– В чем же его волшебство и как его зовут?
– Его имя вам ничего не скажет, а в чем волшебство… Это мы все скоро увидим. Лучше объясните, вам действительно необходимо оставаться на МКС?
– Кто-то должен присмотреть тут за хозяйством, пока человечество решает проблемы внизу. Но даю вам и свое честное слово, как только я пойму, что нахождение на борту МКС потеряло смысл, я использую спускаемый аппарат «Союз». Да и вообще, о чем мне печалиться? Со мной останется Миядзу. А вы постарайтесь, чтобы тот волшебник смог направить мне весточку о вашем благополучном приземлении.
– Если быть точным, о благополучном приводнении, – подсказал Стинклер, рассчитавший посадочную траекторию. – Будем надеяться на обещанный транспорт или надувные плоты. Вряд ли стоит рассчитывать на помощь спасательных отрядов.
– А как поведет себя «Дракон» при посадке на воду?
– О! Это мы тоже узнаем через день, – усмехнулся Стинклер, – одно могу сказать точно: мы не утонем, эта штука слишком дорого стоит. У нее солидный запас плавучести, так что, даже если поблизости не окажется никакого транспорта, будем дрейфовать. Приделаем как-нибудь весла… Шучу!
– Что ж… Раз вы так высоко оцениваете шансы по приводнению, поверю на слово. Заодно поверю, что невозможно взять под контроль боевые спутники без сигнала с Земли. Тогда мне остается дождаться такого сигнала. Может быть, мысль о том, чтобы жахнуть по определенным зонам, виновным в формировании аномалий, не такая уж и безумная?
Ужин для избранных, как назвал трапезу Камаев, ему пришлось делить не только с Миядзу. К ним присоединился еще и Кейн. Остальные только глотали слюну, выдерживая голодовку перед спуском с орбиты.
– Знаете, капитан, вы смелый парень, как и все русские, но и я в душе настоящий ковбой, ни за что не упущу восхитительной возможности наблюдать, как мы вместе разнесем все эти облака и циклоны. После получения доступа к орбитальным боевым спутникам я должен находиться рядом, чтобы довести дело до конца. Что скажете? – с улыбкой и с долей позерства сказал американский астронавт.
– Вам салат или творог? – предложил командир, и в этом был ответ.
– Без разницы. Хотя, пожалуй, еще чизбургер и две порции картофеля фри. Побуду патриотом.
– Америки? Или сети ресторанов «Макдоналдс»?
– И того и другого, – засмеялся Кейн. – Зубы и пищевод отдадут дань фастфуду, а все остальное родине. Стинклер поведет «Дракона», – бросив взгляд на напарника, он перескочил с темы на тему, – это входило в программу его подготовки. Он же должен будет убедить всех внизу, что нам позарез нужны коды активации боевых лазеров.
– А что, вы можете их не получить даже при сложившихся обстоятельствах?
– Вы представить не можете, какая у нас в военном ведомстве бюрократия. Пока все согласуется, пока проведут консультации, пока найдут того, кто возьмет ответственность. Если мы с Синклером уйдем с орбиты вдвоем, вам точно никто не доверит коды. В общем, та еще морока. Мы просто астронавты, исследователи, относимся к НАСА, а орбитальное оружие – это уже игрушки Пентагона.
– Не сказал бы, что у нас намного проще. Чинов и бюрократии тоже хватает. Но ваших игрушек в космосе на порядок больше, так что…
Кейн развел руками, словно спрашивая, а какие могут быть претензии к нему лично.
– Да ладно, мы тут говорим о вещах, которые не понимаем до конца, вот это меня тревожит больше всего, – заметил капитан.
Со скользкой темы им помог сойти турист.
– Смотрите! – Сотера пригласил Камаева, Кейна и Миядзу к компьютеру. – Если наши наблюдения верны, мы имеем три устойчивых атмосферных образования. Тут, тут и тут. – Он ткнул пальцем в три различные области земного шара. – Над океаном возникло нечто подобное Большому Юпитерианскому Пятну, в количестве трех штук. Супервихри, пятна, аномальные зоны, можно назвать как угодно. Они являются источником энергии для всяких атмосферных изменений и перемещений. Каждое Пятно генерирует энергию, часть которой передает следующему Пятну. Первое – второму, второе – третьему, а третье – снова первому. Круг замкнулся. Это не перпетуум мобиле, потому что важным участником цикла является солнечное излучение, и система держится на постоянной подпитке извне. Теоретически, такая система может существовать сколько угодно долго.
Все трое слушателей кивнули с одинаково мрачным выражением лица.
– Три Пятна-Супервихря над океанами являются генераторами суперштормов, аномальных ураганов и любых неожиданностей, которые нас только-только поджидают в будущем, – продолжил Сотера. – Такой враг способен сотворить с человечеством все, что ему заблагорассудится. Даже когда стихия была слепой, она не переставала оставаться опасной, а сейчас, когда она обрела какие-то новые свойства, так вообще… Лично я утвердился в мысли, что атмосфера ведет себя как живое существо, вот и все.
– Я думал, это какая-то метафора, но вы, похоже, взаправду предполагаете наличие разума у атмосферы? – изумился Кейн.
– А что вас удивляет? Многие ученые, не только философы, но математики, физики, биологи, с незапамятных времен раз за разом выводили теорию живой Земли. Живой и разумной, вот что важно! Логика, причинно-следственные цепочки, аналитика, избирательность… Этого, скорее всего, нет. Но что можно считать разумом? Не человеческим, не животным, а вообще? Что разумно, а что нет во Вселенной? Этого нам не дано понять никогда. Деревья, предчувствуя грозу, выворачивают листья особым образом, потому что внутренняя сторона листа обладает водоотталкивающими свойствами. Все знают про собак Павлова, но мало кому известно, что почти те же самые приобретенные инстинкты можно наблюдать у растений. Они умеют реагировать на внешние раздражители и предпринимать какие-то ответные действия. Листья многих деревьев выделяют танин, вещество, губительное для насекомых. Если бить и трепать ветви, дерево также выделит танин, за неимением более действенной защиты от человека. То есть оно отреагирует на издевательство. Если рядом будет находиться другое дерево, не обязательно той же породы, оно тоже начнет выделять танин. Были и другие опыты, подтвердившие, что деревья умеют передавать сигналы тревоги на большие расстояния. Что касается органов чувств, то мухоловка, не имеющая ни глаз, ни ушей, если поднести к ней на расстояние пары-тройки сантиметров насекомое, нанизанное на иглу, будет пытаться дотянуться, выворачивая и распрямляя стебель. А вот если на кончике иглы поднести что-то другое, кусочек пластмассы, она никак не отреагирует. У нас вообще принято считать, что плотоядные растения – это какая-то экзотика. Да ничего подобного! Картофель, томаты, табак, целая куча привычной одомашненной флоры умеет завлекать запахом насекомых, а потом выделяет клей и убивающий фермент. Вот вам и безмозглая зелень. Вода способна к самоочищению во время фазового перехода из одного состояния в другое, из жидкого в твердое или в газообразное. Это ли не признак какого-то умения? Кстати, вот вам и ответ. Вода. Может быть, она виновница всех несчастий? Именно она живое существо? А мы, человечество, своим отношением к природе сами запустили механизм, который дремал миллионы лет. Механизм тотального очищения.
