– На тот свет? Так это здесь?
– Галисиус, что вы, как пугливый ребенок, отскочили от обычного колодца? Геррус явно лишился рассудка и бредит.
– Почему это бредит?
– Потому что шутить он не умеет, а на правду его версия совсем не похожа.
– Лично я считаю, что Геррус прав. Если его предположение верно, то все факты соединяются в стройную логическую цепочку. По-моему, происходит следующее…
– Не здесь, Мерелинус. Оставим все гениальные и не очень гениальные идеи при себе до совета в Белой башне. Там нас точно никто не сможет подслушать. К сожалению, в Ферлатисе и его окрестностях мы не узнаем ничего нового.
– Золотые слова!
Не дав Овесиусу рта раскрыть, Верасиус приказал мудрецам подниматься на облако и срочно лететь к Белой башне. Глава Совета так рявкнул на подчинённых, что те разом бросились выполнять приказ, и при посадке на облако возникла сумятица. Как всегда, в суматохе пострадал бедняга Галисиус, но, опасаясь вызвать гнев руководства, он обошёлся без привычных охов и причитаний. Золотистое облачко взмыло в небо и полетело на юго-запад, подгоняемое попутным ветром и желанием главы Совета Семи Мудрецов поскорее достигнуть Белой башни в Священном дремучем лесу.
* * *
До Великой войны колдуны сразу и в таком количестве в Ферлатисе не появлялись. Никаких странных, а тем более страшных событий не случалось. Жизнь потихоньку вернулась в обычное русло и пошла своим чередом. Все успокоились, а жители, в панике покинувшие поселение, возвратились в родные дома. Эльфы снова зажили мирно. Год от года у них крепла уверенность, что беда миновала. Некоторые верили, что их спас колдун Хорус ценой собственной жизни. Другие полагали, что обязаны спасением Совету Семи Мудрецов. Третьи были убеждены, что беду удалось отвести благодаря вмешательству Великого Морского Владыки. Большинство эльфов сходились во мнении, что в избавлении поселения от страшной угрозы участвовали все: и Хорус, и колдуны, и Великий Морской Владыка. Объединив усилия, они смогли остановить ужасное неведомое зло. Как бы там ни было, с тех пор жили в Ферлатисе тихо и мирно.
Дом колдуна
– Не подглядывай! Это его дом.
– Хочу и смотрю! Мне интересно.
– Любопытство – это плохо.
Маурос стоял в растерянности посреди комнаты. Он продолжал держаться за треногу, боясь упасть в обморок. Его терзали сомнения. Относится шестой пункт к нему или нет? Вероятность нового совпадения была высокой. Историю колдуна Хоруса и появления в поселении Совета Семи Мудрецов Маурос знал наизусть, как любой житель Ферлатиса. Тётя не раз говорила, что лично беседовала с великими колдунами. Почему же Ронеса не сказала, присутствовал Маурос там или нет? Это так важно! «Глупая старуха! Когда не надо, ты молола языком без умолку! А самого важного вымолвить не удосужилась! Чтоб тебя паралич разбил!» – негодовал эльф.
Вскоре он успокоился и, взвесив факты, пришёл к интересному и пугающему выводу: из шести признаков Чёрного Властелина второй, четвёртый и пятый ему полностью подходили. Он принадлежал к роду земных бессмертных, был предан и безвинно осуждён своим народом, рос сиротой. Третий пункт мог соответствовать любому в таинственной крепости. Здесь все взывали к Чёрному Властелину, моля об отмщении. Верность первого пункта подтвердить или опровергнуть могло лишь время. Что значит – «солнце взойдёт в последний раз»? Здесь солнце – большая редкость. Вдруг оно ещё год не покажется? Эльф решил не забивать себе голову и не принимать в расчёт этот пункт. С шестым признаком из-за глупой тётки Ронесы у Мауроса вышла загвоздка – тут шансы совпадения были пятьдесят на пятьдесят. Проделав в уме нехитрые расчёты, он осознал, что во многом подходит под описание, но полной уверенности у него не появилось, как и желания оказаться загадочным Чёрным Властелином. «Ну и зачем я себя мучаю? Надо читать дальше. Всё само прояснится», – подумал Маурос и заглянул в книгу. Ему предстояло ознакомиться с седьмым пунктом.
7) Войдёт он в запретный дом и попробует взять то, что ему не принадлежало.
«Неожиданный поворот!» – с ужасом и восторгом подумал эльф. Стопроцентное совпадение! Только Мауросу удалось войти в дом Хоруса после смерти колдуна, и он действительно попытался там кое-что взять. Но обо всём по порядку.
* * *
Время шло. Эльф-сирота заметно вырос. Исполнилось ему тринадцать лет. Обзавёлся он большим количеством друзей-приятелей. Разные у них в ту прекрасную пору были забавы: прыгали они с высоких скал в море, рискуя разбиться, лазали по деревьям, ходили на прогулки высоко в горы и даже тайком спускались в шахты и пещеры. Разумеется, от заброшенной шахты держались они как можно дальше. Мысль о том, чтобы подойти к ней близко или попытаться спуститься в неё, не приходила даже в самые отчаянные головы. Только Маурос иногда подходил к ней. Он садился на камень примерно в двадцати шагах от бывшего входа и пытался мысленно поговорить с умершими родителями. Юный эльф оказался единственным жителем поселения, кому шахта не казалась такой ужасной, как всем остальным. Он воспринимал её как могилу родителей. Здесь они приснились ему в первый раз в жизни. Маурос с большой теплотой и радостью вспоминал тот чудесный сон. Его товарищи по играм, узнав, что он ходит к заброшенной шахте, сочли эльфа смельчаком и отчаянным малым, но примеру его ни один из подростков не последовал.
Из развесёлых забав, придуманных юными эльфами, больше всего любил он одну, в которой преуспел гораздо лучше других. Маурос считался мастером лазить в чужие сады за яблоками. Зато прыгать со скалы в море ему вовсе не нравилось, так как плавать он толком не умел. Много раз пытался он научиться. Друзья с охотой брались ему помочь, но все попытки заканчивались неудачно: эльф только и мог что барахтаться у берега да проплыть несколько метров по мелководью. Он не доверял морю и панически боялся его. Тёмно-синяя бездна пугала подростка. Она казалась ему притаившимся чудовищем, ждущим лишь подходящего момента, чтобы напасть и утащить его в страшные глубины. Вылазки за яблоками – совершенно другое дело: в чужом саду фрукты в сто раз вкуснее, чем в собственном. Дядя Эусебио владел прекрасным садом с наливными грушами и яблоками, медовыми сливами и сочными вишнями. При этом изобилии племянника, словно магнитом, тянуло в чужие сады. Однако забаву эту воровством никто не считал, ну, или почти никто. Она скорее была игрой – игрой нескольких поколений, и её негласные правила не менялись. Подростки лезли в сад за яблоками, а взрослые эльфы, хозяева фруктовых садов, всячески препятствовали незаконным проникновениям. Они устраивали нехитрые ловушки и громко ругались на «несносных хулиганов и вредителей». На самом деле в душе взрослые эльфы смеялись и чуть-чуть завидовали озорным подросткам. Они вспоминали свои беззаботные годы и готовы были отдать сорванцам сколько угодно яблок, груш, персиков, если бы те вежливо попросили. Увы! В таком случае весь смысл, вся прелесть игры исчезли бы безвозвратно. Ведь дело было вовсе не в яблоках. Для успешной вылазки было достаточно одного сорванного плода.
