданного лично для меня в закатанной пирушке не было, а вот Маша, с полчаса назад попавшая в водоворот веселья, порхала среди гостей, как яркая птичка с голубым оперением. Дамы в шикарных нарядах и их кавалеры всё прибывали во дворец, и я остановился на нижней ступени лестницы, надел полумаску, выданную мне в честь бала, сложил руки на груди и принялся рассматривать пёструю толпу. Какова была цель этого осмотра, спросите вы? В том — то и дело, что цели я не имел. Мне было откровенно скучно и хотелось поскорее отправиться спать. Хотя, был и ещё один повод вглядываться в лица вновь прибывших: где-то глубоко в душе я всё ещё не мог смириться с мыслью, что был неправ в своих настроениях, высказанных отцу, и пытался найти — прежде всего, для самого себя — доказательства того, что не один я предпочту увидеть на троне потомка Терранта, а не Бороса. Но нет. Дамы и кавалеры, сбрасывая накидки на руки подбегающим слугам, смеялись, шутили, перебрасывались ничего не значащими словами и спешили в танцевальную залу, по дороге подхватывая бокалы с газированной медовухой и крепким репейным настоем. Ни по одному из них я не мог сказать, что кто-то явился сюда с воинственным настроем.
Внезапно моё внимание привлекла невысокая девушка с чёрными, как смоль, волосами, закутанная в тёмный плащ, который она не спешила снимать. Шпионка? Бандитка? Странница? Лица её разглядеть я не мог — на нём была бархатная полумаска, но со своего наблюдательного пункта смог рассмотреть, как в прорезях мелькнули карие глаза, цепко осматривающие всех и вся кругом.
Спустившись вниз, я подошёл к девушке быстрым шагом, мгновенно помрачнев, когда разглядел на её плаще эльфийскую монограмму, вышитую такими крошечными драгоценными каменьями, что впору было скорее назвать их пылью. Приспешница этих противных карликов, которые, в свою очередь, присягнули Боросу? Вопросов было столько, что моя несчастная голова не успевала искать на них ответы.
— Миледи, — галантно поклонившись девице, я встретился с ней взглядом, отмечая про себя, какой живой огонь горит в её глазах. — Разрешите проводить вас в зал, ежели вы сами не знаете дороги.
— Отчего бы и нет, милорд, — передёрнула плечами незнакомка, одновременно споро развязывая ленты изящными пальцами, от чего ткань заструилась по её плечам, приземляясь точно в руки подхватившего плащ слуги. Голос её был низким и чуть хрипловатым, что никак не вязалось с образом хрупкой девушки, едва достающей мне до плеча.
— Олаф, — представился я, подавая ей руку. — Орк из города Элеборна.
— Далия, — после небольшой паузы всё же откликнулась девушка, вкладывая в мою ладонь свои тонкие пальцы. — Прибыла по просьбе Его Величества.
Я хмыкнул — мысленно, разумеется, — отмечая про себя тот факт, что Далия как будто сомневалась в том, подхожу ли я ей в провожатые. Что не могло меня не задеть, ибо я ли был не хорош?
— Все мы здесь по просьбе Его Величества, — туманно ответил я, ведя свою даму к танцевальной зале, откуда уже доносились звуки бравурной музыки. — Выпьем?
Подхватив с подноса пробегающего мимо недорослика пару бокалов медовухи, я протянул один Далие, тем самым ненадолго прервав наш путь и чуть оттесняя девушку к одной из стен. И хоть вереница гостей, спешащих танцевать, уже иссякала, благовидный предлог не мешаться у них под ногами никто не отменял.
— Я предпочитаю настойку, — пожала плечами Далия, ловко изворачиваясь и оказываясь позади меня. Её пальцы сомкнулись на хрустале небольшого бокальчика, в котором плескалась изумрудная репейка, она подняла его в молчаливом тосте, едва улыбнулась мне и заторопилась в сторону залы, оставив меня одного с двумя бокалами в руках.
Не женщина — огонь!
Мара
— Ты не представляешь, как мне было весело! — в очередной раз воскликнула я, донимая чересчур мрачного орка. Причину этого состояния, в котором пребывал Олаф, я понять не могла, а он делиться и не торопился.
— Я очень рад, — пробурчал орк, сжимая в руке бархатный лоскуток небольшой маски. — Видел, что Костер не давал тебе скучать.
При упоминании имени королевского гвардейца моё сердце ёкнуло, но я поспешила заверить старину Олафа, что в наших танцах не было ничего предосудительного.
— Мы просто приятно проводили время. Он очень предупредителен и галантен. Настоящий джентльмен. А какой остроумный! — не удержалась я. Мне действительно повезло — моим кавалером на сегодняшнем балу оказался сам рыцарь Костер, и хоть поначалу я заподозрила, что он может быть приставлен ко мне Боросом в качестве соглядатая, совсем скоро прогнала неуместные мысли и просто отдалась охватившему меня ощущению грандиозного праздника.
— Да хоть бы и не просто проводили. Мне-то что? — буркнул Олаф, скрываясь за дверью спальни, которую выделили орку, как гостю дворца.
— Что это с ним? — я недоумённо воззрилась на захлопнувшуюся с громким стуком дверь, не понимая ровным счётом ничего. Орка за время этого бала как подменили.
— Как что? — Лопух прошествовал дальше по коридору, остановился возле входа в мою спальню и изрёк, как ни в чём не бывало: — Влюбился он.
— В меня? — я едва не подпрыгнула на месте, жестом отпустила девушку-горничную и вошла в прохладу комнаты, предвкушая скорый отдых. Гости перестали танцевать лишь когда забрезжили первые лучи рассветного солнца, и я только тогда поняла, насколько устала.
— Ещё чего! Тебе вон и гвар-рдейца хватит. В бр-рюнетку какую — то влюбился. Ходил за ней хвостом всё вр-ремя. А она этим же хвостом перед ним кр-рутила. Не понравился ей наш Олаф.
Лопух запрыгнул в изножье кровати и принялся устраиваться на ночлег, предварительно умывшись лапкой. Я же скинула туфли с ног, которые гудели от танцев, вышла на балкон и восхищённо замерла. Освещённый мягким золотистым солнечным светом, Илларос был прекрасен. Разноцветные деревья, цветы, с порхающими над их чашечками толстенькими жуками и мотыльками, поднимающийся из нескольких труб домов расположенной неподалёку деревушки дым… Всё было чудесно, сказочно и волшебно.
— Думаю, что орк разберётся сам, — решила я, возвращаясь к кровати с мирно спящим на ней котом. — Он у нас просто красавчик. Во всём.
Скинув платье, я мысленно похвалила себя за предусмотрительность, ибо не надела на бал корсета, и теперь мои рёбра были целы и невредимы. Залезла под одеяло и мечтательно прикрыла глаза.
Я тоже начинала влюбляться. В этот край и в этот мир.
* * *
Утро — или скорее вовсю разгулявшийся день — ворвалось в мой сон доносящимися из-за двери голосами двух спорящих людей, в одном из которых я узнала голос Олафа. Второй принадлежал девушке. Неужели той самой, в которую влюбился горе-орк? Перед сном я восприняла слова кота с долей скепсиса. Охальник Олаф, думалось мне, влюблялся по несколько раз на дню, учитывая обстоятельства, при которых мы повстречались впервые. Но таким унылым, как после бала, я не видела его ни разу за наше короткое знакомство. Если и влюбился по — серьёзному, будет забавно за этим понаблюдать.
