Наконец дело дошло до хрустальной шкатулки. Эльф снял крышку и бережно положил её на столик. Внутри на красной бархатной подушечке лежала изящная золотая цепь с круглым кулоном. На нём были выгравированы семиконечная звезда в круге и девиз колдунов «Магия – сила» на древнеэльфийском языке. В центре звезды стояла личная печать Хоруса – раскручивающаяся вверх спираль. Несомненно, это была самая ценная вещь в доме. Маурос залюбовался цепью с кулоном, когда ему в голову пришла мысль: «Надо взять её и показать Виллану. Вдруг, если я приду с пустыми руками, он заявит, что я не лазил в дом, а прятался в саду. Точно!» Маурос потянулся к цепочке. «Я только покажу её другу и верну», – прошептал он, словно оправдываясь перед кем-то невидимым.
Взяв кулон, он закричал, не в силах терпеть адскую боль. Казалось, ладонь прожигают насквозь куском раскалённого железа. Он пытался разжать кулак, но печать будто приклеилась к его ладони. Из глаз брызнули слёзы. Сквозь пелену он увидел, как маленькая железная дверь, существовавшая только в зеркальной комнате, резко приблизилась. Она заняла собой всё зеркало и с отвратительным скрипом отворилась. Кто стоял за ней, так и осталось тайной. Эльф заметил лишь длинную чёрную руку, которая, резко дёрнув за золотую цепочку, вырвала у него кулон. Тут же дверь захлопнулась и исчезла. Больше её не было ни в зеркальной, ни в реальной комнате. И там, и тут стены сделались абсолютно гладкими.
Маурос, боясь повернуться спиной к опасному зеркалу, быстро попятился из комнаты. Он выскочил в коридор, кубарем скатился с лестницы и навалился всем телом на входную дверь, совершенно не подумав об охранном заклятии. Видимо, заклинание работало исключительно против тех, кто хотел войти в дом колдуна, а не выйти из него. Эльф, как пробка из бутылки, вылетел на улицу, окинул её бешеным взглядом и помчался к дому дяди Эусебио сломя голову.
Виллан, устав ждать друга у забора, собрался уйти. Его мало волновало, по какой причине Маурос так долго не выходил. «Если с этим недотёпой что-нибудь случилось, я докажу, что я не причастен, а это главное. Я здесь вообще ни при чём», – убеждал себя подлый трус Виллан, когда Маурос пулей вылетел из дома. Вид у него был как у эльфа, встретившего живого мертвеца или что-то вроде того. Маурос в упор взглянул на Виллана, но его не увидел. Он выкрикнул нечто странное и замахал руками, затем резко повернулся и бросился бежать, да так быстро, словно за ним гнались огры или гоблины. Виллан не последовал за насмерть перепуганным товарищем. Он воровато оглянулся и с самым беззаботным видом пошёл в другую сторону, насвистывая себе под нос весёлую мелодию.
Маурос больше двух недель не высовывался из дома. Тёте Ронесе он соврал, что обжёг руку раскалённым угольком. Каждое утро тётя мазала рану лечебной мазью, приготовленной по рецепту её бабушки. Проверенное веками средство. Смазанные им царапины, порезы и ожоги затягивались как по волшебству. Но только не в этот раз. Несмотря на все тёткины старания, рана не заживала. «Странно. Ты уверен, что обжёгся обычным углём?» – недоумевала тётя. Эльф молчал, как на допросе у врага. «Эх! Был бы жив колдун Хорус, он бы мальчишку мигом вылечил!» – заявила Ронеса. При этих словах Маурос испуганно вскрикнул и рухнул в обморок. Родственники уложили его в кровать и несколько дней заботливо за ним ухаживали. Впервые ему показалось, что его вроде бы любят в этом доме.
Рана зажила через тринадцать дней, но на ладони навсегда осталось круглое чёрное пятно. Выйдя из дома после долгой болезни, Маурос разыскал Виллана. Тот заверил друга, что не проболтался никому об их вылазке. В ответ на все расспросы Виллан врал одно и то же: мол, идея залезть в дом колдуна была глупой шуткой, что они с Мауросом посмеялись над всеми, а потом пошли на берег моря. Там, по словам Виллана, они развели костёр, Маурос неудачно обжёгся, а когда хотел опустить руку в прохладную воду, поскользнулся и упал в море. В результате он заболел и провёл дома две недели. Версия выглядела весьма правдоподобно.
– А откуда ты узнал про ожог?
– Тётка твоя сказала, когда я приходил тебя проведать. Ну, расскажи, что́ там, в доме Хоруса? Что тебя так напугало? Я сгораю от нетерпения!
– Не могу. Мне сказали…
– Кто тебе сказал? В доме кто-то есть?
– Не знаю. Но страшные голоса сказали, если я проболтаюсь, то превращусь в камень. Та же участь постигнет и того, кто услышит мою историю.
– Ты не врёшь?
– Зачем мне врать?
– Это правда?
– Давай проверим. Слушай. Когда я вошёл в дом, то сразу увидел…
– Замолчи! Не хочу тебя слушать! Не хочу стать камнем! Не приближайся ко мне!
Виллан бросился бежать без оглядки. С тех пор он избегал своего товарища. А Маурос в душе ликовал: впервые он сумел взять верх над хитрецом Вилланом. Две недели, проведённые в постели, пошли ему на пользу. Проанализировав все слова и поступки, он понял, что Виллан толкнул его на преступление, а сам остался в стороне. Хорошо бы отделаться ожогом на ладони. А если дело обстоит хуже? Если это не все последствия? Подобные мысли постоянно крутились в голове мальчика. Он с тревогой осматривал пятно на ладони, опасаясь, что скоро вся рука почернеет и отсохнет. Ворчание тёти Ронесы лишь усиливало его страхи. Маурос решил, что сделанного не исправить, но можно проучить вредного Виллана. Ему надоело наступать на одни и те же грабли. Эльф тщательно продумал, что́ скажет подлому мальчишке о доме колдуна. Придуманный им ответ сработал великолепно. Ведь на деле Виллан был большим трусом.
Увы! Маурос не ошибся не только насчёт «друга», но и по поводу последствий проникновения в дом колдуна Хоруса. Они оказались куда страшнее отметины на ладони. Однако о них станет известно ещё очень нескоро.
Хиль
– Ты растяпа! Ты всё испортил!
– Нет. Так и было задумано.
– Только что придумал?
У Мауроса сильно кружилась голова. В комнате явственно ощущался какой-то тошнотворный запах. Эльфу казалось, что реальность ускользает от него, как почва из-под ног. Ему больше не хотелось читать злополучную книгу. Слишком много совпадений! И это пугало. Прочитав последний пункт, он почувствовал, будто ледяные тиски сжали ему сердце. Маурос попытался взять себя в руки, для чего, по обыкновению, призвал на помощь логику, рассуждая примерно так: «Да, я из рода земных бессмертных, но на Южном континенте нас сотни тысяч. Следовательно, никакое это не важное совпадение. Да, я сирота, но и сирот великое множество. Сколько эльфов погибает в стычках с ограми и гоблинами. Значит, и это совпадение так себе. Да, я без вины осуждённый. Не могу сказать, что нас много, но полагаю, достаточно. После знакомства с Верховным судьёй уверен, что напрасно осудили не только меня. Насчёт проникновения в чужой дом, это они угадали. Но, по-моему, я и тут не одинок. Другое дело, что ко мне подходят сразу все признаки. Жуть! Не хочу стать Чёрным Властелином! Не я это!»
Логичные умозаключения не успокоили эльфа, а наоборот – усилили чувство тревоги. Осталось дочитать несколько пунктов, и правда наконец откроется. Маурос панически боялся этой правды. Смутное предчувствие беды, возникшее в момент обнаружения тайной комнаты, крепло и не давало покоя. И вдруг решение пришло само собой. Мысль озарила его разум, как яркая вспышка. «Я же могу не читать до конца эти пророческие ужастики! Могу уйти из комнаты прямо сейчас! Что мне мешает?» Эльф оглянулся и убедился, что никаких препятствий для отступления нет. К его великой радости, путь из круглой комнаты был по-прежнему свободен. Юноша вздохнул с облегчением и выскользнул в приоткрытую железную дверь. Мысли всё ещё путались в его голове, но одно он знал наверняка: он ни за что не вернётся в проклятую комнату. По крайней мере, сегодня. Лучше посвятить остаток дня отдыху и размышлениям.
