Мужчина вдруг отстранился и внимательно посмотрел мне в глаза.
- И что же ты чувствуешь?
Я сглотнула. Ну же, Сели! Скажи ему! Сейчас или никогда! Признавайся немедленно или замолчи навечно! Ничего страшного в этом нет. Это лишь твои чувства, которые он может либо принять, либо отвергнуть.
- Я… я, кажется, полюбила тебя… Полюбила вас…
- Кажется?
- Нет, я… уверена… Не хочу быть без вас. Раньше я считала, что любовь мешает всему, что любовь настолько алогична, что только усложняет все и причиняет слишком много боли, но теперь, я думаю, что просто никогда по-настоящему никого не любила. Так, чтобы рискнуть всем, понимаешь? Чтобы хотеть отказаться от всего… ради тех, кого любишь…
В ответ на мое признание вокруг образовалась тишина. Воздух стал давить на меня со всех сторон, будто я стояла в самом центре торнадо, кольцо которого постепенно сжималось. Я смотрела в серо-голубые омуты любимых глаза и терялась в них, рассыпалась в них на пылинки.
- Это хорошо, Сели, - наконец, ответил Натан. – Потому что я тоже тебя полюбил. Мы тебя полюбили.
Мужчина подхватил меня на руки вместе с зайцем и понес к выходу, не дав переварить сказанное им.
- И тебе ни от чего не нужно будет отказываться ради нас, ради меня. Ты нужна мне, нам именно такая. Со всеми твоими карьерными амбициями, неумением варить хороший кофе и другими дикими тараканами.
Возле двери он поставил меня на ноги и прежде чем выйти крепко поцеловал, а потом взялся за ручку.
- Что за черт?! – рявкнул мужчина, пока я все еще пребывала на ванильных облаках любви и страсти. До меня не сразу дошло, что дверь не поддается его толчкам и дерганьям.
- Мы что, заперты?! – Натан еще раз потянул дверь на себя, постучал несколько раз и позвал на помощь: Эй! Кто-нибудь есть там? Алек! Вы про нас забыли?
В коридоре послышалось какое-то движение.
- Кажется, там кто-то ходит! – я приставила ухо к двери. – Кто там?! Выпустите нас!
Тишина.
- Какого черта?! Может, тут есть другие выходы? – заворчала, пытаясь разглядеть что-то через щель между двумя частями двери.
Натан расслабленно пожал плечами и… начал расстегивать рубашку.
- Может и есть.
- Ч… что ты делаешь? – уставилась на него, а точнее, на его крепкие мускулы, пуская слюни.
- Пользуюсь ситуацией.
- Да как ты можешь?! Т…там Билли плачет!
Натан посмотрел на меня, как на умалишенную.
- Сели, конечно, дочь любит зайца, и он для нее очень важен. Она прекрасно знает, что мы обязательно принесем его обратно. Но неужели ты не поняла, что все происходящее в номере дети разыграли?
- Что? ЧТО?! – я недоуменно захлопала ресницами. – В смысле, разыграли?!
Натан уже скинул рубашку и теперь принялся за штаны.
- В прямом. Им зачем-то надо было, чтобы мы остались наедине, вот они и устроили целое представление. Я не стал им мешать, и даже подыграл, потому что…
Мужчина стянул боксеры, высвобождая напряженную плоть, которая свободно запружинила, стоило ей оказаться на воле. Между ног мгновенно стало влажно.
- Я тоже хотел остаться с тобой наедине… Так что, иди уже сюда…
Натан протянул мне руку и стал ждать, когда я подам свою. Хоть он и стоял передо мной абсолютно обнаженный, и я понимала, что за всем этим последует, мне также было вполне ясно, что подавая мне сейчас руку, Натан приглашал меня не только в свою постель, но и в свою жизнь. Навсегда. И, недолго думая, я вложила в его руку свою ладонь и вместе с ней свое любящее сердце…
************
- А мы их за зайцем посылали!
- И как они собираются нам это объяснять?!
- Не стыда не совести!
- Взрослые, называется!
Детские голоса медленно, но верно вытягивали меня из объятий сна. Выбираться мне из них не особо хотелось, но легкий холодок уже начал покусывать мои обнаженные бедра и спину. В тепле оставались почему-то только грудь и живот. Кажется, они прижимались к чему-то большому, теплому и мерно дышащему...
Подождите-ка!
Я открыла глаза и подняла голову с подушки. Хотя нет, не с подушки, а с какой-то тряпочки, свернутой в несколько слоев. От резкого движения перед глазами засверкали звездочки, на миг скрыв от моего взора три недовольных лица. Но когда звездочки утихомирились, я поняла, что трое светловолосых и сероглазых детей смотрят на меня осуждающе и строго, сложив при этом руки на груди и притопывая ногами.
Затем я опустила взгляд вниз, чтобы узреть сладко спящего рядом со мной Натана. Он, очевидно, просыпаться не собирался, судя по сладкому сопению. Вот же адские колокола!
Я только сейчас вспомнила, где мы! В подвале отеля! В Домике Санты! На мне только нижнее белье, на Натане вроде тоже... Я на это надеялась... Неподалеку от нас стояла огромная елка с кучей подарков под ней, сложенных сюда любящими родителями еще вчера вечером.
События предыдущего дня и ночи начали потихоньку мелькать в голове.
Вот Билли плачет, что потеряла игрушку... Говорит, что вроде как оставила ее именно здесь...
Вот мы с Натаном спускаемся вниз...
Вот нас запирают на ключ...
А дальше... оууу...
Осторожно я расправила пальтишко Санта-Клауса, которым мы были прикрыты в области паха (ну хоть где-то и хоть чем-то!) и по-идиотски заулыбалась, толкая при этом Натана в плечо. Он недовольно закряхтел, и я почувствовала, как его рука прижала меня к телу плотнее. Дети немедленно уловили это движение и прищурились. К моей идиотской улыбке добавился идиотский смех, и я уже начала чуть ли не бить Ната по лицу. Просыпайся уже, е*ушки-воробушки!
Наконец, он открыл глаза.
- Пааап, - тут же протянула Лиззи - его старшая дочь-подросток.
- Лиз?! Билли?! Курт?! - вскочил Натан, и я еле успела схватить пальтишко, которое ускользало от меня вместе с большим телом мужчины, чтобы прикрыться. - Вы что тут делаете?!
