Вернемся к нашему трехглавому дракону. В свое время великий наш поэт Федор Тютчев совершенно справедливо выразился: «Русская история до Петра Великого – сплошная панихида, а после – одно уголовное дело». Насчет первого он, по-моему, был не вполне прав, а вот насчет второго…
В царствование Петра взяточничество, коррупция и казнокрадство приобрели невиданный прежде размах. Сохранился рассказ о том, как государь, окончательно выведенный из себя воровством, велел генерал-прокурору Ягужинскому составить новый указ – если сумма украденного достаточна для покупки должного куска веревки, веревку купить и виновного на ней повесить. На что Ягужинский (сам не без грехов) ответил:
– Тогда ты, государь, останешься вовсе без подданных. Все мы воруем, разве что одни поменьше, другие побольше…
Это, несомненно, не более чем исторический анекдот, плод народной фантазии, но он очень точно передает суть происходившего. Как частенько бывает именно в бурные, переломные моменты истории, воровали едва ли не все, кто имел к тому возможность, сверху донизу. Воровали так, что то время навсегда останется в этом смысле непревзойденным национальным рекордом, многократно превосходившим по размаху и суммам даже наши лихие девяностые…
Место главного российского вора и казнокрада, без всяких дискуссий, занимает Александр Данилович Меншиков, любимец Петра, единственный в России получивший от императора герцогский титул. Самая вороватая – и самая высокопоставленная после императора персона Российской империи. На закате карьеры полный титул Меншикова писался так: «Светлейший Святого Римского (Священной Римской империи. – А. Б.) князь и герцог Ижорский, в Дубровне, Горы-Горках и Почепе граф, наследный господин Арининбургский (черт его знает, где это. – А. Б.) и Батуринский, его императорского величества всероссийского над войсками командующий генералиссимус, верховный тайный действительный советник, государственной Военной коллегии президент (военный министр. – А. Б.), генерал-губернатор губернии Санкт-Петербургской, полковник Преображенской лейб-гвардии, полковник над тремя полками, капитан компании бомбардирской, от флота всероссийского вице-адмирал белого флага, кавалер орденов Святого апостола Андрея Первозванного, датского Слона, польского Белого и прусского Черного орлов и Святого Александра Невского кавалер Александр Данилович Меншиков». Добавлю от себя: еще и член британского Королевского научного общества (тогдашней Академии наук). Вот зачем Данилычу еще и это понадобилось, лично я понять решительно не в состоянии – для коллекции, что ли? Ведь никакой материальной выгоды…
Покойный Березовский перед Меншиковым – кутенок… Даже сравнивать смешно. Подробно рассказывать обо всех «свершениях» светлейшего князя («светлейший» князь считался выше по положению, чем «просто» князь) пришлось бы слишком долго, нужно оставить место и для других, поэтому изложение будет достаточно кратким.
Начнем с того, что свое астрономическое по тогдашним (и не только) меркам состояние Меншиков сколачивал самыми разными путями, используя все возможности, какие только подворачивались. Брал взятки, благо имел к тому полную возможность как обладатель многих высоких постов. Крал казенные деньги – как в случае с Обводным каналом от Волхова к истоку Невы. Строительство (и, соответственно, возможность распоряжаться крупными казенными суммами) поручили именно ему в 1718 году. Кончилось дело тем, что от голода и болезней умерли семь тысяч рабочих, канал оказался заброшен, зато два миллиона казенных денег неведомо куда испарились – вы уже догадались куда? (Канал достроит только в 1732 году фельдмаршал Миних.)
По тогдашним законам торговля зерном на экспорт оставалась исключительно государственной монополией, а любое частное лицо, рискнувшее бы ею заняться, подлежало смертной казни. Однако Меншиков через своих оборотистых агентов в Амстердаме братьев Соловьевых (принимавших участие во многих махинациях светлейшего) вел крупную торговлю зерном с заграницей. И ничего, прокатило, как в большинстве случаев…
Пользуясь своей властью, при любом удобном случае присваивал земли с крестьянами, села, вотчины, выморочное (не имевшее наследников) имущество, оттяпал у почепских казаков изрядные земельные участки. Кое-какие земельные пожалования попросту выпросил у императора.
Через подставных лиц поставлял в армию провиант (как правило, весьма низкого качества), мундирное сукно (порой гнилое, так что мундиры буквально расползались после нескольких дней ношения). В те времена еще не додумались сплавлять в армию солдатскую обувь с картонной подошвой (как это имело место в Австро-Венгрии во время Первой мировой) – а то бы светлейший и этой статьи неправедного дохода не упустил.
Часть доходов он вроде бы получал от вполне законной коммерческой деятельности – металлургические заводы, рыбные промыслы, горнорудное дело. Но все эти предприятия он не на свои деньги заводил, а попросту «приватизировал», пользуясь служебным положением. Еще в 1702 году Меншиков стал руководить созданной в Ингерманландии (Ингерманландия, или Ингрия, или Ижорская земля, – отнятые у шведов территории между Ладогой, Невой и Финским заливом) Ижорской канцелярией. Несмотря на свое название, канцелярия эта занималась не только ижорскими делами – экономикой всей России. Отсюда и немалый «административный ресурс», позволявший неплохо нажиться на «легальном бизнесе».
Что еще? Покрывал раскольников и беглых крестьян, за плату позволяя им селиться на своих землях.
Никак нельзя сказать, что он пользовался полной безнаказанностью: очень уж широко размахнулся, многое не могло пройти незамеченным, поступали жалобы от пострадавших, которые порой использовали недоброжелатели Меншикова. Да и «силовые структуры» собрали богатый материал… А русская разведка в Амстердаме выяснила немало интересного о брательниках Соловьевых…
Меншиков, кстати, был первым русским заворуем, кто додумался «выводить бабки в офшоры», – через тех же Соловьевых перевел крупные капиталы в лондонские и амстердамские банки.
Порой его все же удавалось прищемить. Захваченные у почепских казаков земли пришлось вернуть. Вскрылась зерноторговля с заграницей, но вместо смертной казни Меншикова приговорили сдать в казну выручку – примерно полтора миллиона. За махинации с хлебными подрядами уже в России предъявили иск, составлявший около ста пятидесяти тысяч рублей. Однако ни в первом, ни во втором случае большей части предназначенных к взысканию денег казна так и не получила – Меншиков как-то ухитрялся отделываться выплатой гораздо меньших сумм. Пытались судить и Соловьевых, но они в конце концов вывернулись, надо полагать, не без помощи Меншикова, в чьи интересы никак не входило, чтобы развязали язык люди, слишком много знавшие о его крупных махинациях…
Не раз Петр, выведенный из себя злоупотреблениями своего любимца, применял «внесудебные» методы: попросту чувствительно охаживал светлейшего своей знаменитой тростью, больше похожей на дубину, но уж такие пустяки можно было пережить…
Почти одиннадцать лет, с 1714 года и до смерти Петра, Меншиков постоянно находился под следствием по самым разным делам, но всякий раз как-то выкручивался. Правда, незадолго до своей смерти Петр все же снял Меншикова с нескольких высоких постов, однако, даже если и собирался применить более крутые меры, попросту не успел…
